ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС ВЛАДИМИРА РАХМАНОВА
      |
31 мая 1979 года семь человек под руководством Дмитрия Шпаро впервые в истории человечества пришли на Северный полюс на лыжах. Было время, когда их имена гремели. А легенда экспедиции – Владимир Рахманов, штурман-радист, . . . между прочим, живет сейчас в Хабаровске. Перед встречей с Владимиром Федоровичем я опросил тех, кому слегка за 20, – что им известно про эту отважную семерку. Ответы обескуражили: большинство впервые слышали о покорителях Арктики. …Мой собеседник удивительно бодр для своих 86: лицо подвижное, глаза живые. Первый мой вопрос: – С чего все началось? – С пяти лет. Держась за юбку матери, мы уходили от немцев в Сухуми. В 1942 году четыре альпиниста вывели через горы три тысячи семей. Так я преодолел свою самую первую вершину. А потом были увлечения горным, водным, лыжным туризмом. Закончил московский энергетический институт, по профессии я гидростроитель. Строил ГЭС, объездил весь Союз, был даже во Вьетнаме… Если разделить его биографию на куски и раздать их разным людям – у каждого была бы красивая жизнь. НА ЗАВТРАК ОВСЯНКА И МОЛОКО До сих пор помнит Рахманов свою первую встречу со Шпаро. Шел он по улице Горького в Москве в 1970-х и встретил знакомого, который привел его к Бульдозеру (так называли Дмитрия Шпаро за необыкновенную пробивную силу в достижении цели). Прежде чем отправиться в главное путешествие своей жизни, группа из семи человек вдоль и поперек истоптала северные земли, тренируясь три раза в неделю. С 1973 года они начали совершать пробные походы по следам Русанова и Толля, чтобы в 1979-м за 76 дней пройти полторы тысячи километров тяжелейшего пути по Ледовитому океану. По льдам с их торосами, опасными трещинами и разводьями, в условиях страшной стужи (температура достигала –45 градусов). – Мы шли по девять часов в день, каждый час отдыхая по 10 минут. Бывало, на привале засыпали от усталости. Обмороженными были все открытые участки тела. Чтобы не облезала кожа, смазывали лицо «Янтарем». Эта мазь к тому же снимала болевой синдром. А через два месяца, в мае, мы начали страдать от солнечных ожогов. Отсыревшие во время перехода вещи полярники сушили на себе. – Носки и ботинки на ночь забирали в спальный мешок, клали их на грудь или живот. Утром можно было надеть теплую обувь и сухие носки. Каждые две недели на парашюте группе сбрасывали продукты и бензин для примусов. – Для нас были разработан специальный рацион. Завтрак состоял из овсяной каши с мясом и маслом, а также из горячего молока. В обед мы ели творог и пили чай. На ужин готовили гречневую кашу с мясом. Плюс каждое утро дежурный выдавал на день каждому участнику кусочки сахара, галеты, ржаные сухари и ломти сала. Всего у нас было 15 наименований продуктов. По калорийности они полностью обеспечивали наши потребности. Но все равно нам постоянно хотелось есть… Однажды в одной из посылок они обнаружили две банки из-под кофе. Открыли одну из них – в ней оказалась красная икра, открыли вторую – там черная. ЗА СНЕГОМ – КАК ПО ГРИБЫ Казалось бы, Арктика – ледяная пустыня. Но чтобы набрать воды для чая, еще нужно было постараться. Снег там… соленый. Полярники собирали его с верхушек старых торосов. Тяжелая соль оседала, и сверху ее было уже не настолько много. Так и ходили за снегом с котелком, как по грибы… Группа шла по маршруту, а параллельным курсом двигались белые медведи. ПОЛЮС НАШЛИ ПО СОЛНЦУ Самыми трудными были последние километры. Не столько потому, что люди выбивались из сил, проваливаясь в черный нилос (так называют тонкий лед цвета мокрого асфальта), сколько из-за непроглядного тумана, которым Арктика встретила их на подступах к пункту назначения. Ведь в отличие от Южного полюса, который, как известно, расположен на материке Антарктида и обозначен особым столбиком, северный его побратим находится прямо посреди океана, глубина которого превышает четыре километра. Конечно, никакого знака на дрейфующих льдах нет, так как при всем желании пробыть долго на полюсе невозможно: лед все время двигается. Определить же географическое положение заветной точки можно только при помощи Солнца. Потому из-за тумана путешественники даже прошли его. И только внезапно появившийся луч позволил Рахманову определить нужное место. «А ПУСТЬ РЕБЯТКИ ИДУТ!» – Полюс был высшим пиком в судьбе каждого из нас. Шпаро добился того, что другим и присниться не могло. – Главные «торосы и айсберги» пришлось сокрушать не на Севере, а в Москве. Мы начали ходить по Арктике, когда она была закрыта для путешествий. Ее засекретили для всего мира. Карт не давали. Регулярных авиарейсов не было. Пограничники дальше Воркуты не пускали. Но мало кто помнит, что перехода на Северный полюс… не было! – приоткрывает Владимир Федорович неизвестные факты из истории известной полярной экспедиции. Старт экспедиции состоялся в условиях строжайшей тайны и был бы невозможен без Бориса Пастухова, работавшего тогда первым секретарем ЦК ВЛКСМ. Он и дал разрешение на свой страх и риск. Семерка уже шла по льдам, когда, спустя месяц, облеченные властью старцы разрешили поход на заседании секретариата ЦК КПСС, а возглавлявший его Михаил Суслов произнес историческую фразу: «А пусть ребятки идут. Это дело нам нужное». «А КАКОГО… ОНИ ТУДА ПОПЕРЛИСЬ?» Наверху тогда стали понимать, что новому поколению нужны новые герои. Кроме этого, вспоминает Владимир Федорович, «арктический прецедент» состоялся вопреки мощному сопротивлению чиновников из Гидромета, а также… туристов и полярников. «А какого… они туда поперлись?», «Почему Шпаро можно, а нам нельзя?» – шли гневные письма в центральные газеты. Что любопытно, первое время в отношении них гуляла такая формулировка: «Поход вчерашних студентов в направлении северной территории». – Наша экспедиция под эгидой «Комсомольской правды» уже к середине 1970-х годов была оснащена и экипирована по высшему классу. У нас была уникальная радиостанция, сконструированная Леонидом Лабутиным, пуховое снаряжение, палатка. ДРУЗЬЯ, КОТОРЫЕ В БЕДЕ НЕ ОСТАВЛЯЮТ Впервые радиостанции были настроены на то, чтобы связываться напрямую с московскими правительственными телефонами. Семерку отважных «вели» на полюс множество ведомств и людей. Над путниками кружили гигантские стратегические бомбардировщики, оглушавшие грохотом турбин. Кроме военной авиации были задействованы еще и моряки-подводники, а также суперсекретные подразделения КГБ: «А вдруг путешественники махнут через полюс в Америку?» – Ваш самый трудный день? – спрашиваю у Рахманова. – Когда спустились с четырехметрового обрыва острова Генриетты на лед. Океан – река, по которой плывут огромные глыбы. С шестой попытки мы перебрались на льдину. Один из нас провалился в воду… – Что больше всего запомнилось? – Друзья, которые в беде не оставляют. А потом он посетовал: эпоха коллективных путешествий закончилась, наступило время одиночек. Никто не напишет тебе лыжной палкой на снегу: «Держись, брат!» И не оставит плитку шоколада. «РЫЦАРЮ, ПОКОРИВШЕМУ СЕРДЦЕ АРКТИКИ» Фотоснимок с полюса… Людям старшего поколения объяснения вряд ли нужны. Рахманыч, Старик, Скромняга – так Владимира Федоровича называют его легендарные друзья. Он показывает мгновения их жизни, запечатленные 45 лет назад, а потом вынимает из своей походной сумки вымпел «Комсомольской правды», побывавший на полюсе. На обороте написано: «Владимиру Рахманову, рыцарю, покорившему сердце Арктики. В день рождения 10 мая 1979 года!» На белом шелке расписались Д. Шпаро, Ю. Хмелевский, В. Шишкарев, В. Давыдов, А. Мельников и В. Леденев. – А 31 мая мы сбросили тяжелые рюкзаки, встали в круг и, плача и радуясь, обнялись. Мы чувствовали: ничего похожего в жизни больше не будет. «СВЕРЯЙТЕ КОМПАСЫ ПО НИМ» С Большой земли прилетела целая делегация, чтобы их чествовать. В ее составе были телеведущий Юрий Сенкевич и поэт Андрей Вознесенский. После торжественного митинга подписали официальный протокол и тут же, на льду, оставили контейнер с запиской о героических достижениях комсомола. А Андрей Вознесенский написал стихотворение, в котором были такие строки: Опасен полюс и необходим. Лица ребят оплавлены, как в тигле. Пусть компасы магнитные ошиблись. Сверяйте компасы по ним… Долгие годы по ним компасы и сверяли. В ЦК ВЛКСМ ДАЛИ СПРАВКУ Рахманов рассказывает, как после возращения в Москву его чуть было не уволили с работы по статье за… прогулы. Тогда предоставляли всего месяц отпуска, а за свой счет – не моги. – В ЦК ВЛКСМ мне дали справку, что я был делегатом Всесоюзного пионерского слета, – смеется он. Каждую последнюю ночь весны Владимир Федорович звонит в Москву, где ровно в 2:45 со стаканами в руках собираются его друзья, произносит тост «За полюс!», включает видеокассету с документальным фильмом, и слезы наворачиваются на его глаза. Вот он, с теодолитом и картой в руках. До полюса – 300 метров. Они прорывались до него ползком еще полчаса. Зачем? Ведь их местоположение определялось по Солнцу с точностью до километра. Так стоило ли учитывать какие-то метры? Рахманов считает, что стоило. Их определение Северного полюса должно было быть прежде всего абсолютно честным. ОТЫСКАТЬ КАПСУЛУ С РЕЛИКВИЯМИ Жизнь не стоит на месте, в ней есть место не только веснам, но и утратам. Вот уже ушел от них навсегда Юрий Хмелевский. Они положили ему в могилу футбольный мяч – тот самый, которым играли на полюсе. Умер главный радиогений экспедиции Леонид Лабутин. Нет в живых и радиста Анатолия Мельникова. Владимир Леденев стал миллионером. Василий Шишкарев как был рабочим, так и остался. Вадим Давыдов сделал карьеру в медицине. Дмитрий Шпаро с сыновьями устраивают походы детей и целых семей в Арктику. – А если бы довелось опять рвануть на полюс? – спрашиваю Рахманова. – Может быть, только отыскать капсулу с реликвиями социализма, которую мы там оставили. С колосками пшеницы, костылем от строителей БАМа, книгой по истории ВЛКСМ, – улыбается он, а потом грустнеет: – К рюкзаку с 40 килограммами веса привыкнуть нельзя. Тебя же будут тащить – подведешь команду… А еще лауреат премии Ленинского комсомола (все участники похода были награждены орденами Трудового Красного Знамени) Владимир Рахманов считает, что, совершив подвиг, он уже достиг высшей точки подъема человеческого духа. А это случается в жизни один раз. Пройденного у него никто не отнимет. – Мы же не за деньгами ходили, как сейчас [им дали по 100 тысяч рублей, которые они перечислили в детские дома], а всем доказать, что невозможное возможно. СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС – ПОБЕДА ВЕЛИКОЙ СТРАНЫ! Жизнь продолжается. Какие у него, Рахманова, чувства? За 45 лет все переменилось. Заметно поубавилось число станций «Северный полюс». Российские подлодки все реже плавают подо льдом океана. Стало меньше красных точек на карте, обозначающих метеостанции. Было время, когда газеты с умилением сообщали, что вот, мол, народилась молодежь, сроду не видевшая комсомольцев. Но, как и прежде, Рахманов уверен, что он жил в героическое время. – Покоряете ли вершины сегодня? – На лыжах! – с азартом откликается он. У себя в поселке Березовка Владимир Федорович всегда первым прокладывает лыжню до Воронежа (как никак, мастер спорта!) для местной ребятни. Никогда не пройдет мимо брошенной лыжной палки или ботинка. Всегда готов помочь снарядиться в поход энтузиастам пеших прогулок. До недавнего времени пробегал два раза в неделю по 10 километров, а в выходные – 27-километровый «кружок». А со сходом льда на Амуре садился на байдарку и пускался в плавание по рекам. Но время берет свое… Прощаясь, Рахманов подарил мне книгу В. Снегирева «Наш полюс» и кучу фотографий. – Там написано все, что с нами происходило. Мы были большими патриотами. Считали, что Северный полюс – победа не лично наша, а великой страны! А еще все последние годы он собирает материалы и свидетельства тех славных дел. Считает, что это очень важно – оставить для следующих поколений память о любви к Северу, о верности полярному братству. Вот такой человек живет рядом с нами. И хочется всенародно сказать ему за это спасибо.
Газета «Приамурские ведомости», № 27 (8416) 2024 года г. Хабаровск
|
