КАК МЫ ЖИВЁМ или «Борщ интернациональный»
    |
Это было совсем недавно Кузьма Матвеевич проснулся как всегда в половине седьмого. Побаливала спина и колени. Хотелось немного полежать в тёплой постели, но собачонок Тузик настойчиво теребил лапой одеяло, просил вывести его на прогулку. Так было каждое утро, в любую погоду и в одно время, будто у Тузика были часы в одном месте. Кузьма Матвеевич потянулся, покряхтел и начал собираться. Тузик чуть заскулил от радости, завилял хвостом и побежал к выходной двери поджидать хозяина. Солнце в розовой дымке у земли словно всплыло над горизонтом, а через минуту другую скрылось за густой кроной деревьев, что росли на стадионе. Кузьма Матвеевич и поспешил на стадион, благо он находился рядом с их домом, к месту, откуда любил наблюдать рождение нового дня. Оранжевый диск уже поднялся до верхушек, сквозь которые хлынули яркие лучи, залившие золотом крыши ближних строений. Листья деревьев, разбуженные потоком света, вздрогнули, как по команде, затрепетали, издавая мелодичный шелест, извещая начало нового дня. Кузьма Матвеевич, завороженно смотрел и слушал мелодию природы, на душе становилось светло и радостно. На зелёной лужайке, заброшенного стадиона, принадлежащего Министерству обороны, теперь заросшего высокой травой, уже бродили и бегали собаки разных пород, мастей и величин. А ещё недавно военнослужащие здесь занимались спортом, играли на поле в футбол, проводили массовые соревнования. Пришли к руководству те, кому стадион стал обузой, у них, вероятно, были иные задачи и цели, а физкультура и спорт в армии стали ненужным делом. Но, как известно, свободные места обязательно кто-то занимает. Так и стадион, удобно расположенный почти в центре города, быстро заселили любители отдохнуть на природе. В тиши под кронами деревьев на кострах жарят шашлыки, машины - надёжно рядом на асфальте – знай, веселись. Порезвились, повеселились и уехали, оставив после себя пустые бутылки, полиэтиленовые пакеты, остатки пищи и прочий мусор. Времена иные, а сознание прежнее – всё вокруг наше, всё - не моё. Брошенные кострища и мусор, словно раны на здоровом и красивом теле, вызывают гнетущее настроение. Местные власти этого зелёного уголка природы в центре города не касаются. Да и зачем им лишние хлопоты, если это принадлежит закрытому ведомству. А беда больше кроется в том, что вместе с собаками на стадионе гуляют мамы с грудными детьми в колясках, бегают малые дети, и никого совершенно не волнует, что собака всё-таки зверь. Только Тузик хорошо понимает своё место в этой современной непростой жизни, старается быть скромным и вежливым со всеми, а потому гуляют с Кузьмой Матвеевичем на поводке подальше, не провоцируя сильных и самоуверенных. «Вот надо же, – размышлял Кузьма Матвеевич,- у собак, как и людей, тоже расслоение произошло». С прогулки, однако, вернулись в добром настроении, тому способствовало начало хорошего утра и ожидание такого же дня. * * * Мария Ивановна – хозяйка дома, сидела за столом на кухне и увлечённо сортировала денежные купюры по кучкам, как игровые карты. Вчера во второй половине дня принесли пенсию. Она вздрогнула от неожиданности, когда Кузьма Матвеевич, войдя на кухню, улыбаясь, не без иронии, спросил: - Ну как, дебет с кредитом сошлись? А может быть, доходы превысили расходы, тогда - гульнём? - Куда там, – охладила внезапный пыл мужа хозяйка.- Вот видишь, это квартплата, это на лекарства, на хозяйство, малость, что осталось, на пропитание. - Выходит на питание - по остаточному принципу, – изрёк Кузьма Матвеевич. - По-другому не получается, – как бы оправдываясь, тихо ответила Мария Ивановна. И вдруг тряхнув головой, почти задорно промолвила, – А не сварить ли нам настоящего борща с мясом, так хочется, курятина надоела. - Я только «за», – молодецки воскликнул Кузьма Матвеевич. - Вот и прекрасно, собирайся и поезжай за мясом на Центральный рынок, там больше выбор. Возьмёшь полкило говядины и полкило свинины, не слишком жирной. Вот тебе четыреста рублей, да смотри, чтобы мясо свежее было. - Кого учишь, – огрызнулся Кузьма Матвеевич, будто был большой специалист по части мяса. На автобусной остановке «Южнопортовая» долго ожидал муниципальный автобус, надеясь сэкономить на проездном талоне. Время стремительно приближалось к полудню, солнце начало припекать, а единственный на этом маршруте «двадцать девятый» автобус не появлялся. Кузьма Матвеевич начал волноваться: так и на рынок не попаду, закроют. Один из ожидающих, к кому обратился Кузьма Матвеевич с вопросом: « Что случилось с «двадцать девятым?» ответил вопросом: « А вы что не местный?» И тут же пояснил: « Днём муниципальные автобусы почти не ходят. Если хотите уехать быстрей, садитесь на коммерческий». Вскоре подошёл «двадцать девятый» коммерческий. Только вышло из автобуса несколько человек, как хлынувшая толпа последнего выходящего едва не занесла обратно. Кузьма Матвеевич, подхваченный людским потоком, в миг, оказался в салоне, прижатый к спинке кресла. Дверь автобуса усилием пассажиров закрыли, мотор затарахтел, карданный вал застучал, кузов заскрипел: «Слава богу, поехали», - прошептала соседка в самое ухо Кузьмы Матвеевича. На остановке «Сингапур» всё повторилось один в один. И без того в переполненный салон сумели протолкнуться ещё несколько человек, которые пошустрее. Теперь Кузьма Матвеевич двумя руками упирался в стенку, чтобы не оказаться на коленях сидящей в кресле полной дамы. Чуть не доехав до рынка «Многорядов», автобус резко остановился. Встревоженные пассажиры, как по команде, хором выдохнули: «Приехали!» В салоне вдруг стало душно и жарко, будто раскаленные тела единым импульсом выплеснули из себя тепловую энергию. Стояли долго, водитель не открывал двери, да и пассажиры не требовали, боялись, что не все сумеют втиснуться обратно. В обоих направлениях дороги образовалась пробка. А когда продвинулись несколькими рывками вперёд, увидели, как один легковой автомобиль въехал в другой, выезжавший с территории рынка. Два молодых человека – водители автомобилей стояли в позе бойцовских петухов и махали руками, выясняя, кто из них виноват. Что удивило Кузьму Матвеевича, так их одежда – только шорты и ничего больше. На улице Карла Маркса снова угодили в пробку. Наступил полдень, палило солнце, когда прибыли на остановку «Центральный Рынок». Кузьма Матвеевич давно не посещал этот рынок, да и нужды не было. Всяких магазинов теперь полно и в их районе, не то, что раньше, да и товар тот же, разве цены немного разные. Теперь пробирался к главному павильону по узкому лабиринту торговых рядов, заваленных китайским дешёвым товаром. Был рабочий день, однако на рынке слонялось довольно много люда, не спеша, рассматривавшего прилавки. Огромное количество торгующих точек было заполнено, по сути, однотипной одеждой низкого качества. Преобладала обувь и одежда из искусственных материалов, малопригодная киало пригодная х материалов товаром низкого качества носке. Павильон, к которому стремился Кузьма Матвеевич, был просторный, и, что обрадовало, малолюдный. В левом углу разместился мясной отдел. На прилавках, нарубленное кусками, лежало не замороженное мясо. Здесь была и говядина, и свинина, и с костями и без – выбирай себе по нраву. Кузьма Матвеевич, не спеша, со знанием дела, прошёлся по рядам, присматривая для себя товар - по цене. Цены «кусали» своей недоступностью. Успокаивал себя тем, что ему много не надо, да и с продавцом можно поторговаться. За прилавками стояли одни женщины, и как показалось, почти одного возраста – среднего или чуть ниже. Покупателей было мало, а потому они пристально следили за каждым и наперебой приглашали к себе. Кузьма Матвеевич, как бы без особого интереса, подошёл к одной из них, указав на кусок говяжьего мяса, спросил: «Почём килограмм?» Женщина с нескрываемым интересом в тон покупателю вежливо изрекла: «Вот же написано!» Кузьма Матвеевич, чуть поперхнувшись, тихо вымолвил: «Извините, не заметил». А про себя подумал: «Вот старый «дурень», зачем спрашивал, если шестьсот рублей за кило не по твоему карману и торговаться нечего». У следующего прилавка заметил ценник на сто рублей за килограмм ниже, ринулся к нему, надеясь прицениться. Мясо оказалось с косточкой – «самое то для борща», - подумал Кузьма Матвеевич и попросил продавщицу уступить за четыреста. Да и нужно ему всего полкило. Женщина долго молча смотрела на странного покупателя, потом певучим голосом начала объяснять: «Цену снизила потому, что это последний кусок, всё уже продала и делить тут нечего. Да и рубщика нет». Кузьма Матвеевич уже обошёл все ряды, заметил - цена на мясо говядины и свинины у всех одинакова и ниже пятисот рублей за килограмм нет, разве что кости, и те - по двести. «Какая же это торговля? – думал Кузьма Матвеевич.- Торговать - это означает - приценяться, рядиться, стараясь купить посходнее. А здесь явный сговор продавцов. Цену держат твёрдо. Знают, все равно продадут, мяса- то мало. Разве на такой город столько надо. Это значит – простой люд свежее мясо не кушает. Не по карману».- Так ни с чем и вернулся домой. Мария Ивановна, глянув на мужа, сразу поняла, что-то здесь неладное и осторожно спросила: - Однако ничего не купил? - На твои четыреста рублей на рынке можно купить разве что два кило голых костей, – буркнул с досады Кузьма Матвеевич. Мария Ивановна как бы опешила на минуту, потом, стараясь быть спокойной, заявила: – Ну, и пусть, не расстраивайся, а борщ мы всё равно сварим, - и начала торопливо собираться.- Я быстренько сбегаю в магазин «Самбери», и всё, что нужно куплю. В магазине Мария Ивановна долго выбирала в куче свёртков в полиэтилене замороженных кусков мяса, подбирая подходящий по весу и цене. Маленьких не было. - Для кого такие фасуют? – возмущалась Мария Ивановна.- Ленятся, что ли нарубить куски поменьше или спешат продать и больше заработать? Отыскала кусок австралийской говядины за триста с лишним рублей, на свинину не замахнулась – дорого, а купить ещё нужно овощи. С овощами управилась быстро, их было много и разных. Кузьма Матвеевич с нетерпением поджидал жену, ему хотелось пошутить над ней, если поход в магазин так же окажется неудачным. Однако фокус не получился. Мария Ивановна прибыла с полным пакетом продуктов и тут же покупки начала выгружать на стол. Кузьма Матвеевич сначала, молча, наблюдал за ней, потом не выдержал и начал спрашивать: - Кусок мяса сколько стоит? - Двести восемьдесят три рубля, зато австралийское, - с вызовом ответила Мария Ивановна. - А лук чей? – донимался муж. - Казахстанский, – ответила жена. - А свекла, а капуста, а морковь? – не унимался Кузьма Матвеевич. - Всё это китайское, – отвечала жена. - Так что же получается, борщ будет интернациональным? - изрёк запальчиво Кузьма Матвеевич.- А, что здесь наше, отечественное? - Вода, – ответила с грустью Мария Ивановна. - И то – ржавая, фильтровать нужно! Скоро из кухни повеяло приятным запахом, и ласковый голос жены сообщил: – Кузьма, мой руки и к столу, будем борщ кушать! Усаживаясь за обеденный стол, Кузьма Матвеевич, как бы, между прочим, только для себя, робко покряхтывая, произнёс: – К такому борщу не помешала бы стопочка. Мария Ивановна промолчала, будто не слышала мужа. Только извлекла из- под фартука бутылочку водки «Хабаровская». Кузьма Матвеевич от такой неожиданности долго молчал, потом радостным голосом вымолвил: – Маша, ты у меня сто сот стоишь! - Так говаривал его дед, когда хотел, похвалить бабушку.
Засыпкин Аскольд Владимирович, подполковник в отставке, автор 3-х биографических повестей 15.08.2013г. г. Хабаровск |
