ДЕРЕВО-ХАМЕЛЕОН
  |
Путешественник и краевед, постоянный автор «ПВ» Александр Мурашев поведал о причудах в тайге Один из хабаровских ученых-биологов Владимир Маркиянович Сапаев както сказал мне: «Тайга полна акустических и оптических обманов». С юных лет мной было усвоено правило: бродить в тайге без . . . огнестрельного оружия не рекомендуется даже в тех случаях, когда маршруты пролегают в окрестностях поселений (цветочки-грибочки пособирать, природой полюбоваться). Нередко случается то, что на городских дорогах называется «не ты, так тебя». То есть вполне возможно наткнуться на отдыхающего или даже на раненого крупного зверя. Уссурийская тайга – это не городской парк, в который ходят с зонтиком на прогулки. Вместе с тем так не хочется иногда таскать на плече ружье, когда ты идешь, например, по грибы. К ВЕРШИНЕ СОПКИ СИНЮХИ Разумеется, без оружия идешь осторожнее, особенно когда нет еще достаточного таежного опыта. Пробираться одновременно бесшумно и быстро по уссурийской тайге невозможно. Ветровальные стволы плотно занавешены лианами винограда, лимонника и актинидии. В подлеске – колючий элеутерококк и чертово дерево (аралия). То и дело приходится работать охотничьим ножом, чтобы выбраться из таких зарослей. Вот по такой таежной целине одним из летних дней я пробирался к вершине сопки Синюхи, имея при себе из оружия лишь охотничий нож. Зачем-то мне понадобилось перейти с юго-западных склонов на северо-восточные, к Викторову ключу. А перейти ведь можно было по известным мне зимникам и тракторным путям – это километров 15 от районного центра – города Вяземского. Сопка Синюха только из города кажется единой. Вблизи же выясняется, что это сопочная гряда, состоящая из нескольких крутых гор с глубокими седловинами между ними. На этот раз мне взбрело в голову пройти к ключу напрямую через одну из седловин в сопочной гряде. И казалось, так будет короче и быстрее. Но в зарослях я так намучился, что на противоположный склон вылез почти без сил. Северо-восточный склон в этом месте был достаточно пологим. Перевалив, я сразу же очутился на волоке, по которому совсем недавно вывозили лес. Это была удача. Пройдя по такой тропе несколько шагов, я увидел свежие следы взрослого амурского тигра. По-видимому, зверь отдыхал в зарослях на вершине сопки и ушел по волоку при моем приближении, когда я ломился сквозь подлесок. На влажном грунте четко выделялись отпечатки его лап. Мне не очень хотелось идти вслед за тигром. Ему это может не понравиться. Но обходить по целине уже не было сил. Выход был один – спускаться по волоку. В этот момент я пожалел, что не взял с собой ружье. С ружьем было бы надежнее. СЦЕНАРИЙ ОТСТУПЛЕНИЯ Из предосторожности я поправил на поясе охотничий нож и огляделся, представляя сценарий отступления в случае нападения тигра. Высокие деревья, на которые можно было бы взобраться, росли шагах в десяти от волока и не имели нижних ветвей. «Если вдруг увижу тигра, – подумал я, – может быть, появятся силы влезть и по голому стволу?» Вскоре след затерялся в траве на обочине зимника. Может быть, тигр ушел в распадок или затаился гдето впереди? На всякий случай, решил продвигаться не спеша. Волок вывел на временную тракторную дорогу, проложенную вдоль северо-восточных склонов. Волоки, или «усы», соединялись с ней, оправдывая этим свое название. В одном месте дорога делала зигзаг наподобие английской буквы S. Осторожно выглянув из-за поворота, я увидел на обочине тигра. Хищник лежал головой в мою сторону и дышал, приоткрыв пасть. На фоне раскачиваемых слабым ветерком веток подлеска выделялась крупная голова с полуприжатыми ушами и характерные полосы на боках. До тигра было шагов 20–25. Он не мог не заметить меня. Мне показалось, что зверь слегка качнул головой. Но не поднялся, и это было довольно странно. Я вынул нож из ножен и, не теряя из виду зверя, примерился, куда мне отступать. Другой дороги не было, а этот тип и не думал подниматься. Я сделал несколько шагов вперед и присмотрелся. Сомнений не было: у обочины лежит настоящий тигр. Но что же с ним происходит? Солнечные блики и тени скользят по его бокам, он дышит, открыв пасть… Чтобы лучше разглядеть туловище животного, я перешел на другую сторону дороги. Что-то здесь не так. Шагнул к тигру – никакой реакции, еще шагнул – тот же результат. Что за чертовщина? Я медленно шагал вперед в полном недоумении, останавливаясь и всячески разглядывая эту диковину, снимал и протирал запотевшие очки. Уже было понятно, что это не живой тигр. Но даже когда подошел к нему почти вплотную, я отчетливо видел раскрытую пасть, оранжевый язык и полосатую морду. Как оказалось, это был ребристый ствол ясеня, не спиленного, а сломанного у комля и брошенного на обочине лесорубами. Подгнившая оранжевая сердцевина была похожа на раскрытую пасть, а ребристая кора напоминала полосы на тигриной шкуре. СТВОЛ У ОБОЧИНЫ Через год я вновь шел по этой дороге. Но комель дерева, которое так и не вывезли, уже не напоминал мне голову тигра, сколько я ни приглядывался. Окружающий рельеф изменился под действием дождей и грунтовых вод, и уже не были так ясно выражены повороты дороги… Прошло несколько десятков лет, в течение которых я изредка бывал в этих местах и всякий раз обращал внимание на этот ствол у обочины. В настоящее время дорога заросла и превратилась в таежную тропу. А ствол дерева, которое когда-то в молодости я принял за голову тигра, сгнил и замылся илом. Осталась только моя память об этом курьезе природы. Тигры, как и в прежние времена, обитают в уссурийской тайге. Они охотно пользуются зимниками и охотничьими тропами, оставляют на них следы. В тайге часто встречаются буреломные стволы, но мне больше ни разу не попадались такие деревья-хамелеоны.
Александр МУРАШЕВ, краевед Фото из архива автора
Газета «Приамурские ведомости», № 43 (8432) 2024 года г. Хабаровск |
