НАЛЬДЫ. ФЕВРАЛЬСК. ХАЛЬГАСО
   |
О бамовской одиссее офицера-железнодорожника Павла Евстигнеева Эстафетный поезд, направлявшийся из Хабаровска в Тынду в дни празднования золотого юбилея магистрали, сделал остановку в Комсомольске-на-Амуре. На митинге у вокзала знаки отличия были вручены . . . машинистам, связистам и другим специалистам Дальневосточной железной дороги. Когда на разъезде Уркальту под оркестр и аплодисменты завершалось чествование работников местной дистанции пути, к микрофону неожиданно подошел немолодой мужчина. – Почему железнодорожные войска не упомянули? Ведь здесь в 1979 году встретились путеукладчики Ургальской и Березовской бригад, был забит «серебряный» костыль и замкнуто восточное кольцо! – сказал полковник в отставке Павел Евстигнеев. Традиция каждые пять лет отмечать годовщину стройки века была заложена в 1999 году. Железнодорожное ведомство взяло на себя функции организатора, за что ему честь и хвала. Однако всякий раз в обиде остаются те, кто воздвигал станционные поселки, сооружал мосты. Или, как Павел Евстигнеев, служил в железнодорожных войсках. Если офицерам-отставникам нашлись места в эстафетном поезде, который формировался Дальневосточной железной дорогой, то где же бывшие бойцы краевого комсомольскомолодежного отряда, возводившие Сулук в составе «ХабаровскстройБАМа»? А ведь наш край – единственный регион Дальнего Востока, построивший станционный поселок на Байкало-Амурской магистрали. Безусловно, заслуживают почета люди, начинавшие эксплуатацию БАМа. Но негоже забывать действительно первых – солдат и офицеров железнодорожных войск, работников строительно-монтажных поездов, направленных республиками, краями, областями и обеспечивших жильем и соцкультбытом персонал магистрали. С ОПЫТОМ В ЗАКАВКАЗЬЕ Летом 1975 года старший лейтенант Евстигнеев сошел с поезда на станции Ургал-1. Слушатель военной академии тыла и транспорта, он был направлен для прохождения практики в батальон механизации. – Земляное полотно готовили солдаты-срочники. Грунт из карьеров доставляли «Магирусами» – германскими самосвалами, – вспоминает Павел Владимирович. – Главный инженер мехбата поручил мне контролировать качество работ. Предусматривалась послойная отсыпка, уплотнение… Технология Евстигнееву была знакома. После Ленинградского училища военных сообщений он служил в батальоне, который переносил железнодорожные пути в Закавказье. Трехмесячная практика завершилась, а в преддверии годовщины Октября стартовала укладка рельсошпальной решетки в направлении Березового. Позже на памятном месте был установлен куб с изображением воинов-железнодорожников, который позднее перенесли в Новый Ургал, где он стал достопримечательностью. ПРИЖИМ У ДУССЕ-АЛИНЯ Через год Евстигнеев вернулся в Ургальскую бригаду с дипломом академии и в звании капитана. Был утвержден начальником штаба батальона механизации, который дислоцировался в Нальдах – разъезде между станциями Солони и Дуссе-Алинь, куда еще не пришел путеукладчик. – Мехбат готовил прижим – выемку в скале для укладки железнодорожного полотна на подходе к тоннелю. Работали денно и нощно, – рассказывает Павел Владимирович. Он отвечал за соблюдение техники безопасности – от закладки шурфов с зарядом до оцепления на время проведения взрывов. Но неизмеримо сложнее было добиться соблюдения действующих правил в холода! Не хватало тепла. А где обогрев электричеством, там жди беды. Обычная проводка не выдерживала нагрузок. Так сгорела жилая постройка, не удалось спасти столовую… Квартировал «академик» в вагончике на пару с начальником медслужбы. Вода в ведре к утру замерзала, но лед разбивался ковшом, и это прибавляло куража. Когда в Нальды перебрались жена с дочкой, Павел переделал систему отопления, пригласив сварщика. – За окном минус 30, а у нас плюс 30! – восклицает полковник в отставке, вспоминая собственную рацуху – резервуар, соединенный с внутренней разводкой. – Жаль, что пришлось оставить Нальды!. . Он получил приказ явиться к новому месту службы – в мостовой батальон Февральской бригады. Думал, что наказали за сгоревшую столовую. Причина оказалась прозаичнее: в штат мостовых батальонов ввели должность заместителя командира по технической части. КОСТЕР НА ОБОЧИНЕ Семью перевозил на КрАЗ-257. Загрузил кузов вещами. Жена взяла на руки дочку, сам сел рядом с водителем. Из-за того, что заправились не зимним топливом, а тем, что было в наличии, к тому же из ведра (а значит, со снегом), на подъезде к Ургалу вышел из строя компрессор. Иначе говоря, отказали тормоза. У границы Хабаровского края и Амурской области попали в наледь и мотор заглох. – Я рванул вперед, – говорит Павел Владимирович (голос его дрожит, он будто снова там, в морозном декабре, когда у костра оставил самых близких людей). В Утинке, предместье Февральска, выделили машину, и путь за 300 с лишним километров завершился благополучно. В первые дни пребывания в должности зампотеха на первый план вышла история с подменой двигателей новых самосвалов. Батальон соседствовал с золотодобытчиками, и те находили способы присвоения чужого имущества. Евстигнеев положил на стол комбату итоги расследования, подтвердившего установку бэушных двигателей на партию поступивших с автозавода машин. Пропала дезинфекционная душевая установка. Она обнаружилась у золотодобытчиков в качестве парной. В бригаде не желали предавать огласке вскрытое зампотехом. Трудно сказать, чем бы обернулось правдоискательство капитана Евстигнеева, если бы не приказ командира Чегдомынского корпуса о переподчинении мостового батальона Хабаровской бригаде и его передислокации почти на 500 километров восточнее. Точнее – на Хальгасо, станцию в Солнечном районе. ДАВАЙ ЗА НАС!.. Кроме привычных для мостовиков работ, которые были связаны с доведением до нормативов ветки, проложенной в 1940–1950-е годы, на батальон возложили устройство постов электрической сигнализации. Зампотех взялся за отсыпку стоянки техники, что было непросто, поскольку батальон разместился в низине. Из бэушных шпал были построены мастерские и другие объекты автопарка. Пять лет прослужил Евстигнеев на Хальгасо. Здесь получил звание майора. Встречал украшенный кумачом поезд, которым был ознаменован ввод в постоянную эксплуатацию линии Комсомольск – Березовый, первого пускового комплекса на восточном участке магистрали. В дни празднования 50-летия БАМа с Павлом Евстигнеевым в одном вагоне отправились в Тынду его сослуживцы по мехбату в Нальдах – Владимир Краснощеков, командовавший ротой, и Анатолий Мовила, бывший главбух части. Первый прилетел из Узбекистана, второй – из Молдовы. Они не виделись без малого пять десятилетий, хотя появление сотовой связи способствовало возобновлению дружеских отношений. – Я имел диплом экономиста, Володя – автомобилиста, Паша – академии тыла и транспорта. Но вместе мы делали одно дело – строили БАМ, – говорит Анатолий Мовила. Эстафетный поезд сделал остановку на разъезде им. Виктора Мирошниченко – сержанта железнодорожных войск, геройски погибшего в Великую Отечественную войну. В 1984 году здесь встретились путеукладчики Чегдомынского и Тындинского корпусов, было уложено «золотое» звено. На этот раз часть, занятая прокладкой второго пути, накрыла столы. И прозвучал тост: «За железнодорожные войска, за БАМ!»
Михаил КАРПАЧ, Хабаровск – Тында – Хабаровск Фото из архива автора
Газета «Приамурские ведомости», № 31 (8420) 2024 года г. Хабаровск
|
