ВЕДЬ ИВАН ТИТОВИЧ

Иван Титович Ведь родился на Украине. Случилось это 24 февраля 1920 года на хуторе Лелковичи Черниговской области. Мать и отец Ивана были крестьянами. Работали с раннего утра до поздней ночи, а в хозяйстве было хоть шаром покати. Еле-еле сводили концы с концами. Когда нищета изрядно надоела, решили родители отправиться за лучшей долей на самый «край света».

Дело в том, что в Хабаровске жили две сестры матери Ивана. Они и пригласили семью Ведь к себе. После невероятных мытарств и нескончаемого пути в несколько месяцев прибыли, наконец, наши путешественники на Дальний Восток в село Лермонтовку. Обжились, завели хозяйство, обрели собственную землю. Да так и остались навсегда.

Иван пошел в школу, окончил семилетку.
- 4 мая 1936 года, - рассказывает И. Т. Ведь, - 16-летним деревенским пареньком я приехал в Хабаровск на курсы радиооператоров при приемной радиостанции наркомата связи. Увидел в газете объявление и решил попытать счастья. Правда, кроме заявления требовались две рекомендации от членов партии, а у нас в Лермонтовке всех коммунистов тогда пересажали. Проверили, что сын рабочего и вызов прислали.

На привокзальной площади - ни автобусов, ни такси. Пешком дотопал до улицы Калинина, 24, где располагались курсы, познакомился с начальником Ильей Михайловичем Гуриным (впоследствии он стал полковником, начальником радиоконтрразведывательного отдела при краевом управлении госбезопасности Хабаровска).

Учились мы 9 месяцев. Овладели приемом на слух азбуки морзе (русского, латинского, цифрового текстов и катакана - японской телеграфной азбуки). Помимо специальных и технических дисциплин нам преподавали политическую и экономическую географию, всемирный кодекс радиосвязи, радиокоды, радиожаргоны, применяемые официальными, ведомственными и секретными сетями нашей и сопредельных стран, английский язык и т. д.

В начале 1937 года я стал работать на контрольной радиостанции оператором контроля за работой наших ведомственных радиосетей. Мы выявляли случаи отклонения от правил радиосвязи, хулиганства в эфире, а виновные затем наказывались руководством ведомства, которому принадлежала радиостанция. Если же радиооператор фиксировал неизвестную для него, а также для службы анализа радиостанцию, то за ее работой устанавливалось специ¬альное наблюдение...

В августе 1937 года произошли некоторые преобразования в органах НКВД. Службу радиоконтроля НКС подчинили органам госбезопасности СССР, в крупных городах Дальнего Востока были построены контрольные и пеленгаторные радиостанции, подобраны и хорошо обучены кадры радиооператоров и пеленгаторщиков. Всем сотрудникам выдали форму. Надел петлицы рядового и Иван Ведь.

Круглосуточно на контрольных радиостанциях наблюдался весь спектр частот, на которых могла осуществляться агентурно-шпионская радиосвязь. В процессе наблюдения за эфиром оператор отслеживал все известные ему радиостанции и особое внимание обращал на вновь появившиеся. В частности, прослушивались и анализировались радиосети сопредельных государств: военные, полицейские, жандармские, агентурные. Велся полный перехват текста. Шифрованные радиосообщения и шифротелеграммы передавались на дешифровку в спецподраэделение при штабе ОКДВА. О новых выявленных иностранных военных радиосетях информировался и руководящий состав разведуправления.

- Мне, - рассказывает И. Т. Ведь, - довелось служить еще в то время, когда ОКДВА командовал маршал Блюхер, его заместителем был комкор Городовиков, а начальником штаба - комкор Штерн. Василий Константинович часто приходил к нам на комсомольские и партийные собрания, а Ока Городовиков нередко командовал тактическими учениями по обороне Хабаровска, в которых принимали участие и мы. Ведь врагов вокруг хватало.

В предвоенные годы нашей радиоконтрразведывательной службой были выявлены и разработаны радиосети японской военной миссии на территории Маньчжурии, а также формирований белогвардейцев, которые усиленно вели подготовку диверсантов для заброски на территорию советского Дальнего Востока.
Надо сказать, что радиосети японских военных миссий применяли довольно примитивный шифр и зачастую вели открытые переговоры, используя азбуку катакана, не предполагая, что русские ее знают. (Она состоит из 56 знаков, начертания которых мы изучили. А уж переводчики в штабе читали перехваченные нами сообщения).

Аналогично работали и радиосети белоэмигрантов. Полный перехват давал богатый разведывательный материал. Мы знали, в каких городах находились штабы военных миссий, знали о подготовке противника к переброске на нашу территорию разведывательно-диверсионных групп, знали время и место каждой акции и работали на упреждение. Наши сотрудники, действуя совместно с пограничниками, заранее выезжали в район предполагаемой заброски, и в итоге ни одной диверсионной группе перейти нашу границу не удалось.

Занимались мы также и организацией радиопомех. Однажды в Благовещенске засекли маломощную радиостанцию японского консульства, которая пыталась связаться с городом Сахаляном, где находилась японская военная миссия. Такие попытки продолжались вплоть до 45-го, но, как выяснилось впоследствии из допросов японских официальных лиц, ни одного сеанса радиосвязи им провести не удалось.

В довоенный период нам приходилось выполнять и не свойственные РКР службе задачи. Например, помогали осуществлять связь при спасении экипажа Челюскина, контролировали перелеты наших легендарных летчиков Чкалова, Громова, Гризодубовой. Да и после войны, случалось, осуществляли пеленгацию спутников Земли, полетов первых космонавтов. Но потом эти задачи возложили на другие ведомства...

Когда грянула Великая Отечественная война, Иван Титович Ведь служил начальником смены радиоперехвата. Поймал московскую радиостанцию. По ней выступал Молотов, сообщивший о нападении на СССР немецко-фашистских орд. Тут же собрали митинг, осудили вероломное нападение гитлеровцев, поклялись биться с ненавистным врагом до последней капли крови. Каждый на своем месте. Ведь и его подчиненные перешли на трехсменную вахту. Контролировали буквально все радиопереговоры. Особенно японских радиостанций. Знали практически все, что планировал осуществить противник.

- За время Великой Отечественной, - говорит И. Т. Ведь, - служба РКР провела большую работу по выявлению и ликвидации радистов абвера, заброшенных в наш тыл. Бывший командир дивизии спецназначения генерал-майор Галкин (после войны он был начальником УКГБ по Хабаровскому краю) очень высоко оценил эту работу. Так, однажды, перехватывая материал радиопрессы иностранных государств, сотрудник радиоконтрразведывательной службы Хабаровска обратил внимание на необычный шифр, передававшийся радиостанцией DLN из оккупированной фашистами Югославии. Во время дальнейшего наблюдения и разработки было установлено, что через белградскую радиостанцию абвер управлял заброшенными в тыл Советской Армии диверсионными группами. Эта информация помогла выявить и уничтожить диверсантов.

В 1942 году Ивана Ведя отправляют в Магадан начальником пеленгаторной станции. Весь Дальний Восток находился под ее контролем. Практически ни один респондент не ускользал от зоркого глаза радиоперехватчиков.

В 1944 году Ивана Титовича переводят в Благовещенск заместителем начальника следящей станции по оперативной части. В его обязанности входила обработка добытых сведений, анализ складывающейся обстановки, выработка предложений для командования.

В августе 1945 года, когда пограничники и регулярные части Красной Армии форсировали Амур, Иван Титович во главе оперативно-розыскной группы переправился на захваченную японцами территорию Маньчжурии и занялся перехватом всех японских радиограмм. И поскольку нашим радиоразведчикам все коды противника были известны, то о его передвижении советское командование знало все.

В конце войны по предложению РКР служб все армейские радиосети СССР изменили установочные данные и коды связи. В результате была выявлена и ликвидирована обширная радиосеть прибалтийских националистов, которые в целях маскировки использовали код связи советских армейских радиосетей.

После Победы над Германией и Японией основное внимание радиоконтрразведывательных служб было направлено на действия бывшего союзника - США. Появились американские разведцентры в Японии, Сеуле, Сингапуре, которые готовили, а во время американо-корейской войны 1951 - 1953 гг. забрасывали на территорию КНДР, КНР и СССР шпионов-одиночек с портативными радиостанциями.

- В то время, в конце 52-го года, - вспоминает ветеран, - мне тоже довелось поработать в Корее в составе оперативно-розыскной группы. Наша пеленгаторная техника позволяла с высокой точностью определять, откуда идет передача, и однажды мы выявили и задержали агента, которого удалось перевербовать. В течение года наш «двойник» работал в районе города Юки-Сейсин, передавая  американцам ложную  информацию  о наличии там укрепленного района. Агент делал бутафорию, и американцы бомбили с самолетов и обстреливали с кораблей пустые места, где, как они полагали, находились скопления войск.

Четырех агентов-радистов задержали на территории советского Дальнего Востока и наши бдительные сограждане. Но бывало и наоборот - когда задерживали отечественных «радиолюбителей». Так, однажды радиоконтрраэведывательная служба выявила на Курилах предателя, который, используя знание английского языка, связался с американским радиолюбителем из числа военнослужащих и передал данные о локаторной сети ПВО на островах. В операции по задержанию радиста участвовали мои сослуживцы Иван Федорович Черевко, Иван Тихонович Фурсов, Иван Алексеевич Курманов. Несмотря на бушевавший шторм, они высадились на остров, с которого велась передача, и радиолюбитель был схвачен прямо во время сеанса связи.
Конечно, не все было в нашей работе гладко. Мне хочется привести пример, когда несогласованные и порой неграмотные действия не позволили организовать двойную игру, хотя такая возможность существовала. Однажды пограничники задержали на мысе Крильон острова Сахалин некоего Голубева, заброшенного на специально оборудованном американском катере, который развивал скорость, превышавшую скорость наших торпедных катеров. Агент заявил, что хочет добровольно перейти на нашу сторону. Мне довелось его допрашивать. Выяснилось, что в голодное послевоенное время он служил срочную в Средней Азии и как-то украл мешок картошки. Боясь ответственности, ушел в Иран, а уже оттуда попал в Мюнхен и позднее в Японию.

Между тем подходило время сеанса контрольной связи Голубева с центром, для чего агента вновь пришлось везти на мыс Крильон поездом из Южно-Сахалинска. В нашем купе, кроме Голубева, меня и еще одного сотрудника УКГБ, оказался четвертый пассажир. И в разговоре, обычном для попутчиков, он спросил:
- А вы слышали, что у нас недавно поймали американского шпиона?
Мы опешили, а Голубев говорит:
- Так это же я, батя!
- Ну да, так бы тебя и отпустили...

Вот такие бывали курьезы. Но это еще полбеды. Местное начальство решило захватить образец новой техники - катер, на котором забросили агента. Голубев вышел на связь, вызвал чудо-катер. Но когда два наших торпедных катера вышли на перехват, один из них в самый неподходящий момент заглох, а второй не смог угнаться за нарушителем. И в дальнейшем американцы связь с Голубевым прекратили...

А еще в послевоенное время радиоконтрраэведывательная служба и ее розыскные подразделения, в которых работал И. Т. Ведь, дважды участвовали совместно с разведподразделениями ДВО в крупномасштабных учениях. Одно из них проходило в Приморье. Подчиненные Ведя действовали под белым флагом посредников и имели возможность пересекать «линию фронта» в любом месте и в любое время. Задача - выявить работу радиостанций разведподразделений «противника», определить места их нахождения, окружить и взять в плен. Сложность была в том, что рации разведгрупп работали методом быстродействия, то есть сверхкратковременных передач. Их нахождение в эфире длилось максимум 20 - 30 секунд. И все же с задачей справились. Более того, «обезвредили» разведподразделения обеих противоборствующих сторон...

- А в заключение рассказа, - говорит И. Т. Ведь, - хочу привести пару примеров, когда отдельные военнослужащие, имеющие доступ к радиосредствам, использовали их не по назначению, создавая проблемы для радиоконтрразведки.
Как-то раз была зафиксирована радиостанция, которая работала на постоянной частоте в разное время суток. В эфире находилась всего 3-15 секунд, и тип передач не поддавался расшифровке. Определили ее местонахождение - район с. Марково на Чукотке. Из Москвы приказали отправить туда оперативно-розыскную группу с соответствующей легендой. Специальным самолетом из Хабаровска восемь офицеров вылетели на Чукотку. Но в день прибытия группы в Марково «нелегал» работу прекратил. Вывод: либо не сработала легенда, либо кто-то из опергруппы «засветился». Было принято решение часть группы из поселка убрать, а под другим «соусом» разместить вторую группу в штабе местной войсковой части. И все же целых 10 дней разыскиваемая радиостанция в эфир не выходила. Наконец, на 11-й день офицер группы услышал ее работу. Мощность сигнала была столь велика, что стало ясно - радиостанция буквально за стенкой, в передающем узле. Офицер тут же вошел в соседнюю комнату. Там находился солдат. Состоялся приблизительно такой диалог:
- Что ты сейчас делал с передатчиком?
- Прикуривал.
- Каким образом?
- Включаю передатчик, снимаю антенну с клеммы, отношу ее на небольшое расстояние, нажимаю на телеграфный ключ, получается бегущая искра. А дальше подношу бумажку, которая загорается, и прикуриваю.
- Где ты был последние десять дней?
- Сидел на гауптвахте за нарушение дисциплины...
Все стало ясно. Незадачливого курца вновь отправили «на губу», наказали и командира части. Но сколько затрат - материальных и физических - пришлось понести, чтобы расставить в этой истории все точки над «i»!

Немало нервов нам потрепал и другой хулиган. Однажды из спецотдела завода имени Гагарина, что в Комсомольске-на-Амуре, сообщили, что неизвестный радист вклинивается в заводскую радиосеть, когда она работает по обеспечению полетов испытываемых самолетов. Ведет себя провокационно. Когда самолет поднимается с заводского аэродрома и летчик начинает работать с руководителем полетов, радист включается на фиксированных частотах УКВ-диапазона и говорит: «Внимание! Вижу «маленького»! Он поднимается от тебя на север. Ухожу вправо. Бери в прицел!» и т. д.

Руководство завода было вынуждено на время прекратить испытательные полеты. В Комсомольск направили радиоконтрразведчиков. В результате розыскных мероприятий мы установили, что неподалеку от завода в док был поставлен на ремонт монитор - военный корабль. Однако его радиорубку не опечатали, как это положено по уставу, и матрос-радист, имея доступ к радиостанции, настраивался на частоту заводской радиосети и вел хулиганские, провокационные передачи. Его «игры» дорого обошлись государству, за что матрос и был осужден. Наказали и его командира. Но справедливости ради отмечу, что подобные случаи были единичны...

Всего же за 35 лет, которые Ведь проработал в радиоконтрразведывательной службе, ему пришлось объездить практически весь Дальний Восток. В составе оперативно-розыскной группы участвовал в войне с милитаристской Японией, дошел до г. Цзямусы, затем работал в Северной Корее. Было немало трудностей, но больше, конечно, вспоминаются удачи. И в канун 66-летия Великой Победы хочется пожелать Ивану Титовичу крепкого здоровья, долголетия, удачи во всем.

Разговор с ветераном записал Н.ОРИЩЕНКО.