АМУРСКИЕ ПОХОДЫ КНЯЗЯ-АНАРХИСТА

160 лет назад князь П.А. Кропоткин отправился служить в Амурское казачье войско.

Жизненный путь одного из выдающихся мыслителей конца XIX – начала XX века Петра Алексеевича Кропоткина начинался вполне безоблачно. В возрасте 19 лет он окончил с отличием Пажеский корпус, получил офицерское звание и был назначен камер-пажом императора. Но юный князь Петр сделал ход конем и решил отправиться служить на Дальний Восток – в Амурское казачье войско. Было это 160 лет назад.

ПАЖ ЕДЕТ НА ВОСТОК

Стоит ли говорить, что родительского благословения он не получил. Наоборот, узнав о том, что замыслил выпускник, генерал-майор в отставке Алексей Петрович Кропоткин направил директору Пажеского корпуса С.П. Озерову телеграмму следующего содержания: «Сыну своему выходить на Амур воспрещаю. Прошу принять нужные меры...» Но ничто не могло удержать в Санкт-Петербурге будущего идеолога анархо-коммунизма.

Юноша давно мечтал совершить путешествие в далекий Амурский край. Это желание в нем разожгли книги российского географа и ботаника Ричарда Маака, а также немецкого ученого Карла Риттера, увлекательно писавшего о рельефе бескрайних азиатских просторов.

По прибытии в Иркутск Кропоткина зачислили сотником казачьего войска, затем произвели в есаулы. Все это время Петр Алексеевич состоял чиновником по особым поручениям при штабе и генерал-губернаторе М.С. Корсакове, который вскоре предложил юноше стать адъютантом начальника штаба и военного губернатора Забайкальской области генерал-майора Б.К. Кукеля. Молодой князь ответил согласием и в конце сентября выехал в Читу.

В штабе Петр Алексеевич провел более года, совмещая административную работу с научными исследованиями. В числе прочего ему поручили составлять проекты реформ городского самоуправления и тюремной системы. Кропоткин выполнил возложенные на него поручения и весной 1863 года его наработки отправили в Петербург. Там они «легли под сукно» и были забыты. Тем временем и самого Кукеля перевели из Читы обратно в Иркутск.

Череда этих событий подействовала на юношу угнетающе. В одном из писем он отмечал: «Я видел, что в Чите мне делать больше нечего, так как с реформами тут покончено, и весной того же года охотно принял предложение поехать со сплавом на Амур».

БУРЯ НА АМУРЕ

В годы Крымской войны снова стал подниматься вопрос о необходимости освоения Амура. Великая река могла стать важной транспортной артерией, соединяющей российский Дальний Восток, в частности Петропавловский порт, с Забайкальем. В 1849–1855 годах Г.И. Невельской предпринял ряд походов в низовья Амура, которые позже получили название Амурской экспедиции. В 1850 году в устье был заложен Николаевский пост (будущий город Николаевск-на-Амуре).

В 1858 году Российская империя заключила с Китаем Айгунский договор, по которому левый берег Амура перешел во владение России. Два года спустя был подписан Пекинский договор. По нему Россия получала также земли к востоку от Амура и Уссури, от места их слияния. Началось строительство казачьих станиц вдоль берегов этих рек. В поселениях жили казаки с семьями. Первые урожаи были скудными, и для снабжения переселенцев всем необходимым генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев решил организовывать сплавы вниз по Амуру. В городе Сретенске на реке Шилке каждый год строилось до 150 барж для одноразового сплава вниз по Амуру. Их грузили мукой, солониной, солью.

В нескольких таких походах и принял участие Кропоткин. Первый его сплав состоялся в 1863 году и прошел при драматических обстоятельствах. Есаулу поручили доставить караван барж с мукой и солью в низовья Амура.

Вот как описывает Кропоткин то, что случилось далее: «После страшной засухи, которая, начавшись с лета 1862 г., продолжалась до середины июня 1863 г., в конце июля и начале августа задули на Амуре сильные низовые ветры, и дожди пошли проливные, не переставая около трех недель. Наконец, 4-го и 5-го августа пронесся по Амуру страшнейший ураган, который разбил в разных местах 48 барж с мукой, крупой, мясом, солью и разными припасами для Николаевска и для крестьян, поселенных между Хабаровкой и Николаевском. Потеря, за вычетом всего спасенного, оказалась огромная: около 100 000 пудов муки, 12 000 п. крупы и 23 000 п. разного груза – мяса, гороха, масла, холста, сукна и т.п.»

Переселенцам на Амуре грозил голод. Кропоткин срочно отправился в обратный путь, чтобы сообщить о происшедшем. На утлой лодчонке с гребцами он пошел вверх по Амуру. Догнав пароход, шедший по реке, пересел на него. Здесь молодому есаулу, как единственному офицеру, пришлось принять командование кораблем, потому что капитан лежал с приступом белой горячки. Благополучно доведя судно до Хабаровки, Петр Алексеевич пересел на другое, но затем сошел с него и продолжил путь – более трехсот верст – в сопровождении казака, верхом на лошадях.

Добравшись до места назначения, он сообщил властям обо всем, что произошло. Сформировали новый караван барж для обеспечения продовольствием Нижнего Амура. А Кропоткин с подробным докладом отправился в Петербург, где сначала не поверили, что на реке возможна такая катастрофа.

Кропоткин высказал мнение о том, что снабжение населения Амура целесообразнее организовать морским путем – через Амурский лиман и низовья реки, а баржи из Читы отправлять в сопровождении буксирного парохода. Его выслушали, но все оставили по-прежнему.

ГОРОДА В ТАЙГЕ

Год спустя Петр Алексеевич снова отправился на Нижний Амур. На этот раз сплав прошел гораздо удачнее.

Так он писал о посещенных Софийске и Николаевске: «Городок Софийск только потому город, что таковым ему приказано быть. Хабаровка, по наружности, скорее его похожа на город и всеми окрестными жителями так и зовется. Между гор, заросших густейшею лиственницей, возле болота, выдалось открытое местечко, – тут и приютился Софийск. Пока в наружности его обличают город только пушки на берегу, очень старые и негодные казармы, телеграфное управление и церковь... Наконец, показался Николаевск, встречал нас дождем и совершенно морскою (в слабый даже ветер) качкой.

Город расположился на высоком берегу; издали уже он выказывает на береговой улице несколько красивых, обитых тесом и окрашенных домов, церковь... Пониже города порт, в котором кипит работа паровых машин...

Город занял место, где прежде красовался густейший лес, – так свидетельствуют теперь торчащие по улицам пни, которые часты и так перепутались корнями, что нужен некоторый навык, чтобы вечером отыскать между ними дорогу. На прибрежной улице за садиком виден дом губернатора... а в особенности красуются дома «американцев» с мачтами, на которых по временам являются флаги гамбургский, Соединенных Штатов...

В Николаевске существует библиотека, довольно обширная и постепенно пополняющаяся...

Город показался мне оживленным, не сонным, вероятно, вследствие присутствия всей эскадры. В порту тоже неумолкаемо идет работа, а это тоже придает много жизни».

Из Николаевска Петр Алексеевич хотел добраться до Сахалина, но сделать это ему тогда не удалось.

С Амурских сплавов начались путешествия, сделавшие Кропоткина крупнейшим исследователем природы Восточной Сибири и Дальнего Востока. Он занимался геологическими, орографическими, картографическими и палеогляциологическими исследованиями.

Весной 1867 года князь расстался с военной службой и больше на этих землях не появлялся.

Дмитрий Кошевой

Газета «Приамурские Ведомости» № 34 (8321) 2022 года