Суровые прятки. Повесть

Девочка пряталась под диваном. Она лежала молча и тихо, как мышка, и всё, что происходило в квартире, слышала. Каждое слово. И молилась: «Господи! Помоги! Пусть следователь поднимет диван. Я здесь, в этом ящике для постельных принадлежностей. Следователь, его называют Андрей Сергеевич. Господи, помоги Андрею Сергеевичу найти меня!»

Накануне Андрея вызвал к себе прокурор и, передавая материалы проверки, ориентировал молодого человека быть предельно внимательным и не нарушать право граждан на неприкосновенность жилища.

В маленьком по объему материале содержалось объяснение 15-летней девушки, как она год назад после ссоры с родителями ушла из дома. Жила на вокзале несколько дней, пока к ней не подошла такая же, как она, девчонка с расспросами: что, да как. Оля, так звали героиню, пожаловалась на родителей, которые «достали»: заставляют уроки делать да посуду мыть. На учителей, которые «обнаглели»: ставят ни за что «двойки», да пишут в дневник: «Прошу родителей зайти в школу!»

Её собеседница, Олеся, очень внимательно слушала, поддакивала:

–Вот и у меня так.

А потом неожиданно пригласила:

–Пойдем со мной. Там живут очень хорошие люди. Добрые. Они и накормят тебя, и спать уложат. А, главное, ни в школу ходить не надо, ни посуду мыть.

–Неужели есть такие люди?

–Есть. Пойдем со мной, увидишь! Я тоже из дома год, как ушла. И не жалею. У них и живу. В квартире и в самом деле встретили девочек очень тепло. Доброжелательностью светились глаза мужчины и женщины определенного типа внешности, когда они приветливо подали полотенце и проводили в душ, а затем на кухне к обеденному столу. Оля уже несколько дней толком не мылась и не ела, и пришла в неописуемый восторг от такого к себе отношения. Благодарность переполняла ее сердце.

После того, как она плотно поела, Олю подвели к платяному шкафу и предложили выбрать для себя одежду. Оля долго примеряла, выбирала, что ей больше подходит. Затем хозяйка предложила отдохнуть до вечера.

–Как мне вас отблагодарить за добро?

–Вот вечером обо всем и поговорим.

Уставшая от скитаний, девочка свернулась калачиком на диване и задремала, казалось, ненадолго. Но очень быстро дрёма переросла в крепкий сон.

Проснулась девочка от прикосновений чужих рук к интимным местам своего тела. Она вскочила, раскинула свои красивые большие голубые глаза и с негодованием произнесла:

–Вы что делаете?

Рядом с ней находился мужчина-китаец, каких она в избытке встречала на вещевом рынке. В комнате и в целом в квартире никого не было, кроме этого мужчины, так ей показалось в первый миг пробуждения.

Девочка попыталась проскочить к двери, чтобы убежать из квартиры. Но в прихожей с улыбкой и доброжелательным выражением лиц увидела еще двух мужчин с похожей внешностью. На ломаном русском они дружно сказали:

–Сама, сама. Мы плати.

Девчушка, казалось, не понимает, о чем они?

Когда всё закончилось, растерзанная и измученная Оля лежала на большой кровати в комнате, соседней с той, где был диван, и думала: «Вот для этого я ушла из дома. Мама-мамочка! Прости меня! Я тебя так люблю! Я поняла, от чего ты меня всегда оберегала. Мама, прости меня, прости. Ты не знаешь, где я, но я к тебе прибегу, прибегу. Я буду мыть посуду и делать уроки. Мама, мамочка! Помоги мне!»

Пришла хозяйка и буднично сказала:

–А ты молодец, почти не сопротивлялась. Как будто всегда этим занималась. Клиенты остались довольны. Мы с них взяли, как за «клубничку», они сказали, что сначала засомневались, подумали, что мы их обманули. Молодец! Если так будешь себя вести: слушаться и все выполнять, то мы будем разрешать тебе выходить в город, погулять.

–Буду всё выполнять. Буду слушаться, – сказала Оля хозяйке.

И так прошел год. Оля повзрослела, расцвела, внешне она была красавица. Она старалась угодить хозяйке, даже когда в квартиру привели эту 11-летнюю девчонку Анжелу.

«Вот ещё одна простушка из дома ушла от папы с мамой. Папа военный. И чего ей не жилось?» Она пожалела девочку, такого ещё ребенка. Бедная, что же ей предстоит узнать? Неужели и её не пожалеют? Но ничем в данный момент Оля не могла помочь Анжеле.

–Анжела, ты только ничему не удивляйся. Не спорь. И не сопротивляйся. Ладно?

–А почему не спорь? Чему не сопротивляться? – спросила Олю девочка.

–Тихо, тихо, нас не должны слышать. Потом сама узнаешь.

–Но они такие заботливые, добрые. Не то, что моя мама, вечно ей всё не так!

2

В этот день хозяйка разрешила впервые за год выйти Оле и погулять по городу. Возвратиться надо было не позднее 21 часа. Если в это время не вернётся, ей не жить. Такие суровые условия:

–Из-под земли достанем! – предупредила по-доброму хозяйка.

Оля вышла на волю. С небес на неё обрушилось солнце: не через стекла окон квартиры и не через балконный проем, а прямо так сразу сошло к ней!

–Привет, Ольга! – казалось, так произнесло солнце.

–Я – другая, я – другая, – грустно ответила ему девочка.

–Нет, ты всё та же! Живи и ничего не бойся! – услышала девочка.

–А мама, мама, она будет меня ругать! Что я ей скажу?

–Мама тебя любит, ждёт и ищет. Уже год, как ищет тебя!

–Ищет? Ищет. Меня ищет мама.

И девочка, как на крыльях, полетела к своей мамочке. Весь день они с мамой проплакали, обнимая и целуя друг друга, они непрестанно повторяли:

–Как я тебя люблю!

А к вечеру пришёл отец. Он молча выслушал своих женщин, без эмоций, и куда-то ушёл. Через полчаса в квартиру с отцом зашли молодые и симпатичные парни.

–Оля, расскажи обо всем, что их будет интересовать, – велел отец.

Девочка смотрела на папу со слезами на глазах: «Они же меня убьют», – говорил её взгляд. «Ничего не бойся», – также глазами ответил ей отец.

3

Они долго ездили по городу, пока Оля наконец-то нашли тот самый дом. Пришла она в тот дом вечером, а уходила бегом, толком не запомнив ни дом, ни квартиру, в которой провела целый год.

–Так ты говоришь, девочку 11 лет туда привели перед твоим уходом?

–Да, она там должна быть. Но её, наверное, уже изнасиловали. Она совсем маленькая. Там с китайцев берут 100 руб., а с вьетнамцев 50 руб. Если девочка, то больше платят. Этот публичный дом сделала узбекская семья для китайцев и вьетнамцев. Русские туда не ходят. А услуги самые дешевые в городе. Я от клиентов слышала. Нам никогда не платили. Мы за еду и квартиру отрабатывали. – Оля показала дом, рассказала, где расположена квартира.

–Ох, Оля, Оля. Хоть бы ты не ошиблась! Не подведешь?

–Нет, точно, здесь.

–Сейчас отвезем тебя домой. Никуда не выходи. Они знают твой адрес?

–Нет, я сказала, что из другого города приехала. И имя не своё назвала.

–Молодец. И спасибо тебе. За смелость. Может быть, ты спасла сейчас Анжеле жизнь. Анжелу ищут родители. Появление твоего отца было так кстати.

Андрей, следователь прокуратуры, изучил материал, напечатал постановление о возбуждении уголовного дела, подписал. «Что делать? А делать надо обыск. Идти за санкцией? Может уйти информация. Обыск должен быть внезапным и неожиданным. Значит без санкции с последующим уведомлением. Вдруг не найду никого там? Что тогда? Накажут. Может даже уволят». С такими мрачными мыслями он позвонил человеку, которого считал своим учителем и мнением которого дорожил, напросился на встречу с материалом.

–Иди. Делай. И смелее. Увереннее.

–«Опера» меня уже ждут.

–Смотри тщательнее. Девочка может быть в самом неожиданном месте. Она маленькая, худенькая. И помни: ты ищешь человека. А это всё-таки не иголка в стогу сена! Удачи тебе следственной. Если не повезет, поддержу, не волнуйся. Основания к обыску без санкции у тебя есть: неоспоримые и неотложные. Звони, если будут вопросы по ходу.

4

Ушёл он ободрённый. И вот он в квартире. В ней только муж и жена, узбеки. И нет никаких девочек. Он не подавал вида, что расстроен: посмотрели всё и везде, в самых немыслимых местах. Оформлены и подписаны необходимые документы. Наказания не избежать. «Впрочем, что я о наказании думаю. Девочки где-то нет. Может и убили. А я даже спросить не могу. Сразу им станет ясно: Оля сообщила. А Олю нельзя подставить, речь идёт о её жизни». «Опера» молодые и смотрели на него, затаив дыхание. Они также уговаривали следователя на этот обыск и были уверены в успехе.

Информация точная, люди надежные. В результате Андрей направился к выходу из квартиры, машинально сказав хозяевам:

–До свидания. Повестку я вам пришлю.

–А мы будем писать жалобу! Права нарушаете. Если мы узбеки, значит, всё можно?

–Причем здесь узбеки? Извините, – Андрей по характеру очень мягкий, тактичный человек. Он не мог не сказать этого последнего слова: «Извините».

Но тут в поле его зрения попал диван. Диван был совершенно невелик, из тех, что раскладывается вперед. В таких обычно нет ящиков для белья.

–Извините, – повторил он хозяйке, а в мозгу как будто кто-то повторил слова: «она маленькая и худенькая, ребенок», – а в вашем диване есть ящик для белья?

Хозяйка молчала. На вопрос не ответила. И он почувствовал, как она напряглась.

–Поднимите сиденье дивана, – отдал распоряжение следователь своим услужливым (на обыске так бывает всегда) помощникам. «Опер» уже поднимал «сидушку», и каждый думал про себя: «Это же так просто, ну, как же я не догадался». В ящике в невероятном положении лежала девочка: запуганная, избитая до черных синяков, но живая! И это было главным!

–А т-т-ты чего молчишь? – Андрей всегда немного заикался, если волновался. – Не кричишь?

–Боюсь.

–Так при нас чего бояться, не тронет никто!

–Я мамы боюсь, – с замиранием сердца произнесла девочка, – что я ей скажу?

Пысина Галина Александровна, старший советник юстиции, член Союза писателей России, член Союза ветеранов госбезопасности по ДВ региону