Мать – волчица

На рассвете сентябрьского утра 1959 года путевому обходчику Зарипову трудно дышалось. Он видел неприятный сон. Как будто на участке его околотка лопнул рельс, а у грузового поезда сошло в хвостовой части несколько вагонов. Зарипов перевернулся на другой бок и проснулся. В голове был шум и ощущение чего-то неприятного. Спросонья он спросил у жены, не было ли телефонного звонка ночью, на что она ответила отрицательно. Потихоньку Зарипов стал одеваться. Налегке закусив и попив крепкого чая, он вышел на улицу. Совсем рассвело.

По давно отработанной привычке Зарипов взял с собой нужные инструменты и пошёл по полотну дороги в сторону станции Смышляевка. В его памяти отложился каждый сантиметр пути. Он знал, как забит тот или иной костыль. На стыках рельс небольшими ударами молотка по слуху определял изъяны в металле.

Так он прошёл около километра. Затем метрах в 50-ти впереди себя он увидел на железнодорожном полотне лежащего человека. «Что бы это значило? подумал он. Уж не зарезало ли поездом?». Подойдя совсем близко и наклонившись, Зарипов убедился, что, действительно, на междупутье лежал человек. Он был мёртв. Внешне он был опрятно одет, ни единой ссадины на открытых частях тела, ни одного кровоподтёка. По установившимся в таких случаях правилам Зарипов добежал до переездной будки, немедленно сообщил в железнодорожную милицию о нахождении трупа на полотне. «Неприятный сон в руку» подумал Зарипов.

Дежурный по отделению капитан милиции С.М. Царев попросил Зарипова сообщить о случившемся начальнику милиции станции Безымянная и вместе с милиционерами Семёновым и Ивановым, которые должны прийти на место обнаружения, перенести труп неизвестного гражданина на обочину полотна.

Так и было сделано.

В дежурной части линейного отдела милиции на станции Куйбышев быстро была сформирована оперативная группа сотрудников, в которую вошли начальник отдела майор милиции П.Г. Груздев; я, в то время старший лейтенант милиции и начальник ОУР; старший эксперт старший лейтенант милиции С.П. Иванов; старшие оперуполномоченные ОУР капитаны милиции А.А. Савинов и В.М. Муравьев; судебно-медицинский эксперт В.П. Голубев и старший группы старший оперуполномоченный ОУР Дорожного отдела милиции Куйбышевской железной дороги подполковник милиции Н.П. Агафонов.

Оперативная группа выехала на место обнаружения трупа неизвестного мужчины. Руководил осмотром ст. оперуполномоченный подполковник милиции Н.П. Агафонов.

Николая Петровича отличала от всех сотрудников взвешенность действий, рассудительность, логическая последовательность, умение строить версии по раскрытию того или иного преступления. И сейчас из числа присутствующих на осмотре места происшествия он обстоятельно начал распределять роли каждого участника осмотра. Сам он, следователь и судебно-медицинский эксперт приступили к осмотру трупа. Майор Груздев, капитан Савинов, старший эксперт старший лейтенант Иванов стали тщательно осматривать прилегающую местность, а мне и капитану Муравьёву было поручено обследовать близлежащий жилой массив и начать опрос жителей поселков Зубчаниновка и Смышляевка. Для опроса жителей были подключены три участковых инспектора.

При осмотре трупа судебно-медицинский эксперт Голубев обнаружил никем не замеченную травму хряща гортани. Он сделал предположение, что в этом месте могло быть сдавливание, и смерть неизвестного могла наступить от асфиксии. Но надо было произвести вскрытие и тогда судебно-медицинский эксперт даст утвердительный ответ, от чего наступила смерть неизвестного. В карманах одежды пострадавшего ничего обнаружено не было.

Но и предварительное заключение судмедэксперта говорило о многом. Неизвестный не задавлен поездом, а убит где-то и принесен на полотно железной дороги. Через некоторое время Груздев и Савинов доложили, что ими в лесопосадке обнаружен след волочения, идущий от дороги поселка Зубчаниновка до полотна железной дороги. Проведенный опрос жителей по установлению личности как в поселке Зубчаниновка, так и в Смышляевке ничего положительного не дал. На месте обнаружения трупа, т. е. на гравии полотна железной дороги, не было обнаружено и следов крови. Вечером этого дня на разборе было высказано предположение, что неизвестного могли привезти из г. Куйбышева или из прилегающих жилых массивов посёлков Стройкерамика или Петра Дубрава. Объём работы по установлению личности и обстоятельств смерти неизвестного расширялся.

На следующий день вскрытие трупа показало, что неизвестный погиб от сдавливания горла (асфиксии), т. е. было совершено умышленное убийство. Раскрытие такого убийства сложно тем, что личность пострадавшего не установлена. Ясно было одно, убит он не в поезде, а в жилом массиве. Но где? Вот вопрос, волновавший всех участников оперативной группы.

Три дня вся оперативная группа работала почти впустую. Проверены были все органы внутренних дел. Заявлений об исчезновении мужчины с приметами найденного на полотне дороги не поступало. Круг поиска расширялся за пределы города Куйбышева. Из соседних городов и областей поступили отрицательные ответы.

На четвертый день из Кировского РОВД г. Куйбышева поступил звонок. Дежурный по отделу сообщил, что к ним обратилась с заявлением гражданка Злобина Матрёна Васильевна, проживающая в пос. Зубчаниновка. Два дня назад у неё пропал муж Злобин Григорий Иванович 1920 года рождения. По приметам личности и одежды, описанной Злобиной, её муж подходил к убитому неизвестному мужчине, обнаруженному на полотне железной дороги. Работники транспортной милиции попросили дежурного Кировского РОВД срочно подослать гражданку Злобину на вокзал, в линотдел милиции. Злобина прибыла через час.

Следователь прокуратуры и старший эксперт пригласили гражданку Злобину в здание судебно-медицинской экспертизы, где предъявили среди других труп неизвестного мужчины, обнаруженного на полотне железной дороги. Злобина опознала своего мужа. На допросе у следователя она пояснила, что муж ушёл из дома два дня назад на работу в ночную смену в аэропорт Смышляевка, где он работал техником. Уходил из дома в 18 часов вечера. На улице было светло. При себе он имел небольшую хозяйственную сумку, в которой обычно носил еду. Муж говорил ей, что на следующий день он должен принести получку за два месяца. Злобина на допросе заявила, что её мужа ограбили, затем с целью сокрытия следов преступления убили. Соседи по дому якобы говорили, что два дня назад, ночью они слышали крики о помощи. После допроса Злобину отпустили домой.

Вместе с капитаном милиции Савиновым мы выехали к месту проживания Злобиных, опросили соседей. Показания Злобиной в части ночного крика о помощи никто не подтвердил.

К вечеру в дом Злобиных стали приходить люди, выражая глубокое соболезнование по поводу трагической смерти мужа, отца. У Злобиных было двое детей неродной сын 17 лет Геннадий и дочка Таня 10 лет.

В числе приходящих были не только соседи, но и сослуживцы Злобина по аэропорту Смышляевка, с работы жены. Весть о гибели Злобина сразу же облетела почти весь поселок Зубчаниновка.

Мы с Савиновым в числе сослуживцев убитого вошли в дом Злобиных. Проводить какие-то официальные мероприятия в квартире пока было не совсем этично. Поэтому было принято решение изучить поведение членов семьи, их образ жизни в дни похорон и незаметно исследовать, нет ли каких следов преступления, совершённого в доме или во дворе. Это была одна из версий, выдвинутых в процессе планирования раскрытия убийства...

За три дня до похорон и в день похорон ничего предосудительного добыто не было. На заметку взято было только удивительно спокойное поведение жены Злобина. Она не проронила ни единой слезинки, в общении с родственниками и знакомыми, была предельно замкнута. Что-то сходное было и в поведении обоих детей. Громко и слезливо вела себя теща. Удручающий настрой создавала сестра Злобиной. Судя по ее поведению, она вела себя искренне. В сенцах и в доме полы вымыты были до желтизны.

Свои наблюдения мы доложили на оперативном совещании у начальника отдела Груздева. Но предположения о причастности к убийству родственников были отвергнуты следователем. Поведение родственников убитого объяснили различием реакции. Кроме того, в наше отсутствие следователь допросил сестру жены Злобина. На допросе она показала, что Матрёна Злобина с мужем жили очень дружно. В день ухода на работу они утром уехали в город Куйбышев за покупками детям в магазин «Юность». В магазине купили для Матрёны туфли 37 размера, с металлической застежкой сбоку, а также костюм для сына и платье дочери. После этого уехали домой.

В пути следования в автобусе Злобин сказал жене, что он сойдёт на остановке «Райисполком» для покупки сигарет. Злобина уехала домой одна, а Злобин сошёл с автобуса и должен был приехать следом, т.к. вечером ему якобы надо было идти на работу.

Опрошенные на работе Злобина мастер и сослуживцы показали, что на работу Злобин не приходил более 4-х суток. Следователь пришел к убеждению, что Злобина убили на почве ограбления где-то в городе Куйбышеве, а затем привезли на полотно железной дороги. На второй день после похорон, я и Савинов снова стали опрашивать знакомых и родственников. Интуитивно мы чувствовали что-то неладное в поведении близких членов семьи. Интуиция не подвела. Показания жены Злобиной были неправдивыми.

Во-первых, вначале Злобина скрыла информацию о поездке за покупками в город Куйбышев, объяснив это забывчивостью в связи с трагичностью случившегося.

Во-вторых, жили они недружно. Часто ссорились, особенно много скандалов было в дни получек. Злобина была любительница посещения ресторанов, у неё много подруг, которые по складу характера и поведению отличались вольностью. На работе у Злобиной был любовник, с которым её видели неоднократно и в ресторане и в кино. В день гибели Злобина Матрёна была в нетрезвом состоянии, что подтвердили соседи. Злобин был больше дома, занимался по хозяйству. Любил детей, особенно младшую дочку. В доме вся мебель была выстроена им самим. Спиртным не злоупотреблял.

В-третьих, опрашивая соседей тещи Злобина, мы установили, что пять дней назад видели Матрёну в нетрезвом виде. Она приходила к матери. В руках у неё была сумка небольшого размера. В сумке видны были свертки. Что было в свертках, соседи не видели. Поведение Злобиной было странным, взгляд озлобленный, растерянный. Обычно она при встрече останавливалась, любила много поговорить, а в этот раз прошла мимо, стараясь быть незамеченной. Соседи обратили внимание на то, что несмотря на теплое время, мать Злобиной затопила печь-»голландку».

В-четвёртых, в первый день посещения дома Злобиных мы обратили внимание на исключительно старательно, до желтизны вымытые деревянные полы. А сантиметрах в 5 от пола, на стене, увидели несколько бурых пятен и ушли, сделав вид, что ничего не заметили...

Было принято решение провести неофициальную операцию по исследованию обнаруженных на стене пятен. Я, Савинов и старший эксперт Иванов вошли в квартиру. Иванов с помощью специальных средств исследовал пятна на стене. Иванов незаметно для Злобиной доложил мне, что пятна оказались кровью. Он сообщил также, что из щелей пола и стены сделал соскобы пятен для исследования и определения группы крови. Злобиной был задан вопрос: «Каким образом оказались пятна крови на стене, в сенях?».

Чувствовалась отработка каждого ответа. И сейчас Злобина ответила, что весной в сенях муж резал свинью и пятна крови могли оказаться на стене. Не уточняя и не задавая больше наводящих вопросов, мы ушли. Имея официальное разрешение на производство осмотра и обыска в квартире тёщи Злобина, мы пошли к ней. Женщина была в растерянном состоянии, она не ожидала работников милиции и такого поворота дела. Ей зачитали постановление о производстве обыска и изъятии вешей, могущих быть вещественными доказательсвами по делу убийства Злобина.

В шифоньере найден был костюм, купленный в магазине «Юность». У тёщи вырвалось ругательство: «Дура, пожалела, не сожгла!».

Когда открыли дверцу топки, увидели небольшую кучу золы, аккуратно выгребли на фанеру и нашли в ней металлические застежки от туфель.

Мы поняли: «Те самые туфли были сожжены, а след от них остался».

На допросе мать Злобиной ничего не сказала, Этого надо было ожидать. Но четыре противоречия и доказательства были не в пользу Матрёны Злобиной.

Кроме того, на следующий день из лаборатории экспертиз был получен ответ, что в изъятых соскобах обнаружена кровь группы убитого Злобина.

Немедленно на квартиру Злобиных выехал следователь вместе со старшим экспертом. Теперь уже официально произвели обыск в квартире и сделали соскобы бурых пятен со стен, а из щелей пола изъяли мусор. Все изъятое направили в лабораторию на экспертизу. Детей дома не было Геннадий был на работе, а девочка в школе. Матрёна Злобина вела себя насторожённо.

Вместе с Савиновым мы пошли в школу, где с участием завуча и классного руководителя стали допрашивать Таню Злобину.

Таня очень любила свою учительницу Нину Михайловну Милову. Нина Михайловна умела расположить к себе учеников. О многих она знала больше, чем родители. Таня попросила оставить ее с Ниной Михайловной и, указав рукой на меня, «вот с этим дядей из милиции».

По складу характера и своему опыту я отличался умением найти ключ в разговоре с несовершеннолетними, в том числе и с трудными. Ещё будучи пионервожатым в школе, я много занимался с детьми. Дети чутьём своим понимали, с кем имеют дело, всегда тянулись ко мне. А когда учился в оперативной школе КГБ, то по заданию горкома комсомола был назначен руководителем внештатных воспитателей в подшефный детский дом. Самой лучшей оценкой моей работы в этом детдоме была дальнейшая переписка с детьми, в которой они делились со мной всеми радостями и горечью жизни.

Таня ждала такого разговора. Перед началом она навзрыд расплакалась, и подбежав к Нине Михайловне, уткнулась в платье. Сквозь слёзы она проговорила: «Нехорошая у меня мама, злая. Это она заставила Генку удушить отца. Я папку любила. Он был хороший». Больше она ничего не могла сказать. Девочка была исключительно в растроенных чувствах. Да и не было теперь нужды дальше опрашивать Таню.

О добытых данных мы доложили прокурору и начальнику Дорожного отдела милиции полковнику А.В. Жегалову Было принято решение задержать жену Злобина и её сына. За Матрёной Злобиной уехал Савинов, а я за её сыном. Геннадий Злобин работал слесарем на одном из крупных заводов г. Куйбышева. Приехав на завод, я попросил начальника кадров завода Титова вызвать Геннадия Злобина на беседу. Через минут двадцать в кабинет вошел высокий парень, с открытым выражением лица. Шевелюра волос свисала до плеч. Руки были испачканы. Геннадий поздоровался с начальником кадров. Он не подозревал, что его вызвал не начальник отдела кадров. Титов, показывая на противоположную от своего стола сторону сказал: «Тебя вызвал на беседу начальник уголовного розыска старший лейтенант Купцов. По какому вопросу ты, видимо, знаешь».

Титов вышел из кабинета. Я попросил Геннадия присесть напротив. В его поведении чувствовалась растерянность и обеспокоенность. Не дожидаясь встречного вопроса, он сказал: «Я Вас ждал раньше. Я больше не могу молчать!». И Геннадий стал подробно рассказывать о разыгравшейся дома трагедии. Утром, в день уезда родителей в магазин, они с Татьяной остались вдвоём. Часов в 14 мать вернулась из города одна. Она была в нетрезвом виде. Как объяснила мать, отец сошел с автобуса в городе.

В руках у матери была сумка с покупками. Она стала изливать обиды в адрес отца. Генка знал нрав своей матери, знал и её похождения, т.к. однажды он видел мать и любовника дядю Борю в ресторане. Мать тоже видела сына в ресторане и чтобы оправдаться перед сыном стала оговаривать отца во всяких его прегрешениях. Чаще всего мать говорила, что отец истязает ее. Сам Генка ни разу не был свидетелем избиения матери или неоправданной ругани со стороны отца. Но он больше верил словам матери. К отчиму у него была своя неприязнь. По характеру Генка был эгоистичен. До рождения сестры Тани внимание родителей было приковано к нему. Несмотря на то, что он плохо учился в школе, вёл себя непристойно, мать покупала Генке дорогие вещи, разрешала уходить из дома к друзьям с ночёвкой с 7 класса.

Бабушка Вера также баловала внука, часто покрывала его проделки. Генка ловчил, использовал ненормальные отношения родителей в своих целях. При каждом разговоре с внуком бабушка подчеркивала и свою неприязнь к отчиму Генки. На этот раз мать не только льстила сыну, но и солгала. Она втайне от дочери сказала сыну, что ему костюм купил дядя Боря, а отец сошел с автобуса в городе, т.к. они поругались. Она попросила сына, при приходе отца выгнать его из дома.

У Генки клокотала злоба на отчима. Мать сама давала ему право расправы. Он обязательно выполнит её волю ...

Злобин, сойдя с автобуса, купил в магазине папирос и как никогда его потянуло заглянуть в пивной бар, о котором он много слышал, но ни разу не был. В баре было шумно, много накурено. Выпив две кружки пива, он хотел уходить, но в это время к нему за столик сел мужчина его же возраста, прилично одетый. Вот встреча! Перед ним сидел его бывший одноклассник по школе Яков Свиридов. Выглядел он старше своих лет и был чем-то удручен. Свиридов тоже узнал Злобина и был рад этой встрече. Ему хотелось увидеть кого-то из близких друзей и излить свою беду. И вот такая встреча! Не виделись-то они лет двадцать.

Свиридов предложил по кружке пива, рассказал, что три дня назад он похоронил жену. Остались две девочки школьного возраста. Трудно будет ему одному воспитывать их, т.к. девочками занималась жена Надя. И только теперь он понял глубину утраты. Раньше как-то не замечал. Занят был все время на работе. Часто задерживался в ОКБ завода. А Надя успевала и на работе, и дома.

Злобин же наоборот поделился с Яковом неудачным выбором. Вначале он не замечал ничего предосудительного. Но с некоторых пор его жена Матрёна стала приходить поздно с работы.

Часто замечал её подвыпившей. Выпивки она объясняла деловыми встречами, которые проводили для улаживания по службе. Дома ничего не делала, стала вспыльчивой и только благодаря сдержанности Злобина в семье нет больших скандалов. Но на душе что-то затаилось тревожное. Друзья посидели часа два, потом приятно разошлись.

Злобин ехал домой с хорошим настроением. Он предствил себе как дочка Таня тепло его встретит, выбежит, как всегда, во двор с криком: «Папа пришел!». Он сошёл с автобуса, дошёл до своей калитки. Дверь была открыта. В окнах светился свет, но дочка не вышла. Он подумал: «Смотрят телевизор». Действительно, дети смотрели телевизор, а Матрёна была в другой комнате. Как только он вошёл в спальную комнату, жена недовольно буркнула: «Пришел, постылый! Мог не приходить совсем». По голосу жены Злобин понял, что она пьяна. Он не стал ввязываться в разговор. Тихонько вышел в сени и стал разуваться, Матрёна вышла к нему. Она продолжала провоцировать мужа на скандал.

Вдруг неожиданно упала на пол, громко закричала и потянула за собой мужа. Злобин не ожидал такой сцены. Он тоже упал. На крик выбежал Генка. Мать ему злобно крикнула: «Ты что, не видишь, он меня бьёт? Помоги!» Генка как коршун налетел на лежащего отчима. Мать коротко бросила: «Души его!» Злобин пытался вырваться из сильных рук пасынка, но не смог. Ноги его держала Матрена, а сын давил на горло.

Он хотел крикнуть что-то дочери, но не сумел. Услышав раздирающий крик дочери: «Зачем вы убиваете папу! Звери!» Злобин потерял сознание...

Матрена отдавала сыну короткие и жесткие команды. «За полночь, отвези тело отца на железную дорогу, и дело с концами». Генка так и сделал.

Матрена этой же ночью сбегала к матери и в голландке сожгла туфли и платье дочери. Костюм сына повесила в шифоньере. Заметая следы тяжкого преступления, Матрена не думала, что она их и оставляет. Но главного она не смогла уловить это совесть людей. Совесть никуда не спрячешь. Рано или поздно она заговорит. Так получилось с её детьми и матерью. Они рассказали подробно обо всем.

Матрёна долго сопротивлялась на следствии. Но вот настал день суда. Открытый суд состоялся в доме культуры посёлка Зубчаниновка. Зал был набит до отказа. Много людей стояло на улице. Судебное разбирательство транслировалось по радио. Матрена продолжала молчать и на суде. Один за одним заходили свидетели и с большим укором рассказывали обстоятельства совершённого убийства. Все жители были потрясены действиями Злобиной, заставившей своего собственного сына убить отца. В то же время жители чувствовали и свою вину в совершенном деянии. Их мучала совесть за то, что можно и нужно было предупредить такое кошмарное преступление тогда, когда Матрена приходила пьяной, устраивала скандалы. Нужно было сообщить об этом в милицию, чтобы её взяли на учет и убийство не совершилось бы.

Матрёна впитывала каждое слово свидетелей, своих соседей, жителей посёлка. Каждое слово било её по голове как молотом. Наконец терпение её лопнуло. Заломив руки, она взмолилась о пощаде со словами: «Люди добрые, виновата я во всем! Признаюсь, раскаиваюсь. Бесстыжая я. Сжальтесь над моими детьми. За содеянное ответ держать готова я!». С этими словами она упала в обморок.

Николай КУПЦОВ, полковник милиции в отставке, заслуженный работник МВД СССР, бывший начальник Средневолжского УВДТ МВД СССР по оперативной работе.

Газета «Сослуживцы», N 1- 2 (169,170) , август-декабрь, 2020

город Самара