ПОГРАНИЧНИК – ЗВУЧИТ ГОРДО!

На огромных просторах границы Российской Федерации постоянно несут службу воины-пограничники. Но контролируют они не только саму линию границы, но и «двери» государства контрольно-пропускные пункты (КПП). Они расположены как рядом с границей, так и в глубине нашей страны.

Есть КПП авиационные, железнодорожные, автомобильные и морские. Кроме этого существуют пункты упрощённого пропуска (ПУП), и функционируют они, как правило, при пограничных заставах. Тут служат замечательные люди – «кепеписты», истинные мастера своего дела.

Чтобы стать настоящим профессионалом, кроме знаний, умений и навыков, необходимых для службы на пограничной заставе, сотрудник органов пограничного контроля должен дополнительно знать огромный объём международных договоров, законодательных актов и других документов, регламентирующих порядок пересечения государственной границы и режим в пунктах пропуска через государственную границу.

Настоящий кепепист должен уметь безошибочно определять подлинность документов, предъявляемых на паспортном контроле, точно провести идентификацию личности предъявителя документов с имеющейся в них фотографией. Он должен в деталях знать компоновку и технологические особенности транспортных средств, пересекающих границу, места возможного укрытия нарушителей границы, контрабанды, оружия, взрывчатых, отравляющих веществ и других материалов, запрещённых к перемещению через границу. Тут надо быть и психологом, чтобы по манере поведения определить нарушителя; обладать выдержкой, быть культурным, честным, неподкупным и беспредельно преданным своей Родине.

Люди из многих стран мира пересекают государственную границу. Делают это по разным причинам: кто-то едет по делам, кто-то в гости, на лечение, с целью туризма, с хозяйственно–бытовыми целями, кто-то уже бывал в нашей стране, а кто-то прибыл в первый раз. Первым, кто их встречает на территории России, является сотрудник погранслужбы. То, как он выглядит, какова его манера поведения, настроение, во многом зависит первое впечатление о стране. Недаром пограничников называют политическими представителями на линии государственной границы.

С раннего детства я хотел стать военным, мне очень нравились люди этой героической профессии – защитники Родины. Я гордился героическим прошлым моего отца Ефанова Николая Дмитриевича, который в 17 лет добровольцем пошёл на фронт и закончил Великую Отечественную войну в Берлине. За свои ратные подвиги он был награждён орденом «Отечественной войны» 2 степени, двумя орденами «Красной звезды», тремя медалями и десятью благодарностями от Верховного главнокомандующего И.В. Сталина. Я очень хотел быть похожим на него.

В советские времена в средствах массовой информации, в кинофильмах и в литературе много говорилось о нелёгкой и почётной службе военных, о людях трудовых профессий, об инженерах, врачах, учителях, рабочих и крестьянах, об их самоотверженном труде в годы войны и в мирное время. Мне очень нравились фильмы о моряках, меня тянуло к романтике морских приключений; о пограничниках, о милиционерах и чекистах, об их борьбе с бандитами, шпионами и диверсантами. Самым моим любимым фильмом был, да и по сей день остаётся, фильм «Офицеры». Он сыграл для меня судьбоносную роль в желании стать не просто военным, а офицером!

По окончании средней школы N6 города Петровска Саратовской области я бесповоротно решил стать офицером, но в каком роде войск, ещё окончательно не определился. По совету друзей, я попытался поступить в Ульяновское высшее военное командное училище связи, потому что офицеры–связисты служат во всех видах и родах войск, но срезался на вступительных экзаменах. Решил, что не сдамся и всё равно добьюсь своей цели. После этой неудачи я устроился на Петровский электромеханический завод «Молот», работал слесарем по ремонту станков и различного оборудования. Со мной в одном цеху работал мой отец, а в соседнем цеху трудилась моя мама Ефанова Татьяна Фёдоровна. Мы часто встречались на работе, а после работы втроём шли домой.

Мама на этом заводе работала с 1941 года. С началом войны она, тринадцатилетняя девочка, бросила учебу в школе и пришла на завод, где, невзирая на трудности и лишения, работала наравне со взрослыми на благо нашей победы. Она работала в литейном цехе, где отливали болванки гранат Ф-1, работала и за токарным станком, из-за малого роста стоя на деревянном ящике. Родители мои были героическими людьми, я их очень любил и ценил.

В конце октября 1977 года мне пришла повестка в армию, я был призван на службу в Пограничные войска, чему был очень рад и горд тем, что моя мечта начинает сбываться. Конечно, расставание с родными и близкими людьми, с привычным укладом жизни огорчали, но мне хотелось узнать другую жизнь, о которой я мечтал. Сама судьба привела меня на границу с Финляндией в Таллинский пограничный отряд Краснознамённого Прибалтийского пограничного округа КГБ при Совете министров СССР. Здесь началась моя пограничная биография.

Курс молодого бойца и учёбу в школе сержантского состава я проходил недалеко от эстонского города Палдиски. По прибытии в воинскую часть мы помылись в бане и поменяли свою гражданскую одежду на военную форму «х/б» (хлопчатобумажное обмундирование) и кирзовые сапоги. Там я обратил внимание на то, что некоторые новобранцы одеты в «п/ш» (полушерстяное обмундирование) и яловые сапоги. Оказалось, этих ребят будут готовить для службы на ОКПП (отдельный контрольно – пропускной пункт) «Таллин», поэтому и обмундирование у них было особое, туда отбирают лучших из лучших. Конечно же, я сожалел, что мне не посчастливилось оказаться среди них.

Никогда не забуду свой первый пограничный наряд «Дозор» по урезу воды Финского залива. Было такое ощущение, что только от меня зависит безопасность страны, и весь советский народ надеется на меня, верит, что я не пропущу врага на родную землю. Впоследствии это чувство высокой ответственности за охрану государственной границы стало привычным. Служить на пограничной заставе было тяжело, но мне нравилось. Нравились люди, которые там служили, настоящие, без фальши. На границе человека распознать очень легко, сама служба этому способствует. Слабаки и «случайные попутчики» быстро проявляют себя, таких, как правило, с границы убирали, их место было в тыловых подразделениях.

В сентябре 1978 года я поступил в Московское высшее пограничное командное ордена Октябрьской революции Краснознамённое училище КГБ СССР имени Моссовета на профильную специальность пограничный контроль. Мне посчастливилось учиться в славном втором дивизионе под командованием замечательного офицера и прекрасного человека полковника Беззаборкина Алексея Александровича, которого мы между собой называли Батей. Об учёбе в училище, о людях, с которыми меня связало курсантское братство, остались самые лучшие воспоминания.

В августе 1981 года, после перехода на четвёртый курс училища, я женился на прекрасной девушке Татьяне из моего родного города Петровска, с ней вместе мы идём по жизни уже много лет. Она оказалась настоящей женой офицера–пограничника, любящим, верным человеком, преданным другом и самым надёжным тылом.

В 1982 году, по окончании училища, я получил назначение в Краснознамённый Забайкальский пограничный округ КГБ СССР, по распределению я попал на службу в авиационный пункт пропуска ОКПП «Иркутск-аэропорт». Я был расстроен своим назначением, все однокашники поехали служить в боевые подразделения на границу, а я в тыл, в большой город. В то время там на контролёрских должностях служили только офицеры. Самолёты летали редко 2 – 3 самолёта в сутки. Основные направления полётов МНР, КНР, КНДР и транзитные рейсы. В связи с малой служебной загруженностью я много времени уделял профессиональной учёбе. Детально изучал заграничные паспорта различных государств, криминалистику, технические средства пограничного контроля, компоновку воздушных судов, международные договора и другие документы, регламентирующие порядок пересечения границы лицами и транспортными средствами. Что очень помогло мне в дальнейшей службе.

В 1983 году я был переведён на железнодорожный пункт пропуска ОКПП «Наушки» (российско-монгольский участок государственной границы), где служба сильно отличалась от иркутской свободного времени здесь практически не было. Расписание поездов, следующих в Монголию, в Китай и обратно, было очень плотным. Оформляли мы как пассажирские поезда, так и грузовые составы. Рано утром я уходил на службу и поздно ночью возвращался домой, иногда появлялась возможность на короткий обеденный перерыв. О выходных днях мы не мечтали, 1 – 2 выходных в месяц мы считали за счастье. Редкие выходные дни часто прерывались тревожными вызовами на службу из-за обстановки на границе, это было обычным делом.

Навсегда в памяти остался случай моего первого вызова по тревоге. Это случилось через несколько дней после перевода меня из Иркутска. Был обеденный перерыв, я находился дома, когда зазвонил телефон и дежурный связист сообщил, что мне необходимо срочно прибыть в часть. Без лишних вопросов, как был я в своём улучшенном «кепепешном» обмундировании, так и побежал в часть. Когда я прибыл, то увидел строй, в котором офицеры и прапорщики стояли в досмотровых костюмах и «х/б», среди них я выглядел «чистюлей». Спрашиваю у сослуживцев, что случилось, отвечают, улыбаясь, мол, сейчас узнаешь. Начальник ОКПП доводит обстановку: «Пограничный наряд «Пост наблюдения» на посту «Дозорный» (находится рядом с линией государственной границы) видел, как из следующего из Монголии грузового состава выпрыгнул человек и скрылся в протоках реки Селенга». Нас распределили по «Тревожным группам», и вывезли в район поиска. Поиск нарушителя мы вели на острове, заросшем густым кустарником и испещрённом множеством ручьёв и проток, которые, как оказалось, были глубокими. Перебираясь через одну из таких проток, я погрузился в воду с головой, чудом успев вынуть из нагрудного кармана удостоверение личности офицера, и поднять его над водой, чтобы оно не намокло. Нарушитель был задержан в тот же день, его задержала соседняя «Тревожная группа», им оказался гражданин Монголии, который после совершения преступления пытался скрыться на нашей территории. В часть мы вернулись уставшие, изрядно намокшие и испачканные в грязи, а я с тех пор по каждому тревожному сигналу прибывал в досмотровом костюме.

А вскоре и я открыл счёт задержанным нарушителям. Это произошло на посту «Дозорный». Во время досмотра грузового состава, прибывшего из Монголии, я возглавлял досмотровую группу в составе двух младших контролеров и вожатого со служебной собакой. Проходя мимо одного из полувагонов с досками, собака заволновалась и начала лаять. Был произведён тщательный досмотр полувагона и обнаружен нарушитель границы, укрывшийся под досками. Им оказался солдат Монгольской народной армии, дезертировавший из своей воинской части. В дальнейшем у меня было много задержаний нарушителей, пытавшихся пересечь границу, укрываясь в транспортных средствах, используя чужие или поддельные документы. Всего за годы службы в органах пограничного контроля, в составе пограничных нарядов и лично, я задержал 47 нарушителей границы.

Были задержания и контрабанды, и идеологически вредных материалов, и даже случай выявления материалов с грифом секретности «Особой важности» (высшая степень секретности) с подробной информацией о работе одного оборонного предприятия Уральского региона. Это всё будет потом, а пока я был лейтенантом, старшим контролёром ОКПП «Наушки».

В 1985 году, по состоянию здоровья сына, я снова был переведён в Иркутск, служба там, после Наушек, казалась санаторием. Потихоньку прибавлялось количество заграничных рейсов, но служба по-прежнему была относительно спокойной. Я продолжал углубленно заниматься изучением советских и иностранных документов на право пересечения границы, способов и особенностей их изготовления, а также способов их подделки. Продолжал изучать компоновку воздушных судов на схемах и «вживую» на стоявших в ангаре самолётах. Полученные знания использовал для создания учебного фильма о порядке досмотра воздушных судов заграничного следования. И, что немаловажно, у меня стало больше времени на семью, жену, сына и дочь.

Сложности начались с развалом Советского Союза. Когда все отделившиеся государства стали придумывать и печатать свои документы на переход границы. Информация о новых документах из Департамента пограничного контроля не успевала доходить до пунктов пропуска. Резко возросло количество заграничных перелётов, в основном, за счёт чартерных рейсов из Китая. Чартеры зачастую приходили вне плана, и когда не хватало личного состава смены для их контроля и наблюдения, приходилось обращаться за помощью к смежным службам. Тогда к таким самолётам временно, до прибытия пограничного наряда, выставлялись сотрудники таможни, службы авиационной безопасности или транспортной милиции. Сейчас мне могут возразить, мол, так делать нельзя, это является грубейшим нарушением инструкций, но в тех условиях это была вынужденная необходимость. Спокойную интеллигентную публику, следовавшую через границу, сменили хамоватые бизнесмены и «новые русские». На границе началась настоящая вакханалия и правовой беспредел. Для КПП настали тяжелые времена. Чартеры прибывали из Китая доверху набитые тюками с различными товарами. Люди, ютившиеся между мешков и тюков, с трудом выбирались наружу. А сами самолёты, зачастую, летали с нарушением центровки. Авиационные техники и инженеры удивлялись, как эти самолёты вообще взлетали и приземлялись. В этих сложных условиях мне очень пригодились опыт, умения и навыки, приобретённые за предыдущие годы службы. Благодаря знанию криминалистики и умению распознавать подделки в документах, на одном из рейсов, следовавших из Латвии в Китай, я задержал сразу 6 граждан России с поддельными печатями, скрепляющими фотографии и разрешительные записи в паспортах.

В связи с отсутствием образцов подлинных печатей, я сам делал их подробное криминалистическое описание, согласовывал со специалистами Департамента пограничного контроля и как шпаргалку распространял среди контролёров. Шпаргалки приходилось делать и по описанию новых паспортов, и по международным договорам, это было хорошим подспорьем в службе.

Кстати сказать, наградами нас не баловали. За задержание сорока семи нарушителей границы я награждён медалью «За отличие в охране государственной границы СССР», знаками «За заслуги в пограничной службе» 1 и 2 степеней, «Отличник погранвойск» 1 и 2 степеней. За задержание контрабанды 30 тысяч долларов США мне выдали премию в размере 30 рублей. За обнаружение секретных документов «Особой важности» мне даже благодарность не объявили. Обо мне просто забыли. А награду получил другой человек. Много было несправедливости в этом плане, уверен, что и сейчас её хватает. Но служили мы не ради наград и поощрений

После контролёрской работы я был переведён в штаб ОКПП, отрабатывал входящие документы, готовил указания в подразделения, занимался информационно-аналитической работой, готовил отчёты и доклады для руководства. Кроме всего перечисленного, я разрабатывал технологические схемы пограничного контроля и технические условия для открытия новых пунктов пропуска.

К середине 90-х годов был бум по открытию авиационных пунктов пропуска через государственную границу.

Они открывались во всех областных центрах и во многих больших городах. Я участвовал в открытии таких пунктов пропуска в Улан-Удэ, Новосибирске, Красноярске, Тюмени, Барнауле, Братске и Новокузнецке.

В августе 1997 года я был переведён на службу в ОКПП «Самара». Здесь я встретил много замечательных людей, прибывших в центр России с различных участков государственной границы. Служба моя продолжалась в штабе в отделении службы пограничного контроля. Работы было много. Часто, когда штабные офицеры разъезжались по командировкам, или просто из–за штатной не укомплектованности, работать приходилось за пятерых, не считаясь со временем и личными проблемами с утра и до позднего вечера

В январе 1999 года я был назначен на должность начальника отделения пограничного контроля (ОПК) «Самара-аэропорт». Здесь я окунулся в свою родную стихию. Служить среди единомышленников, профессионалов КПП, руководить этим замечательным подразделением было очень интересно и почётно. Были, конечно, проблемы и сложности, но все они решались. В этом мне оказывали большую помощь заместители, личный состав и руководство аэропорта, за что я им очень благодарен. Было время, когда приходилось сутками находиться на службе, но мне это нравилось, и я получал большое удовольствие от работы. Всё когда-нибудь заканчивается. В декабре 2001 года подошла к концу и моя служба. Говорят, что с уходом на пенсию жизнь только начинается, но для меня это был сильный шок. В одночасье я понял, что тот богатый служебный опыт, накопленный за долгие годы, никому уже не нужен, что тот стремительный и привычный образ жизни остался в прошлом. Но, правильно говорят, что годы лечат. Служба на границе хотя и в прошлом, но она осталась навсегда со мной в моей памяти, в моём сердце. В душе я навсегда остался офицером-пограничником. На пограничной службе меня сменила моя дочь, она также служит на КПП.

Сейчас я домосед, но активный воспитываю внука Александра, надеюсь, что и он в своё время тоже станет пограничником. По мере сил работаю в общественной организации «Ветераны – пограничники Самарской области», продолжая служить Пограничным войскам. Провожу работу по воспитанию подрастающего поколения в духе патриотизма. Класс самарской школы No 72, в котором учится мой внук, стал классом пограничной направленности. Правда, сейчас, в связи с эпидемиологическими ограничениями, работа со школьниками временно приостановлена, но уверен, что в следующем учебном году она возобновится вновь.

Нас, военнослужащих и ветеранов КПП, часто путают с таможенниками. Приходится объяснять, что у таможни и КПП родственные, но очень различные функции, это две разные федеральные структуры, что мы не таможенники мы пограничники кепеписты!

ЕФАНОВ Л.Н.– майор в отставке
 

Газета «Самарские чекисты», № 5 (149) май 2022

г. Самара