«Я не ушел на «легкие хлеба»

Ветераны армии ВВО

            Товарищ корреспондент, ходить и дышать на сегодняшний день  вы способны? – Добродушно и подозрительно вежливо  по раннему воскресному утру вопрошает  редактор дивизионной газеты «Боевой дозор», не делая особых ставок на выходные дни, ночные бдения за компьютером и на большое желание однажды уничтожить дачный сорняк, что  уже не по сезону во всю свою неутомимую мощь кустится на левом берегу Амура. – Выезжаем к танкистам. Там важное мероприятие.

       … Почти готова. Беру диктофон, блокнот, фотоаппарат, просыпаюсь, крашусь, иду в душ, на улице дождь, ищу сапоги, прибываю ровно в девять...  А…

       Вот и славненько. Ты – молодец.   – Отключается от телефонного разговора   мой собеседник, спешно добавив.  Встречаемся через час.

       Постепенно пробуждаясь, делаю единственный правильный вывод  судя по всему,  покоя на сегодняшний выходной  уж точно не будет. Такие полковники для запаса вообще не годятся. Да и тем, кто с ним рядом, тот покой лишь только снится.

«Я остался»

      Не так давно Тихоокеанское Краснознаменное ордена Кутузова II степени  соединение отпраздновало свою 95ю годовщину. Подобные праздничные даты Владимир Иванович отмечает, начиная с шестидесятилетия дивизии. Даже соответствующие юбилейные значки, медали, памятные сувениры коллекционирует. И еще четко помнит, как начинал здесь службу в 1978 году в должности политработника ротного звена. По всему выходит, в этом году исполняется ровно 35 лет, как полковник запаса Маковский  породнился со знаменитым соединением, да так в нем и остался. Судя по всему, навсегда.

       За все эти годы мне довелось быть и замполитом, и заместителем по военнополитической работе, и помощником командира по работе с личным составом. – Делится воспоминаниями по случаю личного служебного юбилея Владимир Иванович. – Не всё в те времена плохо было. Требовательность, партийный спрос за дисциплину, за право носить партбилет ещё ни одного человека не испортили.

      За свою работу Владимиру Ивановичу никогда стыдно не было, однако он с закономерной горечью вспоминает, как его, кадрового офицера, что окончил военнополитическое училище, в числе других постоянно вызывали на аттестационную комиссию. По большому счёту, за ошибки отправленного в отставку  правительства держали ответ вот такие исполнительные и добросовестные, как он. Многие его коллеги по службе, так и не разобравшись толком в происходившей сумятице, ушли в иные структуры, управления, подальше от воспитательной работы, от личного состава.

       Я остался. – Не без гордости сообщает Владимир Иванович. Мало того, понятием «замполит» по инерции неимоверно гордился. Пока не понял, что «воспитатель»  это тоже самое. И продолжал заниматься нужным для армии делом. Я ведь из тех замполитов старой закалки, которые свое пребывание в должности не ограничивают отсидкой в ленкомнате за прочным столом, заваленным бумагами. Я более комфортно чувствую себя в казарме с бойцами, на учениях, на полигоне. Я и на самом деле из тех, кто «не ушел на легкие хлеба» в трудные для армии перестроечные времена, хотя такая возможность и была. Тогда многим из нас самих требовались политруки, замполиты, священники или… просто наган.

Как живешь, рядовой?

        Тогда, в 1978 году, у него  в подчинении было военнослужащих 25ти национальностей. На удивление запомнились фамилии сержантов, которые доверительно учили молодого лейтенанта азам работы с личным составом. Это Холодков, Печюконис и Михущенко. Однажды ребята зашли к нему в кабинет познакомиться.

 Товарищ лейтенант, разрешите помочь вам с советами в адрес молодых военнослужащих! – Обратились они.  Если вы живёте в гуще солдат, забудьте, что у вас на погонах звезды. Перед вами не «ходячий камуфляж», а живые, интересные, думающие люди. Правильно мы считаем?

      Кажется, не по уставу обратились, но советы подчиненных он взял за основу. В памяти молодого офицера в связи с этим не случайно закрепились слова первого начальника Шляхетского Сухопутного кадетского корпуса генерал  поручика И. Белецкого: «Избегать при назначении в должности по воспитательной части людей чванливых, педантичных (ибо педантичность – есть сущая пагуба воспитанию)».Может, потому полковник запаса так целенаправленно борется с понятием, которое мягко именует чистоплюйством.

      Одним словом, согласился тогда молодой лейтенант с мнением подчиненных  и…  превратил субботу в Дни замполита, зачастую используя предпоследний день недели  в своих «корыстных» целях. Его бойцы неплохо играли на гитаре, балалайке, барабане, баяне, пианино. Рядовой Элошвилли  вообще окончил музыкальную школу по классу аккордеона. Общался с подчиненными командир роты не зря – теперь умеет играть практически на всех музыкальных инструментах. И совершенно не случайно ему запомнился случай, когда Владимир Иванович  уже был  старшим офицером.

       Разрешите войти, товарищ полковник!

       Саша, проходи, садись. А чего у тебя слезы на глазах?

       Дома проблемы. И еще меня давно по имени не звали. Всё боец да боец. А вы ко мне как отец обратились, с участием.

       Он не зря учился выдержки у своих сержантов. Из себя никогда не выходил. Но уже знал, что скажет капитану, который допустил «прокол» в воспитании.

      И ещё был случай. Заместитель начальника ОУЦ ДВО полковник Владимир Маковский чисто случайно заглянул в кабинет подчиненного. С курсантом беседовал лейтенант.

       Как живешь, рядовой? – Оптимистично вопрошал тот.

       Нормально. – Неохотно отзывается солдатик с грустным взглядом.

       Расскажи о своих родителях. Как мама поживает?

       Да никак.  Отрешенно сообщает курсант, отчаянно пряча застывшую боль в глазах. – Она два года назад умерла. А отца нет.

      Досталось тогда лейтенанту.

       А что толку? – Размышляет мой собеседник.   Беседы нет. Человек закрылся, и может быть, до конца службы. По статистике на сегодняшний день более 30 процентов призывников выросли без отца, матери, а то и вовсе остались сиротами. Таким курсантам следует больше уделять внимания. По мнению Владимира Ивановича, основные усилия офицера – воспитателя сегодня – как можно быстрее изучить того человека, который призвался. Многие из матерей ошибочно считают, что их сын зря теряет год. Они не всегда понимают, что даже общение со своими сверстниками по призыву дают большую возможность «тепличному» парню (если говорить о здоровом образе жизни в семье) адаптироваться к тем условиям, с которыми рано или поздно придется в жизни столкнуться. Формы воспитательной работы остаются те же. При желании новобранец применит весь свой интеллект и станет активным участником лекториев, викторин, тематических вечеров. В конце концов,  всё это у него было – в школе, во дворе, простой невоенной жизни.                                        

«Я и сыновья»

      Детство героя публикации прошло в нормальной армейской обстановке. Он практически в казарме и вырос, поскольку отец был старшиной роты. Ранний подъем, запах гречневой каши…Уроки порой делал там же.

       Мне готовиться к школе рядовые помогали. – Вспоминает Владимир Иванович. – Я их со своими сверстниками солдатиками именовал. Так их в нашем гарнизоне называли  все.

      Володя, отнеси пирожки в казарму, угости солдатиков. – То и дело слышал он от мамы, зная о том, что сын вернётся лишь утром вместе с отцом после дежурства.

      Владимир время от времени жил в том распорядке дня, который именуется военной службой. И мама тому не противилась – «быстрей человеком станешь».

       Мои сыновья Артем и Павел тоже выросли в войсковых частях. – С довольным видом сообщает Владимир Иванович. Везде меня сопровождали – в клубе, на плацу, на полигоне…  Однажды Павел сказал:  «Пап, наши солдатики ведь не оловянные, их иногда жалеть надо».

       Я тогда был немало озадачен и сделал строго зверское  лицо.    Смеется Владимир Иванович. – И отдал команду: «Кругом, шагом марш!» Сын обиделся и исчез. Тогда и подумал: «Этот точно станет офицером». Стал и второй. Видимо, их правильно воспитал. И ещё обратил внимание на то, что в моём семейном альбоме практически нет фотографий чисто гражданских. Вид один – в камуфляже, шлемофоне, пилотке, с автоматом, с пистолетом на танке или БТРе. Я и сыновья.

Скромный юбилей, о котором никто не знает

       Его за годы службы из года в год то и дело шутливо задевали:

       Ты, Иваныч, решил на одном месте мохом покрыться?

        А у него на все один ответ:

       Про меня давным-давно за глаза сказал один вышестоящий  начальник типа того: «Если бы он был плохим, мы бы его давно передвинули». Начальника того уже и след давно простыл, а я до сих пор «передвигаюсь». Поменял всего три гарнизона – Хабаровский, Анастасьевский, Князе – Волконский. Иду по Волочаевскому городку – деревья выросли (не срубили бы красивую аллею по недоразумению), дороги подсыпали, стенды в музее боевой славы подновились. А эту историческую аллею, к слову, Маршал Советского Союза Василий Петров посадил с  нашими курсантами. А я – сосны в учебном танковом полку, ёлки у нашего штаба, кедры у бывшего Дома офицеров, нынешнего солдатского клуба. А вот и новобранцы прибыли. Без работы не останусь.

      … На момент беседы Владимир Иванович теперь уже редактор дивизионной газеты «Боевой дозор», и еще председатель Совета ветеранов Тихоокеанской дивизии, как всегда, предельно занят. Он опять не ушел на «легкие хлеба».В типографию соединения то и дело входили подчиненные, бесконечно долго трезвонил телефон на столе, ему то и дело вторил аккуратнописклявый мобильник. Говорили в основном о деле. В тот день, мало кто из числа деловых собеседников вспомнил о том, что у полковника запаса Владимира Маковского  замечательная дата – 35 лет общей службы и работы в славном боевом соединении. Да он, служивый человек, о том особо никому и не сообщает.

      …  За сердце взяла. Напомнила. – Укорил по поводу полковник запаса, отложив  газетную полосу.

       Всё чем могу, Владимир Иванович. Заслужили, стало быть.

Ольга Гребенюк.

На снимках:

Фото из архива Владимира Маковского.