«Я – просто государев человек»

15 февраля  – 33-я годовщина  вывода советских войск из Афганистана

Вертолётчик Станислав Штинов: «Я – просто государев человек»

           С героем  публикации мы познакомились в музее истории Восточного военного округа, где  состоялась презентация второго издания его книги «Чеченские записки вертолётчика».

Это третье печатное издание  одного из лучших пилотов винтокрылых машин России,  хабаровчанина,  полковника запаса Станислава Штинова.  Не склонный к самопиарству, он все свои издания, выстраданные сердцем, именует не иначе как настоящей исповедью. До того имели успех  его «Ступеньки в небо» (учёба в Сызранском высшем военном лётном училище), «115 дней на войне» (участие в боевых действиях в Афганистане), которые благодарный читатель оценил сразу же по их  выходу. Но именно последнюю свою книгу, нет, пусть лучше крайнюю, автор считает   самой откровенной. Она не только  о первой кампании в Чечне, в ней  сохранена и тщательно охраняется   правда о войне, о  цене человеческой жизни, о себе   самом, в конце концов…

        Значимость и ценность «Записок»  верно и ёмко определил известный литературный критик Сергей Шинкарёв: «Рецензию на «Чеченские записки» написать невозможно, да и не имеет смысла. Литературные критерии здесь не применимы. Именно такие произведения называют документами эпохи. По ним в будущем станут  преподавать новейшую историю России». Согласитесь, чем не оценка?

 «Мимо плывут, торопясь поезда»

Станислав Штинов родился в Хабаровске, но его детство и юность прошли   в посёлке Волочаевка-2 Смидовичского района ЕАО. В своё время этот населённый пункт получил надёжную прописку  в виде узла железнодорожного  путепровода  на Комсомольск, что  проходит рядом  с основной транссибирской магистралью. Парень  немало гордился  тем, что  вышел в люди из семьи, нет, даже из династии,  потомственных железнодорожников.

– Деды,  дядьки,  тётки, отец… Практически все мои родственники  связали свою жизнь с железной дорогой, – не без гордости сообщает Вячеслав Борисович. –  Даже мама,  медицинский работник  по профессии, обеспечивала железнодорожный участок Волочаевка – Литовко, лечила больных.  Тепловозы, неумолчный стук колёс,   рельсы,  шпалы,  запах креозота… Это всё из детства и потому очень дорого. Даже помню, как дед и дядька катали меня на паровозе. Застал ещё те времена. В школе мы добросовестно изучали правила эксплуатации железнодорожных  составов. Не случайно 50 %  моих одноклассников связали судьбу с «железкой», как с песней по жизни «Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы»...

 А у Стаса была иная мечта. Его  с детства манило небо.

– Хотелось узнать, что же там, за облаками?

 –  Может и так,– неспешно размышляет он.– Во всяком случае,  первое яркое воспоминание из  детства определило мои планы уже в три года. Да, да, я впервые тогда увидел вертолёт. Борт Ми-1 прилетал в Волочаевку.

У мальчишки появилась мечта –  научиться летать именно на винтокрылой машине. И что надо после того делать? Настойчиво к ней идти, к той мечте. В школе был авиамодельный кружок. Когда все клеили планеры и простенькие самолёты, он с упорством собирал сложные модели вертолётов.

Из своих планов Стас особых тайн не делал. О той  его увлечённости все знали. Однажды сердобольная бабушка испытала настоящий  шок при виде кадров по телевизору, где дымился потерпевший аварию вертолёт. Подозвала внучка и указала на экран со словами: «Вот на этом аппарате, внучек, никогда не летай!». Внучек  только молча кивнул.

Наука убеждать

По большому счёту Волочаевка в советские годы считалась кузницей кадров для Военно-морского флота. Крепких сельских парней призывали  в ВМФ. Именно тогда, на приписной комиссии молодой человек впервые проявил свой характер.

 – Стою я перед военным комиссаром, – воспоминания событий почти сорокалетней  давности до сих пор вызывают на лице  одного из лучших вертолётчиков  страны невольную улыбку.– Вердикт однозначный – ВМФ. А я  в ответ: «Я туда не хочу». Военком глянул озадаченно, немало опешив от  наглости призывника. И всё же поинтересовался моими планами. Наверное,  в серьёзность  моих намерений  поверил, раз посоветовал поступать в высшее лётное училище в Сызрань, где готовили военных вертолётчиков. Да и то. Я ведь не «в обоз кашу мешать» просился.

Первым, как ни странно,  по поводу его выбора выразил сомнения директор школы. Стас Штинов в отличниках не числился, учился не то, чтобы плохо, но трояки частенько мелькали. Зато не хулиганил, спортом занимался. И поступать всё же поехал. Дополнительное время для подготовки к экзаменам было. Под привычный стук колёс на протяжении недели, следуя с востока на запад, штудировал школьную программу. На поступление в военное учебное заведение настроился серьёзно, и с позором домой, как ему предрекали,  не вернулся. Поступил, несмотря на конкурс в 2,5 тысячи человек на 500 мест к зачислению.

         Незабываемая курсантская пора пролетела неожиданно быстро. Впрочем, для нашего героя учёба  особо лёгкой не показалась. На  личную жизнь времени практически не оставалось, поскольку  курсант  поставил перед собой задачу  – учиться без троек. Он всегда должным образом реагировал на критику. В данном  случае резонные  замечания директора школы  послужили курсанту Штинову лишь добрым напутствием.

Учёба Станислава в Сызранском училище пришлась на тревожное время. Не всем и понятная война в Афганистане предполагала целенаправленную подготовку курсантов к участию в боевых действиях на чужой территории. Выпуск состоялся в 1987 году, что практически совпало с началом вывода наших войск из зоны боевых действий. Попасть после окончания военного училища в Западную группу войск, в ту же Чехословакию, дело по тем временам не только перспективное, но и в какой - то степени материально  благополучное. Но молодой, подающий надежды лейтенант,  от  заманчивого предложения неожиданно отказался и попросил отправить его служить  на Дальний Восток. В смысле, ближе к дому. Это не был каприз, и под известную поговорку « Где родился, там и пригодился»  его решение на тот момент не попадало.  Просто мама после ухода из жизни своего мужа и отчима Стаса осталась к тому времени в Волочаевке одна, а заботливому сыну очень хотелось быть к ней поближе. А ведь по тем временам перевод  на край земли, по мнению  многих предприимчивых служак приравнивался  к ссылке  штрафников. Его местом назначения стал  вертолётный полк в Гаровке-2.

Когда дают «добро»

Помните шутку? Чемоданное настроение –  это настроение крокодила, шкуру которого собираются натянуть на чемодан. Шкура шкурой, а нервы у каждого из пилотов были натянуты и без того до предела. Война в Афгане ещё продолжалась. Наши боевые авиаторы  оставались востребованными. Однажды по - своему забастовала эскадрилья в Шинданде, мол, мы тут находимся почти 1,5 года, а лётчики заменяются через год. А та «замена» в ожидании отправки в район боевых действий сидела в буквальном смысле на чемоданах, ожидая отправки «за речку». Поездка  сводной вертолётной эскадрильи всё откладывалась.

И наконец - то долгожданный приказ о командировке вертолётчиков подписан, но в нём не было… фамилии лейтенанта Штинова. Правда ли нет, но говорят, что более опытные офицеры решили поберечь молодого «женатика», который  только создал семью. Возмущённый несправедливостью,  лейтенант  Штинов решил обжаловать спорный, по его мнению, приказ. Командир полка то ли в шутку,  то ли всерьёз посоветовал обратиться если не  к министру обороны, то в кратчайший срок к командующему армией. А по большому счёту списки подписаны, разбирай чемоданы…

Дата 2 августа 1988 года будущему асу винтокрылой авиации запомнилась на всю жизнь. На торжественное   мероприятие с участием командующего армией он  надел парадную форму, дождался выхода генерал-майора из здания Дома  офицеров Воздушной армии. На удивление всех его адъютантов направился к  тому   бодрым шагом со словами «разрешите обратиться».  Чётко  объяснил своё несогласие с приказом.

– Генерал спросил, зачем я рвусь туда, где убивают, когда уже есть семья, молодая жена, – сообщает подробности памятного разговора Станислав Борисович.  –  Моим главным аргументом стало то, что чувствовал ответственность перед товарищами. Как им в глаза смотреть? И ещё задал вопрос боевому старшему офицеру: « Товарищ генерал, а как бы вы поступили на моём месте?» Он озабоченно потёр висок, дал добро, но искренне пожелал остаться в живых.

Его пожелание стало своего рода оберегом. Ровно 115 дней длилась его первая война. Вместе с другими вертолётчиками прикрывал с воздуха колонны выводимых советских войск. Покидали Афганистан с кровопролитными боями. Боевая авиация уходила последней… Все события он вкратце описывал в своих очерковых заметках. Поначалу для себя. Проводил своего рода анализ того необъяснимого по степени цинизма бардака,  который творился на войне. Но в центре внимания был героизм наших ребят.

Прощай,  оружие?

К 1996 году Станислав стал лётчиком первого класса, командиром звена. Тогда же началась вторая для него война. В Чечню он уже не рвался, как это было с Афганом. Но хотелось  снова испытать себя. Испытал, но лишь ранил в очередной раз свою психику.

8 июля 1996 года он   увидел чёрное от горящих нефтепромыслов небо, чужую, как в Афганистане, землю. А потом, в Ханкале, был настоящий ад. Танки, БМП,  сгоревшие вертолёты… Два месяца показались двадцатью годами жизни.

Этот случай ему запомнился особо. Из-за перегруза и неправильно выбранного времени выполнения задачи вертолёт Штинова однажды потерял устойчивость и начал падать в глубокое ущелье. Уже  передняя стойка ударилась о скалы, кажется, всё, но боевую машину всё же удалось поднять. Тогда он, пожалуй,  впервые искренне перекрестился, осознавая каким - то сухим, опалённым войной нутром, ощутимое взаимодействие с тем, что может оказаться  там, за облаками.

На памяти  вертолётчика Штинова и случай, когда под интенсивном  обстреле он эвакуировал тяжело раненного бортового техника из его экипажа. Тот на другом вертолёте попал под прицельное попадание выпущенной, как выяснилось позже, наёмницей с Украины противотанковой ракеты. Каким-то чудом взрыватель не сработал, а боеприпас застрял в наполовину смятом корпусе боевой машины. Станислава после того  наградили орденом Мужества. 

Истинную картину этих событий восстановил в памяти и воссоздал на бумаге много позже,   как раз  за двадцатилетний срок.  Именно столько времени ему понадобилось на то, чтобы описать события тех двух месяцев. Он просто, без ссылок на звания и регалии  поведал  о своей второй войне. Чуткая на несправедливость память фиксировала факты о выданных автоматах без патронов, пьянстве, систематическом нарушении Устава, что не мешало нашим бойцам проявлять настоящий   героизм, который приходилось зачастую совершать  из-за чужих ошибок. Медали, почести, нескончаемый поток грузов под номером 200… Но это он сделает позже.

И ещё одна дата зацепилась в памяти нашего героя. Он вернулся домой 11 сентября 1996 года. Оглянулся,  с облегчением вдохнул в себя долгожданный, волнующий  запах  мирной квартиры с пирогами, борщом, немудрёными салатиками и… стал тщательно перебирать   игрушки своих детей.  А у него с первой женой Дианой подрастали Юлия и Артём. Стас первым делом, несмотря на протесты ребятишек,  выбросил все игрушечные  пистолеты и  автоматы. Боевых действий больше не будет, так решил для себя. Потом долго не мог смотреть фильмы про войну.  Даже гасил экран при начале демонстрации любимого фильма «В бой идут одни «старики». Стас не скрывает, что у него на тот момент начались реальные проблемы с психикой. Типа сам себя бояться начал. Ни о какой психологической реабилитации для прошедших «горячие точки» тогда и речи не было.

Тяжкое начало лихих 90-х оптимизма в душе не прибавило.. Денег катастрофически не хватало. Продолжая служить, друзья - однополчане вспомнили о том,  что прошли подготовку к боевым действиям в горной местности и создали   фирму «Высотник». Используя  альпинистское снаряжение,  военные мыли окна, выполняли другие опасные работы на высоте. Станислав Борисович считает, что именно так в краевом центре Хабаровского края промышленный альпинизм и получил надёжную прописку.

Впрочем, это от семейных проблем не спасло. Жена с красивым именем Диана, не дождавшись психологической реабилитации мужа, а её по большому счёту, и не было в те времена, забрав детвору,  уехала к маме. Скоропалительный развод чуть не добил боевого офицера.

Затем была интереснейшая служба в Армейской авиации и на 12 авиаремонтном заводе. После реорганизации военного предприятия в гражданское, первый раз уволился в запас по организационно-штатным мероприятиям. Через несколько лет, когда ему предложили ещё послужить Государству на военном поприще, без раздумий дал своё согласие. Но вот результаты повторного увольнение в запас, но уже по другому основанию, «по окончанию контракта», стали для боевого офицера настоящим ударом. Дальнее это эхо аукнулось даже в наши дни. Он был уверен, что приобрёл гарантии и льготы как пенсионер МО, согласно закону о прохождении службы. О том, что потерял все льготы, Станислав   узнал, когда обратился в 301 ОКВГ за медицинской помощью. Оказалось, нет  штампика в пенсионном удостоверении, военнослужащий лечению не подлежит. Он проиграл все суды, так ничего и не доказав. Затем уже как ветеран боевых действий офицер хотел прооперироваться в том же госпитале.  Так ведь и нужной квоты для боевого вертолётчика Министерство обороны не выделило, несмотря на хлопоты самого генерала Моисеева. В железнодорожной больнице операция прошла удачно. В одной из городских поликлиник Станислав Борисович сейчас на учёте и стоит. Там врачи хорошие. Но обида осталась. Вот так страна помнит о своих героях!

Но вернёмся к тем дням. Неожиданная помощь пришла от известной тогда  хабаровской  журналистки  Лидии Геммы,  которая  помогла офицеру пройти курс психотерапии у опытных  хабаровских врачей. Да и сама хорошая женщина Лида стала настоящим другом и опорой во всех делах возвращающегося к жизни боевого вертолётчика. К большому сожалению,  в 2001 году вместе со съёмочной группой она, в мирное время, погибнет при крушении вертолёта. И здесь на войне как на войне. У нас,  журналистов,  свои боевые задания. Светлая ей память, замечательному мастеру пера и хорошему человеку.

Когда спасает мечта

Его устремления  и желания начали исполняться тогда, когда в 1998 году Станиславу Борисовичу пришло приглашение стать лётчиком-испытателем в  12-м авиаремонтном  заводе, что  в Хабаровске.

 – Я – лётчик-испытатель! – Не без гордости в который раз проговаривал  греющую душу фразу Станислав Борисович. –  Для любого опытного пилота это настоящая  мечта. Следующая ступенька роста разве что стать  космонавтом.

И вновь офицер Штинов  с присущей ему ответственностью,  и даже азартом,  взялся  за порученное дело, считая его интересным и творческим.

–  Вертолёты – они же живые!  –  Объяснял он достаточно образно свой выбор. –  У каждого, как у людей, свой характер. «Норовистый»  не станет  запускаться и всё тут. А  другого,  «тюфяка», подпинывать надо… За все 11 лет работы на заводе у меня не было ни одного похожего дня и полёта. Только представьте. «Больной» вертолёт во время  ремонта полностью разбирают, а потом заново по винтику собирают и лепят обновлённую конструкцию.

В жизни Станислава Борисовича началась новая полоса, когда ему предложили работать в МЧС. И по сей день полковник Штинов признаётся: о переходе в авиацию МЧС не только не жалеет, но и гордится этой службой. Она открыла новую большую страницу в его жизни.

–  Я многих удивляю, когда говорю, что работа спасателя – вертолётчика  не только опасная, даже героическая, но и по – настоящему творческая, многоплановая. Наш фронт работ – весь Дальний  Восток. Лидером по масштабным наводнениям всегда было Приморье. Потом стихия перекинула своё коварство  на великую реку Амур, где серьёзно пострадали Хабаровский край и Амурская область. Мы парили над крышами, снимали людей, животных, захватывали  что - то из  припасов. Скрывать не стану, похожее напряжение испытывал разве что в Афганистане.

Похожий «напряг» возникал и потом, но он был   нашим героем внутренне оправдан уж потому, что  тот спасал людей в мирное, пусть и неспокойное, время. Время  эвакуации больных и пострадавших с сейнеров на промысле в открытом море, вывода застрявших в ледовом плену на севере Хабаровского края судов, спасения людей на Камчатке, ликвидации последствий сильных ДТП, поисков людей в тайге, тушения пожаров…  Одна история на реке  Амгунь чего стоит.

 Тогда на реке перевернулся один из трёх катамаранов. На нём была молодёжь, которая отправились в сплав, вопреки своевременным  предупреждениям о резком  ухудшении погоды. Река мгновенно превратилась в огромный сокрушающий всё на своём пути поток. Он поглотил одну из  участниц рокового сплава. Остальным удалось подать отчаянный сигнал SOSс небольшого островка с телефона, практически уже беззарядного.  

 – И всё же нам удалось дозвониться до ребят,  – вспоминает спасатель.  –  Буквально минут через пять с ними бы сообщение окончательно прервалось. Координаты горемык определились, и мы   полетели над бушующей рекой почти  вслепую. Сели практически на воду. Спасли. Как только стремительно взмыли вверх, островок накрыло мощными потоками.

Горячие денёчки

И это далеко не полный перечень его деятельности. Надо сказать, а период подготовки этой публикации мы со Станиславом Борисовичем то  и дело  общались по телефону. Не только потому,  что коварный ковид нас загодя лишил простого человеческого общения за чашкой чая. О себе спасатель  мог сообщать в тот неспокойный период  словами популярной   песни  «я в дороге, я в пути». Причиной тому стали многочисленные пожары, которые стали немаловажной частью тревожной  спасательной деятельности  специалистов МЧС.

– То, что происходило в Якутии в прошлом году, нормальным языком описать трудно, – не без возмущения сообщает Станислав Борисович.  –  2,5 миллиона гектаров сгоревших дотла лесов и полыхающих во всю силу еще 1,5 млн га –  это следствие неготовности  северного региона к приходу огненной стихии. Тот факт сейчас признается всеми, в том числе самими якутами. Лично у меня возникает резонный вопрос. Хабаровский край находится рядом, лесов у нас больше. А   почему же мы так здорово не горим?

Эту мысль спасатель, набравшись конкретного опыта в лесном пожаротушении,  вполне может доказать. Наш край постиг эту горькую науку на своей шкуре  ещё в «нулевые», когда выгорело несколько миллионов гектаров заповедной тайги. С учётом того по-настоящему серьезные  меры в последние годы уже начали приниматься. Власть повернулась к этому вопросу лицом. Как неоспоримый факт стало то, что тогда ещё врио губернатора Хабаровского края Михаил Дегтярев за год своего испытательного срока дополнительно привлёк на борьбу с лесными пожарами 351,7 млн. рублей из федерального бюджета. В 2020 году - 193,2 млн. рублей и в 2021 году - 158,5 млн. рублей.

– Реальной поддержкой в укрощении огненной  стихии стали и  специальные службы, которые  стали работать по-другому. В Хабаровском крае, Амурской области, где мы тушили пожары локального значения,   уже ведётся активная  систематическая  пропаганда поведения в лесах, на дачах, вообще на природе. А за костры реально штрафуют. Реальные примеры вот они. Недавно появилось  новое пожарное депо в посёлке Высокогорный. И ещё в поселке Победа. Это очень отдаленный населенный пункт. Там сроду ничего подобного не было. Если случался пожар, то попросту всё выгорало дотла. А сейчас там пожарная часть охраняет не только этот  населённый пункт, но и подход пожара к нему.  И в посёлке Тумнин дали добро на организацию пожарной части. Новые пожарные автомобили, которые закупили, будут размещены именно в отдаленных районах. Так что обстановка в нашем  регионе с пожарами решается в положительном ключе.

Лучший вертолётчик страны  хабаровчанин Штинов не скрывает, что если бы чиновники из  Саха - Якутии ответственней  относились к решению  проблем своевременного тушения пожаров на своей  земле, избавившись  от привычного ожидания  постоянных дотаций от государства, то  в небесах и у МЧСников  было бы меньше проблем, забот и  оперативных операций по сохранению жизни людей и спасению природных якутских богатств.

–  Станислав Борисович, вы прямо как государственный человек рассуждаете…

– Нет,  – запросто поправляет с улыбкой он. – Я – просто государев человек. Мне поручено быть спасателем, и я со своими обязанностями добросовестно справляюсь. Когда желанию жить сопутствует душевное равновесие, тогда любое дело в радость. Особенно, если ты ему предан.

Наладилась и личная жизнь нашего героя. Он в своё время познакомился с мастером парашютного спорта, сотрудницей МЧС Татьяной Каверзиной. У них счастливый брак  и трое детей.

Только  вот опять неспокойно на душе воина-интернационалиста, спасателя, лётчика - испытателя и вертолётчика Штинова. Автор публикаций  на военную тематику задумался над созданием своей четвёртой  книги. «Записки вертолётчика» стали очередным подтверждением  его  творческого мастерства, неординарного мышления. К тому же ему опять есть о чём рассказать. И не только в кругу друзей в канун важной   для него даты « Дня памяти  о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества»…

Гребенюк Ольга Григорьевна – редактор журнала «Аргументы времени»

Фото из архива Станислава Штинова