Герой войны
     |
Амурский казак Иннокентий Кайдалов закончил свой боевой путь в Праге Практически во всех публикациях, да и на проходящих чтениях, касательно вклада казаков в победу в Великой Отечественной войне мы по праву видим имена кубанских, донских, терских, оренбургских, реже сибирских казаков, но ведь и другие войска внесли свой весомый и не менее важный вклад в дело Победы. О них мало говорят, пишут в силу разных обстоятельств, одно точно понятно: эту несправедливость нужно исправлять. Мой рассказ – о подвиге и жизни удивительного человека Иннокентия Павловича Кайдалова (1914 – 1995). Семь кавдивизий С объявлением войны в казачьих областях быстрыми темпами началось формирование новых кавалерийских дивизий. Всего же до конца 1941 года на Дону, Кубани, Тереке и в Ставрополье было образовано около 30 новых кавалерийских дивизий. Такие части создавались осенью 1941 года по примеру опыта Первой мировой войны. Эти кавалерийские части в народе назывались «дикими дивизиями». В Уральском военном округе было сформировано более 10 кавалерийских дивизий, костяк которых составили уральские и оренбургские казаки. В казачьих районах Сибири, Забайкалья, Амура и Уссури из местных казаков создали семь новых кавдивизий. Нужно выделить несколько важных фактов: первое – далеко не все воинские формирования, в которые входили казаки в подавляющем большинстве, назывались казачьими, так, к примеру, 8-ю Дальневосточную дивизию по ходатайству командира корпуса С.В. Соколова, обратившегося 31 мая 1943 г. к Маршалу Советского Союза С.М. Буденному, предполагалось назвать кавалерийской дивизией Уссурийского казачества. К сожалению, это ходатайство не было удовлетворено, как и ходатайства многих других командиров корпусов. Официальное наименование казачьих корпусов получили лишь 4-й Кубанский и 5-й Донской гвардейские кавалерийские корпуса. Однако отсутствие наименования «казачьих» не поменяло главного. Казачество внесло свой героический вклад в славную победу Красной Армии над фашизмом и не переставало быть казачеством без официального именования. И второе: нужно обратить особое внимание, что в предшествующие периоды, в других войнах (к примеру, Первой мировой) четко указывалось, кто казак, а кто нет. А в годы Великой Отечественной войны выделения казачества как представителей особой социально-классовой категории не делалось. Тем не менее, это определялось прежде всего по образу жизни и мысли, ну и, конечно, по свидетельству самих казаков, а иногда и по внешнему виду. Наш герой Иннокентий Павлович Кайдалов как раз и был таким казаком, не отмеченным в документах как казак, но отмеченным истинным казаком и сыном Амура по образу жизни и внешнему виду, о чем немного позже будет сказано. Сын Амура Согласно метрической книге Игнатьевской церкви, Иннокентий Павлович Кайдалов родился 23 марта 1914 года в казачьей семье Павла Мануйловича и Прасковьи Ивановны Кайдаловых, которые происходили из забайкальских казаков, переселенных на Амур. Иннокентий Павлович в той же метрической книге записан как казак хутора Игнатьевский Амурской области. Иннокентий был третьим ребенком в большой семье из десяти детей. С детства, как и все казаки того времени, был обучен военному делу, верховой езде, владению шашкой, пикой, огнестрельным оружием. Вместе с тем, живя в тайге, казаки учили детей с молодых лет охоте, умению различать следы зверей, ну и, конечно, непрестанному труду, сельскому хозяйству, животноводству, что впоследствии положительно скажется на дальнейшей судьбе нашего героя. Детство и юность Иннокентия Павловича прошли в сложное время для страны, и для казачества в особенности: расказачивание, продразверстка, коллективизация, репрессии – все это коснулось непосредственным образом семьи Кайдаловых, трудолюбивых казаков. Некоторые не выдерживали, опасаясь за жизнь, бросали все и бежали в Китай, но не Кайдаловы. Чтобы выжить, семнадцатилетний Иннокентий из Благовещенска добрался до села Пермское, где уже начали строить бараки и затон (там впоследствии вырастет город Комсомольск-на-Амуре и судостроительный завод), там его трудолюбие и смекалку заметило руководство и практически сразу поставило десятником-бригадиром. В 1936 году начался боевой путь И.П. Кайдалова. Он был призван в Красную Армию на срочную службу в Гродековский погранотряд. Там он прошел первое боевое крещение – в 1938 году в боях близ озера Хасан и реки Туманная (в Японии эти события именовались «инцидент у высоты Чжангу фэн»). Там и был получен первый опыт ведения войны. На фронт В начале Великой Отечественной войны Иннокентия Павловича не призвали, скорее всего, действовала бронь от завода, на котором он работал в то время, но уже в 1942 году он ушел на фронт. В Сибири и на Дальнем Востоке активно формировали дивизии и армии. Иннокентий Павлович был распределен в 1392-й стрелковый полк 422-й стрелковой дивизии (2-го формирования), который собирался в районе станции Розенгатовки (с. Лермонтовка, Хабаровского края) под командованием Ивана Константиновича Морозова. В составе дивизии было много дальневосточных охотников, жителей Хабаровска, Биробиджана и Комсомольска-на Амуре. По свидетельству Иннокентия Павловича, эшелон в котором он отправился на войну, готовился в Биробиджане, здесь в вагонах-теплушках ставили коней, готовили фураж, сено, овес, грузили оружие, патроны, снаряды к пушкам и танкам и прочее. Сержанта Кайдалова назначили командиром конной разведки, потому как знали, что он из казаков и имеет боевой опыт. В отряде были и те, кто имел военный опыт, и те, у кого он отсутствовал. Повторюсь, что в составе было много охотников-зверобоев из числа коренных малочисленных народов, которые впоследствии стали прекрасными снайперами. Воин с бородой и усами Особо опишу образ нашего героя. Иннокентий Павлович всю войну носил бороду и усы, и это была действительно борода – длинная и окладистая. Сохранились военные фотографии, где этот факт хорошо запечатлен. Галифе он носил с нашитыми желтыми лампасами, подчеркивая принадлежность к Амурскому казачьему войску, на голове – папаха, на портупее – казачья шашка и кортик. Завершала образ курительная трубка. Какой казак без коня? У Иннокентия Кайдалова он был – подготовленный друг: рыжий, в белых носках на всех четырех ногах, со «звездочкой» во лбу, с легким ходом, конь был привязан к хозяину и предан ему в полном смысле слова. «Поощрял я его кусочком сахара или хлебной корочкой, – душевно вспоминал Иннокентий Павлович. – Сам не ел сахар, а для друга всегда держал в кармане. Так он при каждом удобном случае напоминал мне – похлопывал по карману мягкими губами, выпрашивая лакомство. Я его никогда не привязывал, он всегда был около меня и не позволял другому человеку оседлать себя». Подчиненные И.П. Кайдалова называли его батей, подчеркивая свое отношение и уважение к командиру, с одной стороны, и те качества, которыми он обладал, – с другой. Много что умел делать сам и учил других своим примером. Командовал неизменно не повышая голоса, не оскорблял достоинство солдат, за это его искренне любили и потому так называли. Необходимо сказать и о вере этого человека. Иннокентий Павлович всегда повторял несколько фраз, касающихся веры: «Казак не может быть неверующим» и «На войне не бывает неверующих». Как можно понять, годы борьбы с верой и казачеством в стране не лишили его ни того ни другого. Веру свою он сохранял до конца жизни, о чем говорят его сын и внуки. Боевое крещение В чем же заключался героизм этого человека, героизм, который выделяет амурского казака? Об этом нам могут рассказать документы, хранящиеся в архивах и теперь уже на официальных сайтах Министерства обороны РФ и других, посвященных этой тематике. Первое боевое крещение и ранение он получил осенью 1942 года, сразу после приезда под Тундутово (деревня под Сталинградом). Далее приведу слова Иннокентия Павловича: «Под деревней Бекетовка потрепанный полк Сорокина попал в окружение. Ночью дали задание мне, командиру разведвзвода, найти и вывести из окружения наших. Пробирались с двумя боковыми дозорами по компасу. Не обошлось без встречи с врагом. Но все же, пробираясь по глубокому оврагу, где-то в десяти километрах от своих наткнулись на сорокинцев. По паролю узнали друг друга и вывели человек двести, во главе с командиром полка. Важнейшим был и тот факт, что благодаря таланту амурского казака-разведчика было спасено знамя полка». Сам Сорокин Александр Степанович в своей книге «Мне часто снятся те ребята» отметил командира конного разведвзвода полка старшину Иннокентия Павловича Кайдалова, который со своими бойцами спас жизни многих боевых товарищей, попавших в окружение после тяжелых боев с немцами под Сталинградом. Служа в разведке, командир со своими бойцами делали невероятное. Подчас имея из измерительных приборов только бинокль, Кайдалов совершал одиночные и малые групповые вылазки, где приходилось скрываться в лощинах, оврагах, перелесках, чтобы не попасть под бомбежки и огонь фашистских летчиков. По ночам делали вылазки за линию фронта в тыл врага до 20-30 километров, осуществляли диверсии, взрывали склады с боеприпасами и техникой, мосты и переправы. Брали пленных, старались захватить офицеров, часто с картами и документами, что существенно помогало нашему командованию принимать правильные и своевременные решения. «Под Белгородом немцы нас страшно потрепали. Добрался я до КП – и к телефону, – рассказывал Иннокентий Павлович, – а Морозов на телефоне и кричит: «Держись до последнего!». Я ему отвечаю: «Чем держаться? Осталось три ПТРа и один патрон». На этом задании при семикилометровом переходе из-за привязанности к своей курительной трубке получил ранение. Обронил ее, и когда нагнулся, чтобы поднять, был придавлен землей от взрыва. Попал в госпиталь, откуда сбежал с четырьмя товарищами, находящимися в госпитале после ранения, мотивация была одна: как же его полк будет без него и как он будет его догонять? Пока добрались до своего полка, казак уничтожил полицая, терроризирующего деревню, и четырех немцев. Как только дошли до своих, его вызвал генерал и поставил задачу: взять «языка». В близлежащей деревне пленили офицера, после было объявлено, что сведения были очень важными, командование осталось довольно. За доблесть, проявленную в боях под Сталинградом, И.П. Кайдалов был награжден медалью «За оборону Сталинграда». Воевали не за награды Были и необычные случаи. Для примера приведу несколько, записанных сыном Иннокентия Павловича. Орфографию практически полностью сохраняю. «Однажды, после взятия очередного города, он с ординарцем и автоматчиком своего взвода искал помещение для бойцов своего подразделения, чтобы передохнуть после боев, привести обмундирование, оружие и конскую упряжь в порядок. В развалинах одного из зданий обнаружили дверь, ведущую в подвал, открыв дверь в полутемное помещение, увидели полупьяных немцев... Иннокентий Павлович, не умевший отступать, выхватил противотанковую гранату и маузер, крикнул: «Хенде хох» – все, что знал по-немецки. Один из фрицев потянулся к автомату, но был сражен пулей из маузера, остальные, подняв руки, стали выходить без оружия, думая, что их окружили бОльшей численностью бойцов, чем у них. Автоматчик стоял в дверях, а ординарец связал руки ремнями от их собственных штанов, которые пришлось поддерживать руками, и повесил им на шею их же оружие. Иннокентий Павлович сдал пленных интенданту полка, проходившему мимо с бойцами, а сам остался для отдыха со своими разведчиками, через день в штабе узнал, что интенданта, приведшего стольких пленных немцев, представили к званию Героя Советского Союза и отправили в отпуск на родину. Но дело прошлое, Иннокентий Павлович сказал, что они воевали с фашистами не за награды, а за освобождение нашего народа от фашистской заразы». Второй случай. «Где-то на переправе через реку образовался затор на мосту, от машин с орудиями, повозок и людей, спешащих на другой берег реки. А взвод Кайдалова И.П. получил приказ перебраться через реку и отправиться в рейд в тыл врага. Но мост был забит пробкой, которая очень медленно двигалась. Во время войны был на слуху конный отряд Доватора, о котором писали все армейские газеты и сводки информбюро. К нему подошел какой-то штабной офицер и спросил, куда он так торопится, ординарец закричал: «Дорогу генералу Доватору!». Конь под батей встал на дыбы, полы бурки разлетелись, показались желтые широкие лампасы, шашка и маузер, к тому же папаха и окладистая борода возымели свое действие. Тогда почти никто не знал героя Доватора в лицо. Штабной быстро побежал и распорядился освободить узкую полосу вдоль всего моста. И, выстроившись в одну линию, на рысях, бойцы взвода во главе с батей проскочили мост и умчались на задание. После рейда по тылам противника вернулись в штаб дивизии с ценной информацией, чтобы ее передать командованию. В это время к нему подбежал тот самый офицер-подполковник, отдал честь и, смеясь, взял стремя, помогая соскочить с коня. Батя спешился, взял свою трубку в рот и пошел в штаб, там его так же весело встречали, отдавали честь как генералу. Потом его командир дивизии Морозов рассказывал предысторию об этом офицере из соседнего подразделения. Тот искал в штабе дивизии генерала с бородой, усами, в папахе, бурке и почему-то в лампасах не красного цвета, а желтого. Комдив Морозов ему сказал, что в его дивизии ходят в папахе двое – он сам и командир конного взвода И.П. Кайдалов, только сам, как положено генерал-майору, с красными лампасами на брюках, а батя – с желтыми лампасами, в галифе и хромовых сапогах, ведь он амурский казак... Он поблагодарил Кайдалова за находчивость по выполнению боевого задания, развеселил весь штаб и того офицера, который принял юмор за чистую монету». Геройские поступки сохранили архивы и семейное предание. Смелый разведчик 422/81-й гвардейской дивизии закончил свой боевой путь в Праге. За проявленное мужество, смелость и отвагу по уничтожению «коричневой чумы» Родина высоко оценила Кайдалова, наградив его тремя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.», «За победу над Японией». Казак-разведчик был уволен в запас в звании старшего лейтенанта.
Протоиерей Георгий БОРИСОВ, духовник Уссурийского казачьего войска, магистр богословия Фото из архива автора
«Приамурский казачий вестник», №04 (147) апрель 2025 года Газета окружного казачьего общества Хабаровского края Уссурийского войскового казачьего общества |
