СОХРАНИВ ЧЕСТЬ СМОЛОДУ

ВЕРНОСТЬ ЛЮДЯМ И ДОЛГУ

Более 200 сотрудников Средневолжского УВД на транспорте стали солдатами Великой Отечественной войны. 156 из них награждены орденами и медалями. Условной была для работников транспортной милиции граница между фронтом и тылом. Под бомбами и обстрелами сопровождали они составы с боеприпасами и эвакуированными, помогали раненым, обезвреживали вражеских лазутчиков, уголовных преступников.

Ответственность, высокое понимание долга, отличная выучка, высокий профессионализм и сегодня на вооружении сотрудников транспортной милиции-полиции, помогая им бороться с преступностью на транспорте, защищать жизнь и имущество пассажиров, обеспечивать правопорядок.

Детство и юность Михаила Васильевича Мезинова пришлись на 30-е годы. После семилетки пошел учиться в железнодорожное училище (ФЗУ). Три года пролетели как один день. И новоиспеченный помощник машиниста лихо крутит «гаврилку» (так называли ручной тормоз). Рано тогда взрослели люди. И вот, 17летний Михаил Мезинов преподает на курсах «Автоматические тормоза», а в полные 18 лет призывается в армию. Часть, куда был призван Мезинов, располагалась в Читинской области, под Нерчинском. Попал в бригаду, непосредственно обслуживающую авиационный полк. Парк состоял из 1000 автомашин. А это значит поддерживать их в рабочем состоянии, особенно зимой, в 50-ти градусные морозы, объяснять не надо. Не зря ведь здесь до революции располагалась печально известная Нерчинская каторга.

Техника была самой разноликой. Наряду с фанерными самолетиками были и чудеса техники того времени тяжелые бомбардировщики, которые на задание сопровождали по несколько «ястребков».

В финскую войну повоевать не пришлось: только, было, часть заняла исходную позицию, как бои уже закончились. К началу Великой Отечественной войны Михаил Васильевич был уже старшим механиком. А встретил ее, вернувшись в часть из отпуска. Еще когда ехал, а это удовольствие по тем временам длилось двенадцать суток, то обратил внимание на большое перемещение бронетехники, самолетов. Не успел переступить порог, как услышал крик дежурного: «Товарищ командир! Боевая тревога!».

А надо сказать, что поблизости от аэродрома не было воды ее возили на машинах за 35 км, туда же ездили и в банные дни. Вот и в этот день воздушные машины были, что называется, «в полной боевой готовности», а личный состав практически весь уехал принимать «водные процедуры». Командир кричит. «Мезинов, хватай первую попавшуюся машину, и за солдатами, предупреди!».

Потом были эшелоны. Боевое крещение часть получила под Орлом. Авиационный полк располагался, как правило, километрах в 25-60 от линии фронта. Но в то же время это была передовая: именно отсюда тяжелые бомбардировщики наносили сокрушительные удары по глубоким тылам противника. Враг всячески стремился уничтожить досаждающий ему воздушный полк: его выслеживали, бомбили расстреливали с бреющего полета.

Особенно беззащитна была грозная техника во время передислокации в эшелонах. Исправные машины передвигались на новое место своим ходом, с ними и часть личного состава. Полк дробился и становился уязвимей вдвойне. Поэтому при первой же возможности начинали зарывать автомашины, самолеты, ГСМ и пр. в землю. Иногда подобные фокусы приходилось проделывать каждые две недели. Уже когда шли бои на отвоеванной территории, появилась и новая угроза: враг, уходя, минировал аэродромы. Дважды получал подобные сюрпризы и Михаил Васильевич машину в клочья, людей с ранениями различной тяжести по госпиталям. А вот ему повезло только контузило.

Победа застала его в чехословацком городе Брно. Утром, в 4 часа поднялась стрельба изо всех видов оружия вплоть до самолетных пулеметов. Сначала решили, что немцы идут, а потом и сами присоединились. Но бои продолжались. Неподалеку проходили власовцы. Шли, ожесточенно отстреливаясь. В боях с ними погибло много летчиков, опьяненных радостью долгожданной Победы. Демобилизовался Михаил Васильевич из Львова в 1946 году, пройдя Молдавию, Польшу, Румынию, Австрию, Венгрию и Германию. Предлагали, конечно, остаться «золотые руки» всем нужны. Но был приказ Сталина о первоочередной демобилизации из армии железнодорожников.

В Пензе однополчанин-лейтенант порекомендовал его, как отличного специалиста, к тому же члена партии, председателю областного военного трибунала, на его единственный самый шикарный в городе «Форд-8». До сих пор вспоминает ветеран легкость в управлении и громадную надежность этого «шедевра». Равного ему среди современных автомобилей не было. После расформирования трибуналов, работал шофером в госпитале. Там крутил баранку до тех пор, пока не вызвал начальник политотдела и не сказал, что есть решение партийных органов оказать помощь милиции. В транспортной милиции, куда он получил направление, был назначен старшим шофером. Старший это значит больше ответственности, больше дежурства, больше работы, дальше командировки. Но справлялся. Шли годы. Начальник предложил стать «старшиной отдела». Попытался было возразить, но тот сказал: «Приказы не обсуждаются, а исполняются».

Историй за годы работы в милиции у Михаила Васильевича накопилось немало. Вот одна из них.

Брали группу из двадцати человек, которые на станции I Пенза-3 поставили на поток хищения из контейнеров и вагонов. «Вычислили» ее с большим трудом, дело было нешуточное. Над контейнерами оказывается «трудились» железнодорожники.

Я возглавлял эту операцию. Ничего не подозревавшие взломщики в обеденное время сидели в вагоне и дулись в карты. Тут ворвалась группа захвата. Практически у всех задержанных нашли ножи, обрезы и иные орудия бандитского труда.

Спустя некоторое время всплыли пути сбыта краденого. В составе банды была женщина, отправлявшая добро своей матери, живущей где-то при леспромхозе. Надо было брать по «горячим следам». Но практически весь личный состав оперативников был занят разработкой взятой банды. Поэтому в леспромхоз поехали двое: Мезинов и еще один молодой лейтенант.

Ночь. Дождь. Какие в сельской местности в такую погоду дороги, говорить не приходится. Машина «села» на мосты. Приготовили на всякий случай оружие. Пристегнули к сиденью наручниками задержанную. И стали выталкивать машину. Долго толкали, но выбрались. Женщина, понимая, что дело плохо, юлить не стала, а как только зашла к матери, сразу сказала: «Мама, все, что я тебе привозила, давай сюда»...

Уйдя на пенсию, не усидел Михаил Васильевич дома, работал шофером на пожарном поезде, который дислоцировался на станции Пенза-4. Кто скажет, что «пока пожарник спит служба идет», ее не знает. Посмотреть бы ему как в Булычево горел элеватор. Или как в Кривозеровке сошло с рельс несколько цистерн с нефтью. Не выезжает на простые происшествия пожарный поезд.

Вот какую непростую, в непрестанных трудах провел жизнь Михаил Васильевич Мезинов. Достойная жизнь. И главное честь сохранил с молодости. Всем бы нам так.

Николай КУПЦОВ, полковник милиции в отставке.  

газета "Сослуживцы", 17 апреля 2017 г.

г. Самара