«МОЙ КРАЙ В СЕРДЦЕ МОЕМ»
   |
Как краевед Владислав Юзефов заново открыл Николаевск-на-Амуре Не так давно мне пришлось стать свидетелем того, как на уроке истории в школе ученики не смогли ответить на вопрос о том, кто присоединил к России остров Сахалин. Наступило неловкое молчание, . . . затем кто-то нерешительно произнес: «Хабаров». Ему столь же нерешительно возразили: «Дежнев». В России эту землю считали китайской, а в Китае, похоже, даже не ведали о ее существовании. И завладел бы Сахалином кто-то другой, если бы не энтузиазм, смелость и удивительная настойчивость одного человека – русского моряка Геннадия Ивановича Невельского. В 1853 году над островом взвился российский флаг. Спустя 100 лет краевед заслуженный работник культуры РСФСР, почетный гражданин Николаевска-на-Амуре Владислав Юзефов прошел по следам Г.Н. Невельского. ЧЕТЫРЕ ЧЕТВЕРТИ ЮЗЕФОВА Если жизнь – это школа, то человеческий век делится, как учебный год, на четыре четверти. Первая была отдана ученичеству, потом педагогическому институту. В Аяне учитель истории Юзефов создал один из первых в Хабаровском крае школьных краеведческих музеев. Вторая четверть– новая веха. Владислав Иннокентьевич стал директором краеведческого музея Николаевска-на-Амуре. Его бывший ученик Н. Улаев в повести «Костер у моря» писал: «Нет, не мог мой учитель поселиться в малоинтересном городе. А может быть, такие, как он, и сделали этот город интересным». Третья четверть– краеведение стало смыслом его жизни. Знаток истории города, бытописатель старины собирал экспонаты для музея, публиковал статьи в газетах, журналах, засиживался в архивах и библиотеках часами, а то и целыми днями. Четвертая четверть– написание Юзефовым главной книги его жизни: «Годы и друзья старого Николаевска». «ЭТА НАХОДКА С ОЗЕРА ЧЛЯ – ОБЕРЕГ…» С Владиславом Иннокентьевичем мне довелось познакомиться, будучи в командировке в Николаевске. Как сейчас помню, он сидел в кресле в своем маленьком кабинете и вертел в руках глиняный черепок. – Эта находка с озера Чля – оберег, которому цены нет, – сказал он тогда. Как я и представлял себе, краевед должен быть похож на северянина: большой, плотный, с пытливым взором. Ведь именно здесь, на Нижнем Амуре, Юзефов родился и вырос. – Мой край в сердце моем. С детства был интерес к истории, людям, историческим событиям. Ходишь по улицам и задаешься вопросами. Почему они были названы именно так? Когда был построен твой дом? Что было на том месте, где ты сейчас живешь, 100, 200 лет назад? Какие выдающиеся люди жили в городе? – рассказал он о себе. В его музее глаза разбегались от обилия старинных вещей: одежда аборигенов Приамурья, экспонаты флоры и фауны, архивные документы, крестьянская утварь, пушечное ядро, гарпун – всего не перечислишь. За каждой вещью – истории людей, нередко трагические. Иногда старые вещи сами искали спасения и попадали к Юзефову со свалок, кладовок, чердаков и подвалов или открывались ему под толстым слоем масляной краски. «А У МЕНЕ САМОВАР ЕСТЬ!» – Изначально меня интересовали артефакты – древние вещи коренных народов Севера, – поделился Юзефов. – Еще школьником насобирал их так много, что чемодан с глиняными черепками не смогли поднять четверо мужчин… Будучи уже взрослым, на свалке подобрал тяжелый утюг. Стоит дядька: «Чегой-то, металлолом собираешь? А у мене самовар есть!» Дядька продал самовар. А сосед сказал: «У меня тоже есть». Через полчаса Юзефов раздал все деньги и стал обладателем трех самоваров, прялки и иконы. Как это все донести до музея? Сказал, что последние деньги отдаст тому, кто поможет. Его детище – музей, который был полон чудес. Вот, например, часы ночного сторожа. Их запирали на замок и выдавали сторожу. Внутри была заводная пружина с лентой. Человек шел и каждый час делал прокол в отверстии. Утром начальство по числу проколов определяло, спал сторож или нет. А механический сейф нужно еще догадаться, как открыть. Одна из неприметных ручек выдвигала замочную скважину. Играла мелодия в знак оповещения, и сейф раскрывался. Не менее сложно он и запирался. А ключ – в потайном месте. Особая история с самоварами. Их Владислав Иннокентьевич натащил около 40. Однажды погас свет в музее – с моря пришел ураган, отключили электричество. Пошел Юзефов во двор топить самовар: без чая не мог. Только развел огонь – проходящий мимо горожанин пошел за печеньем. Другие жители Николаевска стали подтягиваться. Вынесли из музея патефон с пластинкой Утесова «У самовара я и моя Маша». Это чаепитие объединило людей. Что самое ценное в коллекции? Подумав, Владислав Иннокентьевич ответил: – Каменный бурхан. Его еще называют ветром. Одно из названий ветра – буря. Вот почему голова изображает Бурю-Царя, то есть Бур-Хана по-монгольски. Скорее всего, это родовой знак, который поставили на Амуре наши предки-славяне. Кстати, эту личину в 1956 году нашел житель села Большой Ключ и передал в музей. Скупая надпись под экспонатом извещает, что скульптура относится к эпохе неолита. А как же мистика и энергетика старых вещей? – Ни от одной старой вещи нет плохого настроения, – улыбнулся директор. Особенно Юзефов любил встречать в музее экскурсии детей. А в новогодние дни – воссоздавать атмосферу дореволюционного праздника, показывать через диаскоп, в фотографиях и старинных предметах, как встречали Рождество в Николаевске. И с помощью детей украшать игрушками елку, которая здесь была под потолок. ГВОЗДЬ ЭКСПОЗИЦИИ В его книге «Годы и друзья старого Николаевска» подробно, год за годом рассказывается история города – российского форпоста на берегах Тихого океана. Г.И. Невельской предстает в ней героем России. Том очерков должен был выйти 30 лет назад. Но сначала не попал в план издательства, потом начался развал СССР. Книга пролежала в столе не один год и вышла в свет незадолго до смерти В.И. Юзефова. Издание иллюстрировано огромным количеством фотографий – не только из музейных фондов, но и из семейных альбомов. Так были найдены семьи О.К. Кантера – первого председателя Нижнее Амурского облисполкома, и Т.В. Пестинской – правнучки мичмана А.И. Петрова. Юзефов списывался, встречался с их потомками. Жена Кантера передала уникальные документы, а Пестинская – подлинные письма Невельского, Петрова, Бошняка, Чихачева. Юзефов собрал коллекцию микрокопий, в том числе всех дореволюционных газет Николаевска. Написал письмо известной оперной певице В.А. Давыдовой, детские годы которой прошли в Николаевске, и между ними завязалась переписка. Среди адресатов его писем были почетный профессор Гавайского университета Элла Визвелл, дочь одного из крупнейших нижнеамурских рыбопромышленников конца XIX – начала ХХ века М. Люри, краевед А.М. Жуков, историки из Японии Сайто и Савада, писатели Е.В. Кончин и Н.Д. Наволочкин и многие другие. По книге Юзефова можно изучать не только историю Николаевска, но и жизнь самого краеведа. К примеру, в 1956 году Владислав Иннокентьевич встретился с правнуком Невельского А.С. Кукель-Краевским. Об этой беседе рассказано в книге. А какую колоссальную работу краевед провел, собирая и заполняя сведениями так называемые биографические карточки. Он воскресил из небытия тысячи имен! …Напоследок Владислав Иннокентьевич показал мне гвоздь музейной экспозиции – новогодний кулек 1943-го года: черный хлеб да сахара кусочек. По его словам, такой экспонат лучше любого учебника расскажет, как жили николаевцы в военные годы. Сегодня в музее Николаевска-наАмуре более 200 тыс. единиц хранения, и собрано это множество экспонатов благодаря стараниям Юзефова.
Александр САВЧЕНКО Фото из архива автора
Газета «Приамурские ведомости», № 10 (8399) - 2024 года г. Хабаровск |
