Что такое идеология в российской действительности. Часть 2. История устремлений Запада на подрыв русской идеологии как фундамента государственности (до 1917 года)

В предшествующей статье, ведя речь об идеологии, мы отмечали, что основное содержание рассматриваемого дискурса посвящено конкурентному противостоянию различных мнений, точек зрений, концепций или, другими словами, идеологической борьбе. Различные социумы стремятся к защите своих интересов, тем или иным образом обосновывая свою публичную общественную позицию, в том числе и на уровне наций и государств.

     Изучая злокозненные усилия Запада по подрыву русской государственности идеологическими средствами, в письменных источниках можно обнаружить описания такого рода действий, начиная с конца 15 века. При этом Запад понимается нами не как некое географическое направление, а как геополитическую силу, стремящуюся к ослаблению или даже уничтожению нашего государства. Примерно так в теории спецслужб говорится о  «главном противнике».

      Указанное время  (конец 15 века) характерно тем, что тогда изумлённая Европа, - как писал К. Маркс, - обнаружила на своей восточной окраине появление мощного русского государства. Именно с этого времени Россия выходит на международную арену как мировая держава. Укрепление Московского княжества  заставило западных политиков, прежде всего представителей Папского Престола, Польши и Литвы, а также немецких рыцарских орденов принимать меры по завоеванию контроля за землями, расположенными на востоке от ареала распространения католицизма и находившихся в сфере влияния  русских правителей. 

     В ту эпоху главной духовной опорой государственной власти на Руси  была неразрывность самодержавия, церкви и православной веры. Были сформулированы и теоретические положения русской идеологии. Первоначально митрополит Зосима, а затем инок Филофей, известны как предполагаемые авторы концепции «Москва — Третий Рим», тезисы которой были изложены Филофеем в  письмах к дьяку Мисюро-Мунехину и Великому князю Василию Ш. Он пророчествует: «...два убо Рима подоша, а четвертому не быти», тем самым утверждая Москву как единый центр православного государства и православного мира.

     Для европейцев, имевших обширные торговые и политические связи с русскими княжествами, это обстоятельство не было тайной. Именно связь православия и государства и стала предметом посягательства со стороны Запада. В 1471 году в Новгород, имевшегов те времена некое подобие республиканского строя,  по приглашению новгородцев прибыл на княжение литовский или, точнее, литовско-русский князь Михаил Олелькевич. В его свите в качестве советников присутствовали некие Схария, Моисей Хануш, Иосиф Шмойло и пр. Вот эти люди и стали распространять в Новгороде еретическое учение, подрывающее основы православия, которое в летописях и в исторической литературе получило название «ереси жидовствующих». Впервые это определение дал преподобный Иосиф Волоцкий, причисленный позже Русской Православной Церковью к лику святых. Хотя единого мнения в исторической науке о том, что скрывается за «ересью жидовствующих» не разработано, многие ученые склоняются к тому, что это, - как писал историк русской церкви и последний обер-прокурор Святейшего Синода А.В.Карташёв, -  не что иное, как «европейское вольномыслие под еврейским соусом».

    Многие историки полагают, что практический смысл ересей был направлен на создание на Руси предпосылок ослабления православия для формирования не единого и сильного государства, а некой конфедерации удельных княжеств. Такое рыхлое образование вряд ли было бы способно сохранить территориальную целостность русской земли. Очевидно, что подобное государственное устройство на Руси соответствовало не только интересам Запада, но и находило определённое одобрение у ряда удельных князей.

     Авторы ереси чуждую идеологическую начинку подавали в христианской упаковке. Причем, извращения православия имели столь тонкий характер, что на них попадались не только миряне, но и многие простые священники, не искушённые в богословских тонкостях..

     Однако за тонкостями стоял вполне реальный замысел еретиков. Распространяя новомодные и якобы прогрессивные веяния в христианстве, они пытались подорвать связь между православием и властью и, в дальнейшем, захватить бразды правления государствомс помощью сочувствующих Западу деятелей. В какой-то период даже сам Великий князь Иван Ш сочувствовал еретикам. В результате, в среде высшей новгородской, а затем и кремлёвской бюрократии образовалась целое еретическое сообщество. Эта прозападная группа вынашивала планы захвата власти, для чего собиралась посадить на престол Дмитрия — сына Елены Волошанки и покойного Ивана Молодого, сына Ивана Ш.

    Однако высшие иерархи Русской Православной Церкви быстро разобрались с жидовствующими. По настоянию митрополита Геннадия, архиепископа Иосифа Волоцкого и ряда других церковных деятелей, еретики были исторгнуты из церкви и наказаны.

     При этом удалось разрешить и такой важный для русского общества вопрос: какие меры использовать для идеологической борьбы с ересью.Эта проблема неоднократно актуализировалась в русской истории, да и сейчас она не потеряла своего колоссального значения. Сформировалось  два основных мнения. Сторонников первой точки зрения возглавлял крупный духовный авторитет, предводитель так называемых «нестяжателей», Нил Сорский. Он призывали вступать в диалог с еретиками, увещевать их и переубеждать. По его мнению, не казни и жестокие наказания, а покаяние должно исцелить ересь. Диаметрально противоположной позиции придерживался митрополит Новгородский  Геннадий. Он требовал: «Только жечь и вешать!» Ещё одним весьма влиятельным представителем этой позиции был преподобный Иосиф Волоцкий, глава так называемого движения «иосифлян», противостоявшего «нестяжателям». Обличая «ересь жидовствующих», Иосиф призывал светские власти преследовать и казнить отступников от православия и тех еретиков, которые«прельщают» православных еретическими учениями. После долгих колебаний Иван Ш поддержал вторую точку зрения. Идеологическая борьба оказалась финализирована как физическое истребление противной стороны. Впервые на Руси был реализован принцип «подавление ереси не словом, а силой». Другими средствами с ней мало что можно сделать, ведь еретики весьма искусно маскировались под православных. Они располагали мощным интеллектуальным ресурсом западных теоретиков. Дискуссии  отвлекали русских правителей от насущных государственных дел, распыляли силы и ресурсы.В те далёкие времена жизнь показала правоту митрополита Геннадия и Иосифа Волоцкого. Не окажись они столь настойчивы и принципиальны, по какому пути пошла бы Россия?

     Ересь жидовствующих была разгромлена, но не уничтожена. Поддерживаемые  эмиссарами из Польши и Литвы, еретики смогли восстановить и укрепить свои силы. Уже при внуке Ивана Ш — Царе Иване Грозном, они занимали прочные позиции в государственной бюрократии и в армии. В результате придворных интриг, а также прямого предательста, как в случае с князем А. Курбским, перешедшим на сторону литовцев и ставшего идейным вождём недоброжелателей Грозного, политические противники готовились сместить царя.  Однако Иван Васильевич оказался весьма расторопным, отбыл с казной и верными войсками из враждебной Москвы в Александров. Далее, ввел опричнину, состоявшую из близких царю служивых людей, и поквитался с противниками. Возможно, опричники местами и временами переусердствовали в «переборе людишек». Историки и псевдоисторики из числа хулителей «сталинских репрессий», ставят этот аспект на первый план деяний Ивана 1V в период его царствования. Вспомним в этой связи скандал, поднятый демшизой,  при открытии в г. Орле памятника царю Ивану Грозному в 2016 году. До сих пор вопрос о государственной целесообразности, масштабе и жестокостях репрессий Ивана Грозного в научной среде остается дискуссионным. Но сам факт их исторической оправданности в целях сохранения Руского Царства не вызывает сомнений. По данным ФОМ, 71% россиян положительно оценивает роль Ивана Грозного в истории. Таким образом Грозный, как и его дед Иван Ш, реализовал принцип борьбы с ересью и крамолой не словом, но силой и репрессиями.

     Со времен Ивана Грозного попытки Запада влиять через своих эмиссаров на умонастроения россиян ничуть не уменьшились. В разные исторические эпохи проводники западных идей упаковывали их в тот или иной приемлемый вид. Однако смысл различного рода «ересей жидовствующих» оставался одним. Европейские страны были более развитыми в научном и  экономическом плане, обладали способностью обеспечить своим гражданам более высокий уровень жизни.  Предлагая свое государственное и общественное устройство в качестве примера для подражания, условиями достижения успеха в социальном и государственном развитии Руси, они лукаво выдвигали необходимость «исправления» на европейский манер русских религии, идеологии и других социальных факторов. На самом же деле, с помощью своих «ересей» Запад стремился убрать или ослабить основные скрепы русского государства, делавших его мощным и сильным. При этом в первую очередь ставка делалась на идеологическое завоевание и закрепощение русской правящей элиты, с тем, чтобы впоследствии завладеть ею организационно.

     Эпоха Петра Великого и последовавшая за ней череда государственных переворотов создали такие условия, когда до непосредственного идейного противостояния в духовной сфере с Западом дело и не доходило. Все решалось или на полях сражений, или дворцовыми заговорами. Разве что во второй половине 18 века Екатерина П поддерживала переписку с видными деятелями Просвещения, даже выкупила библиотеку Дидро. Конечно, это способствовало проникновению в Россию европейского вольнодумства и вольтерьянства, что, в итоге, подрывало идеологию самодержавия в представлениях наиболее образованной части  российского общества.

      В 19 веке идеологическое противостояние России с Западом продолжало оставаться весьма острым. Российская Империя оказалась реальной силой, способной отстаивать ценности самодержавия не только в дискуссиях, но и на полях сражений. Это пугало руководителей ведущих стран Европы. Победа в Отечественной войне 1812 года чрезвычайно подняла авторитет России. Император Александр I, пришедший к власти в результате инспирированного англичанами дворцового переворота, не смог или не захотел в полной мере воспользоваться результатами побед русского оружия в борьбе с Наполеоном. С Франции не было взыскано ни репараций, ни сколько-нибудь значительных контрибуций, способных поднять экономику России. Народ продолжал жить в нищете. Русские солдаты и офицеры, прошагавшие по европейским странам и взявшие Париж, своими глазами видели различие в уровне жизни жителей западных стран и русских крестьян, по сути крепостных рабов. Такие впечатления не могли не сказаться на умонастроениях в армии, особенно в офицерском корпусе.

     Англичане чрезвычайно опасались усиления России в военной и политической областях. Они умело воспользовались  распространением идей Просвещения среди дворянства и офицерства, реализовали их в качестве антирусской стратегии цивилизационного противостояния с православием и самодержавием. Ими было инспирировано создание нескольких тайных обществ, объединявших молодых дворян, в частности «Союз спасения», «Общество истинных сынов отечества» и т д.  Руководители основных обществ, члены которых впоследствии оказались декабристами, в полном составе получали инструкции и деньги от английского посла в Петербурге. Кстати, вопреки действующему в Великобритании законодательству, материалы о связи декабристов в России с английской разведкой до настоящего времени не рассекречены.

     После разгрома заговора декабристов, эмигрировавший в Англию А. Герцен, оказался их духовным наследником в борьбе с царизмом, печатал в Лондоне свой антирусский «Колокол». Поскольку имущество Герцена в России было арестовано, журнал и лично Герцен щедро спонсировались Ротшильдами, уж явно не российскими симпатизантами. В советской историографии А. Герцен представлен как пламенный революционер, борец за освобождение русского народа. Его издательская деятельность весьма  способствовала проникновению в духовную сферу русского общества различного рода западных интеллектуальных учений. В брешь, пробитую Герценом в сермяжном сознании русского обывателя, последовали идеи  разночинцев, народовольцев, анархистов, террористов и, в конце концов, социал-демократов и коммунистов. С учетом факта очевидного сотрудничества А. Герцена с официальными английскими представителями и финансирования его деятельности противниками Российской Империи, возникают большие сомнения в патриотических настроениях и мотивах  эмигранта, о которых громко говорили советские историки. Вернёмся к этой теме позже, когда будем подробно говорить о патриотизме.

     Следует отметить, что представители правящей монархической верхушки осознавали опасность идеологического подрыва Западом государственных устоев и предпринимали определённые меры в их защиту. В частности, видный государственный деятель граф Уваров, будучи министром просвещения Российской Империи, разработал и  сформулировал концепцию народного образования, направленную на формирование у подрастающего поколения  монархического государственного сознания. В 1833 году в циркуляре по Министерству просвещения он писал: «Общая наша обязанность состоит в том, чтобы народное образование согласно Высочайшим намерениям Августейшего Монарха, совершалось в соединённом духе Православия, Самодержавия и народности».

      Под влиянием разнонаправленных исторических факторов к началу 20-го века  идеологическое сознание российского общества (объективная идеология), формирующее социальное поведение, оказалось существенно фрагментированным и неоднородным. Подавляющая часть населения крестьянской России была малограмотна, инертна, находилась под большим влиянием церкви вполне в духе Православия и Самодержавия. Однако образованные представители дворянства и, особенно разночинцы,  относились к монархической форме правления критически, считая её отсталой и реакционной. Такие настроения порождались как российской действительностью, с её ужасами крепостничества и народной нищеты, так и под влиянием идей  Просвещения, социализма и других новомодных теорий, привнесенных с Запада. В значительной мере этому способствовали подрывные действиями европейских политиков, использовавших для разжигания антиправительственных настроений в России таких персонажей, как декабристы, Герцен с Огаревым и террорист Нечаев.

     В свою очередь, образованная часть русского общества, так называемая прогрессивно настроенная,  разделилась на западников и славянофилов. Первые считали, что России следует развиваться по демократической траектории передовых стран Европы. Вторые полагали, что у нашей страны должен быть свой особый путь развития, обусловленный славянскими корнями. В итоге, идеологический разброд и шатания высоколобых россиян привели к противоречивым воззрениям о наиболее рациональном общественном и государственном устройстве. На практике это обстоятельство имело весьма негативные социальные последствия. Одним из них можно считать то, что  в ходе русско-японской войны 1905 года значительная часть русской интеллигенции публично заявляла о желании поражения  в этой кампании своему правительству, как реакционному.

      Русско-японская война значительно активизировала идеологическое противостояние между  царским правительством, с одной стороны, и левыми и националистическими силами на территории Российской Империи, с другой. Тон задавали сепаратисты из Социалистической партии Польши, Финской партии пассивного сопротивления, грузинской партии «Сакартвело», армянской «Дашнакцутюн» и ряда других. По наущению европейцев, прежде всего англичан, японцы, ведущие в то время военные действия с русской армией, предпринимали значительные усилия по дестабилизации внутриполитической обстановки в России. Они тратили значительные суммы на поддержку оппозиционных партий, прежде всего на окраинах Империи, вплоть до того, что закупили несколько пароходов с оружием для планируемого восстания. Все эти сведения были подробно изложены в брошюре издательства А.С.Суворина «Изнанка революции. Вооруженное восстание на японские средства», вышедшей в свет в 1906 году.

     Перед революциями 1917 года,  имевшиеся российские оппозиционные политические партии  представляли в своих программах видение широкого спектра социальных преобразований. Однако к насильственному свержению существующего строя призывали  далеко не все. В том или ином виде его допускали эсеры, социал-демократы левого толка, анархисты и некоторые другие. Эти партии не представляли собой политического мэйнстрима, их идеи не были популярны среди широкой публики. Пролетарии, чьи интересы отстаивали большевики, составляли весьма незначительную часть российского общества, не более 5%. Кроме того, с теоретических позиций ни Маркс, ни Энгельс не считали революцию в России вероятной, характеризуя её экономику как азиатский способ производства. Справедливости ради отметим, что акулы империализма активно и сознательно революционные  идеи в России не пропагандировали. Разве что, воюющая против нас кайзеровская Германия, якобы через своих социал-демократов оказывала большевикам финансовую поддержку. От японских денег в 1905 году  РСДРП(б) отказалось.

     Тем не менее, Великая Октябрьская Социалистическая революция 1917 года привела большевиков к власти в России  под марксистскими лозунгами.  Как это удалось и каким образом формировалась революционная идеология, овладевшая массами и ставшая реальной силой, рассмотрим в следующей статье.

Мироненко Сергей Владимирович, полковник КГБ СССР в отставке