Он боролся до конца. Памяти товарища

...Эта новость ударила, словно током: не стало Андрея Рубцова - коллеги, друга, сослуживца...

Он пришёл в «Натиск» вскоре после распада Союза молодым подполковником. Никогда не унывающий, улыбающийся, галантный с нашими дамами, готовый в любую минуту помочь, он быстро влился в коллектив и без раскачки окунулся в работу - отдел ему достался ведущий - пропаганды (позднее - общественно-государственный), который до того возглавлял Артур Афанасьев, перешедший в пресс-службу ДВО.

В предыдущие годы, после выпуска из Львовского ВВПУ Андрей работал а газете Уральского военного округа, затем преподавателем на кафедре журналистики в нашем же училище. У него учились такие известные ныне военные журналисты, как Юрий Подкопаев, Вадим Астафьев, Дмитрий Литовкин, Владимир Ероносян, Вадим Хуланхов, а так же нынешний депутат Госдумы Евгений Ревенко. Среди его воспитанников были и трое «суворовцев»: Александр Юрченко, безвременно ушедший Дмитрий Черторижский и нынешний сотрудник «СН» Андрей Волошенко. Мой младший брат Александр, окончивший службу капитаном 2 ранга, заместителем редактора «Морской газеты» в Кронштадте, также постигал азы военной журналистики у Рубцова.

Когда на Украине сменилась власть, Андрей оказался одним из двух сотрудников кафедры журналистики, которые отказались принимать украинскую присягу. Когда на плацу ЛВВПУ выстроили командирский и профессорско-преподавательский состав и предложили присягнуть новой державе, Рубцов вышел перед строем и сказал: «Офицер даёт присягу только один раз». По воспоминаниям одного из его однокурсников, вместе с Рубцовым отказался присягать и украинец Александр Колотило.

А ведь во Львовском ВВПУ Андрей был продолжателем преподавательской династии. Его отец - полковник Пётр Иванович Рубцов трудился на кафедре тактики.

Кстати, возможно, благодаря этому обстоятельству Андрей стал курсантом в 16 лет. Так уж случилось, что родился он 5 ноября, и поэтому к августу, к моменту принятия присяги всеми остальными, благополучно сдавшими вступительные экзамены и прошедшими так называемый «курс молодого бойца», ему ещё не исполнилось 17. Лишь после того, как Андрею «стукнуло» 17, его вызвали в штаб училища и провели церемонию принятия присяги отдельно.

В курсантские годы он крепко сдружился с Владимиром Ларченковым, который, как говорил Андрей, имел в училище прозвище «Сержант - плечи» за спортивную фигуру. И позднее... женился на младшей сестре Владимира - Татьяне.

У Рубцовых родились двое прекрасных сыновей: Владимир и Василий. Оба впоследствии стали офицерами. Андрей гордился своими мальчишками и переживал за них. Старший, окончивший в своё время Хабаровский пограничный институт ФСБ России, попал служить в Заполярье, на границу с Норвегией. Отец переживал, что тот долго перехаживал в звании. Сын объяснял это в шутку так: «Папа, тут чтобы стать майором, надо «грохнуть» другого майора».

Младший после учёбы на отделении «военная журналистика» в Военном университете Минобороны (кстати, редакторское отделение там возглавлял Владимир Ларченков), остался в Москве. Помню, как гордился Андрей успехами младшего, когда лет восемь назад молодому майору внутренней службы Василию Рубцову - заместителю главного редактора телевизионной редакции МВД России - в числе прочих отличившихся был вручён диплом Совета ветеранов центрального аппарата МВД как победителю смотра-конкурса среди молодых сотрудников ведомства, «проявивших самоотверженность при исполнении служебного долга, добившихся профессионального мастерства и высоких показателей в работе».

Если не ошибаюсь. Василий получил майорские звезды даже раньше старшего брата. Когда же, наконец, и Владимир стал майором, Андрей позвонил: «Хочу похвастаться! Я теперь  - отец двух майоров!»

Сыновья подарили ему прекрасных внуков, и Андрей не только принимал детей с потомством у себя в Екатеринбурге, куда уехал, окончив службу, но и сам ездил и в Заполярье, и, конечно, в Москву.

Как раз в столице, в одном из моих отпусков, когда я ещё работал постоянным корреспондентом журнала МО РФ «Ориентир» (ныне уже несуществующего) и летел на запад проведать родителей, мы и встретились, предварительно договорившись по телефону. Тогда в кафешке узким кругом собрались журналисты, служившие на Дальнем Востоке: Владимир Ларченков, Константин Михалев, Константин Петров, Андрей Барковский и наш однокурсник Юрий Абрамов, который не служил в ДВО, но с которым мы не виделись с выпуска.

Та наша встреча с Андреем, как оказалось, была крайней. К тому времени он отпустил импозантную бородку, которая придала ему солидности, а из разговора стало понятно, что возвращаться к «писанине» он уже не хочет. Мол, как-то зашёл навести справки в пару екатеринбуржких газет, но ни должности, соответствующей его профессиональному уровню, ни зарплаты достойной не предложили. Поэтому, сказал, мол, стал «домохозяином»: хожу по магазинам, готовлю дома всякие вкусности на ужин для Татьяны, которая, работая завучем, приходит из школы, образно говоря, без рук - без ног...

Одним из последних его увлечений стала фалеристика.  Несколько лет назад в киосках «Союзпечати» стали продавать копии орденов: и царской поры, и времён Гражданской войны, и Великой Отечественной. «А знаешь, что я сегодня приобрел? - спрашивал Андрей в очередном разговоре. - Орден Красного Знамени Хорезмской ССР! Копию, конечно... Коллекция растёт!»

В последние годы мы общались с ним нечасто: в основном по праздникам, в дни рождения. А однажды Андрей позвонил и с горечью в голосе поведал, что кто-то из его бывших сослуживцев по училищу сообщил из Львова, что на кладбище, где был похоронен его отец, жовто-блакитные вандалы разломали и осквернили памятник на его могиле. Увидели, что на фото - полковник советской армии... Андрей переживал, что въезд на Украину ему, офицеру запаса Российкой армии, в нынешней обстановке заказан. И кто теперь восстановит памятник?...

Изредка мы созванивались и без повода. Андрей всегда интересовался, как идут дела в «Суворике», кто в редакции остался «из наших», передавал приветы всем, кто его помнит...

Сегодня по пальцам можно перечесть тех, кто с ним работал в рядах «Суворовского натиска» и трудится в газете по сей день. Но память о нём жива.

- Андрюша - светлая голова, - вспоминает ветеран редакции Светлана Александровна Львова. - Он успевал и плодотворно работать, и в свободное время - делить со мной одно на двоих увлечение кроссвордами. Эрудиция его поражала. Если я не знала какое-то слово, он, как правило, давал верный ответ.

В прошлом - журналист-«суворовец» и воспитанник Рубцова ещё по училищу Александр Юрченко сказал так: «Как преподаватель он был очень толковый и главное - лояльный. Тепло относился к нам, курсантам. И мы любили и уважали его. Поэтому, когда довелось уже после выпуска встретиться с Андреем Петровичем здесь, в «Натиске», я честно, обрадовался, что мы будем работать вместе. Он всегда мог дать дельный совет, грамотно поправить материал, предложить какой-то интересный журналистский ход...»

 Ольга Гребенюк, которая одно время работала в его отделе, вспоминала, как запросто общался Андрей Петрович с подчинёнными и как грамотно, ненавязчиво учил: «Привет, садись напротив. Опять не пишется? А ты представь, что всё это происходит с тобой. Не стесняйся заглядывать в душу человеку, о котором хочешь рассказать. Тепло, по-доброму. Кто знает, может эти строки прочтут внуки твоего героя. Вот ради чего стоит страдать в полночь под стук печатной машинки».

И сотрудники - что опытная Ольга Гребенюк, что свежеиспечённый лейтенант-двухгодичник Костя Пронякин, попавший в отдел к Рубцову после институтской скамьи, «страдали», выдавая строки, нередко в личное время. Сейчас Константин Пронякин - главный редактор газеты «Приамурские ведомости» - считает, что ушёл в журналистику именно благодаря Рубцову. И переживает по поводу утраты своего учителя.

- Эта манера - писать по ночам - нас с Костей объединяла, продолжает вспоминать Ольга Гребенюк. - Была в редакции обязаловка - являться на работу ровно в девять утра. Нередко ответственный секретарь (а впоследствии замредактора газеты) полковник Василий Бейдин заходил в кабинет к Рубцову и   интересовался: «А где Гребенюк и Пронякин?» Рубцов отвечал: «Они ночью отработали, материалы сдали. Причём, неплохие. Пусть отсыпаются». Жалел наши мозги. А это означает, верил в нас, в наши возможности. Вот тогда мне на ум и пришла благодарная фраза: «Мы - птенцы гнезда Петровича»...

Наверное, если бы кто-нибудь занялся оцифровкой «Суворовского натиска» тех лет или хотя бы просто перелистал подшивки, наверняка бы заметил, что одним из тех, за чьей подписью выходило наибольшее количество материалов, был именно Андрей Рубцов. И не случайно, когда в 2002 году в редакции газеты «Суворовский натиск» был учреждён «Приз имени военного журналиста-фронтовика полковника в отставке Юрия Леонидовича Яхнина», жизнь и деятельность которого в течение 55-ти лет была неразрывно связана с газетой Дальневосточного военного округа, первым, кто удостоился чести быть награждённым этим призом, стал подполковник Андрей Петрович Рубцов.

Возможно, сойдись на служебном небосклоне  звёзды, как нужно, Андрей Петрович стал бы и главным редактором «Натиска» - он даже успешно окончил в Москве редакторские курсы. Но в более высоких кабинетах решили по-другому...

Возможно, и по этой причине, не видя дальнейших служебных перспектив, набрав положенную для пенсии выслугу лет, Андрей Петрович решил уволиться в запас и махнуть в Екатеринбург, где когда-то начинал офицерскую службу.

Этот город и стал, как написал его однокурсник, «последним портом его прописки на нашей земле».

Нынешней весной Андрей позвонил и слегка охрипшим голосом сообщил, что у него обнаружили рак горла. Оперироваться отказался: в этом случае удалят голосовые связки, а перспектива жить с дыркой в горле и не иметь возможности разговаривать его не привлекала. Сказал, что ложится в больницу, где будет проходить лучевую и химиотерапию.

Восемь лет назад после такой же болезни я похоронил отца. Андрей об этом знал. И поинтересовался, сколько боролся с недугом мой отец. Я ответил: два года.

- Ну, может, и я ещё пару лет протяну...

Увы, судьба отпустила ему всего полгода. Он боролся до последнего. Называя количество перенесённых сеансов химиотерапии и облучений, рассказывал, что «борода посыпалась, как иголки с ёлки...»

Это было в конце августа. К тому времени его голос из трубки звучал просто как хрип. Но он всё равно не сдавался, рассчитывая в последующем продолжить терапию...

Он ушёл, не дожив меньше двух месяцев до своего 65-летия.  5 ноября его родные и друзья - от Москвы и Заполярья до Дальнего Востока - поднимут поминальный тост.

Нам, коллективу «Суворовского натиска», будет очень не хватать этого талантливого журналиста, надёжного друга, открытого, доброго, отзывчивого, честного, глубоко порядочного  человека - подполковника Андрея Петровича Рубцова. Светлая память...

Владимир ПЫЛАЕВ

Фото из личного архива автора