Без грифа «Секретно»

Вся самарская, российская, да и мировая общественность, все труженики ракетно-космического комплекса, а с ними и работники промышленной контрразведки в октябре 2019 г. отметили 100-летие со дня рождения Главного конструктора ракетно-космической техники Дмитрия Ильича Козлова.

В Самаре 2 октиября ему торжественно открыт памятник, пройдет ещё целый ряд мероприятий в октябре, посвященных памяти знаменитого конструктора, талантливого учёного, член-корреспондента Российской академии наук, дважды Героя Социалистического Труда, . . .

лауреата Ленинской премии, Государственных премий СССР и Государственной премии Российской Федерации, доктора технических наук, профессора, начальника и Генерального конструктора ЦСКБ (Центрального специализированного конструкторского бюро). Для того, чтобы перечислить все его награды и звания, не хватит и листа.

Родился 1 октября 1919 г. в г. Тихорецке Краснодарского края. В 1937 году, после окончания средней школы, поступил в Ленинградский военно-механический институт. Во время Великой Отечественной войны добровольцем ушел в Ленинградское народное ополчение. Участвовал в боях на Ленинградском и Волховском фронтах. В 1944 году, после тяжелого ранения, был демобилизован и вернулся в институт, который закончил в 1945 году.

Мы делали общее дело

В Куйбышеве деятельность ОКБ во главе с Д.И.Козловым начиналась в строжайшем режиме секретности. В то время ракетная тематика ОКБ и имя руководителя печати не подлежали, а иностранцам въезд в город был запрещён. ОКБ и з-д «Прогресс», находясь под защитой грифа секретности и Куйбышевского Управления КГБ (под руководством Гусева Н.П., а с июля 1961г. Кинарова И.П.), начали создавать РКТ (ракетно-космическую технику) для освоения космоса и тем самым завоёвывать мировую космическую славу Куйбышеву-Самаре.

Первыми сотрудниками КГБ, стоявшими на страже безопасности истоков Самарского космоса, накапливавшими профессиональный опыт по защите нового ракетного производства и передававшими его в дальнейшем молодым сотрудникам, были: Хумарьян С.Г., Меденцев В.Д., Зорин С.Ф., Ильин Г.Я., Антипов Е.А., Дерябин Ю.И., Григорьев П.Ф., Сорокин Е.М., Просторов М.В., Бекмаматов В.М., Царёв В.В., Комаров В.Н., Белов В.И. Ульянов А.Г., Игошин И.А. и другие.

Обеспечивалась безопасность развёртывания серийного производства модификаций ракет «Р7», участия в создании лунной ракеты «Н-1», космических аппаратов, а также послеполётного пребывания Гагарина в Куйбышеве с решением двух основных и чрезвычайных задач.

1.Сохранить необычайно важные секреты с защитой их от посягательств иностранных разведок с принятием мер против агентурной разведки, радиоэлектронной, визуальной, спутниковой в сочетании с легендированием, маскировкой и с особым режимом на каналах возможной утечки секретных данных, в итоге мы получали запланированные результаты.

2. Предотвращение и расследование чрезвычайных происшествий в процессе изготовления, испытания и эксплуатации ракетно-космических изделий.

С Дмитрием Ильичём и другими руководителями у нас всегда были деловые и по-человечески тёплые отношения. И мы, и они решали, в сущности, общие главные задачи по защите развития прорывных движений вперёд в государственных интересах. И главными в этой сфере были наши разработчики и изготовители. А мы своими мерами и регулярным информированием помогали осуществлять эту работу. В таких условиях С.П. Королёвым, Д.И. Козловым и их соратниками делалась совершенно новая, самая высоконадежная баллистическая ракета в мире, ставшая потом знаменитой «семеркой».

Вот она и открыла дорогу Д.И. Козлову в космическое пространство, который всю свою жизнь посвятил разработке и созданию РКТ и спутников для обзорного и детального зондирования земной поверхности в интересах обороны, народного хозяйства, науки и очень многое успел и многого добился. Дмитрий Ильич обладал огромным талантом организатора, железной волей руководителя, умением находить выход из «безвыходной» ситуации, мужественно нёс бремя ответственности за порученное дело, проявляя беззаветное служение и любовь к Родине. В общении с людьми простой и добрый, но, когда необходимо, бывал и очень жестким и требовательным, иногда вплоть до объявления увольнения. Но был отходчивым, и на следующий день мог отменить своё решение и принести извинения.

В 1974 г. мне, молодому сотруднику для контрразведывательного обеспечения был поручен Куйбышевский филиал Центрального конструкторского бюро экспериментального машиностроения (КФ ЦКБЭМ) под руководством Дмитрия Ильича, с которым у меня сразу и на долгие годы сложились хорошие отношения. Помощник Д.И. Козлова, кандидат наук Бакулин Юрий Игоревич как-то раскрыл мне секрет хорошего отношения Дмитрия Ильича ко мне: «Ты же у нас инженером работал, и в КГБ пригласили от нас, ты же наш выпускник..».

Вспоминая совместную работу с Д.И. Козловым по космосу хочу отметить, что порой у меня создавалось впечатление, что Дмитрий Ильич, в прошлом фронтовик, как бы продолжал находиться на передовой линии фронта вместе с созданной им командой и в качестве полководца («генерал-конструктора») вёл их за собой к победе по завоеванию всё новых и новых рубежей в космической науке и технике, создавая ракетно-космические изделия. В свою команду он не взял ни одного специалиста из Москвы и других городов.

Практически все они были выпускниками по тем временам КуАИ (потом «Аэрокоса», ныне Университета им. академика С.П. Королёва), которые под научным руководством Д.И. Козлова выросли в талантливых ученых и инженеров в области ракетно-космической техники: А.М. Солдатенков, Г.П. Аншаков, М.Ф. Шум, Г.Е. Фомин, А.В. Чечин, А.В. Салогуб, В.М. Сайгак В.А. Капитонов, Ю.И. Бакулин, Р.Н. Ахметоов, и другие.

Со многими из них мне представилась честь работать рядом уже вначале 70-х годов по линии контрразведывательной защиты ЦСКБ, завода «Прогресс» с периодическими выездами на космодромы «Байконур» и «Плесецк». Практически на этом этапе мы продолжали решать вышеупомянутые две основные задачи по защите секретов и предотвращению ЧП в тесном взаимодействии с Д.И. Козловым, своевременно информируя его о выявленных нарушениях или неблагоприятных ситуациях. Примеров достаточно, но я приведу один самый яркий.

Шло расследование аварийного пилотируемого пуска с «Байконура». Дмитрий Ильич был назначен председателем Госкомиссии по расследованию. На очередное расширенное заседание в ЦСКБ напросился и я. Дмитрий Ильич разрешил. В ходе заседания выявилось отсутствие сведений о качестве и надёжности работы реле РЭС-20, выпускаемых Харьковским заводом-изготовителем. Одной из версий была нештатная подработка этого реле. Изучался вопрос, сколько всего реле изготовлено, количество отказов при испытаниях, эксплуатации и т.д. Докладчик сообщил, что запросили, звонили, но завод до сих пор не предоставил изделие. Дмитрий Ильич тогда очень разгневался. Отметив, что на заседании присутствует представитель КГБ Мосин, попросил меня помочь в этой проблеме. Я согласился оказать помощь и покинул заседание.

Прямо из приёмной позвонил своим начальникам А.Ф. Пастушкину и В.Д. Меденцеву, чтобы выяснить, сможем ли помочь Д.И. Козлову. Мы вели своё расследование и заблаговременно запросили данные по реле УКГБ Харькова. Меденцев велел позвонить дежурному по УКГБ, как раз в это время получавшему по ВЧ из Харьковсого УКГБ эти сведения. Прошло не более 10 минут, и лист с данными о реле РЭС-20 был в руках Председателя Госкомиссии Д.И. Козлова. Тот очень удивился скорости решения проблемы. Молча ознакомившись с текстом, порадовался тому, что, наконец, получены долгожданные сведения о реле. Затем поблагодарил меня и стал зачитывать информацию вслух.

Вскоре объявили перерыв. И что тут началось! Ко мне подходили специалисты, руководители и выражать свое изумление такой оперативностью получения нужных сведений. Надо отметить, что подобные ситуации очень сильно повышали авторитет КГБ и, конечно, работали на авторитет сотрудника. А секрет в том, что мы разработали комплексный координационный план подробных системных контрразведывательных мер «Орбита», где были расписаны все действия, формы, методы и способы предотвращения или расследования различных ЧП, в том числе и таких ситуаций. В разработке и создании плана «Орбита» и последующей его реализации, помимо меня, активно участвовали мои непосредственные руководители: начальник подразделения А.Ф. Пастушкин, его заместитель Ю.И. Бабинков, на уровне областной контрразведки С.Г. Хумарьян, его заместители в разное время: Б.П. Фролов, В.В. Чванов, В.Д. Меденцев, на уровне руководства Управления И.П. Кинаров, В.С. Гузик, их заместители К.Н. Потапов, В.М. Смирнов. Одновременно хочется выразить благодарность за совместную оперативную работу в 70-80-ые г.г. на объектах Куйбышевского (Самарского) ракетнокосмического комплекса: по заводу «Прогресс» Г.Я.Ильину, Ю.Ф. Грушину, Ф.А. Мерзлякову, В.Н. Карпушкину, С.В. Мироненко; по космодрому «Байконур» В.В. Весновскому и Ю.И. Дерябину; по Моторному заводу в п.Управленческий В.М. Бекмаматову, А.Р. Ибрагимову; по Моторостроительному заводу им. М.В. Фрунзе В.М. Дюльдину, И.В. Базыкову, В.Р. Селютину, Ю.Д. Кожевникову и многим другим. Я горжусь тем, что судьба свела меня по работе с Дмитрием Ильичём. С заводом «Прогресс» я был связан около 25 лет. С 1962 года как токарь, с 1967г. как инженер в КФ ЦКБЭМЦСКБ, с 1974 г. по линии КГБ, для обеспечения безопасности ЦСКБ (от «опера» до нач. отделения промышленной контрразведки).

За это время у меня было множество служебных деловых контактов с Д.И. Козловым в ОКБ, на «Байконуре», на северном полигоне «Плесецк». Бывали и не служебные в зоне отдыха ЦСКБ «Здоровяк», в санатории «Утёс» в 1978 г., где впервые Дмитрий Ильич рассказал мне, как С.П. Королёв в известное время попал по ложному доносу под репрессии. При этом сам Д.И. Козлов одержал важную нравственную победу, проявив мужество и смелость, поддержав С.П. Королёва. Будучи секретарём парткома ОКБ-1 (Подмосковье, 1953 г.), он лично давал рекомендацию и принимал С.П. Королёва в члены КПСС, несмотря на нежелание некоторых вышестоящих лиц. Благодаря такой поддержке С.П. Королёв получил возможность успешно продолжать свою деятельность, будучи гениальным конструктором и учёным по созданию ракетно-космической техники. Я и мои коллеги, узнав об этом ещё ольше прониклись уважением к Дмитрию Ильичу. Не зря говорят, большое видится на расстоянии!

Все, кто знал Дмитрия Ильича, запомнили его как целеустремленного, мужественного человека, который всю жизнь бросал вызов судьбе и не боялся проверять мир и себя на прочность. Куйбышев, а точнее куйбышевское ЦСКБ, стало для него вторым домом и уникальной творческой мастерской, где осуществлялись фантастические, и, казалось, невыполнимые проекты по созданию космической техники. Вдохновителем и умелым руководителем этого коллектива единомышленников все эти годы был всеми уважаемый Дмитрий Ильич Козлов.

В заключение, опираясь на данные многолетней статистики, хочу обратить внимание на то,что в области освоения космоса успешные запуски и плодотворная работа в космосе являются во многом заслугой именно самарских авиационно-космическ и х п р е д п р и я т и й, и х трудовых коллективов, лично Д.И. Козлова, ведущих технических специалистов и руководителей Куйбышевского (Самарского) космического комплекса, с которыми мы делали и делаем общее дело, в кот о р о м, н е с о м н е н н о , имеется и определённый вклад сотрудников Управления КГБ-ФСБ по Куйбышевской (Самарской области).

Евгений МОСИН, полковник в отставке, в прошлом инженер ЦСКБ

На фото:

1. Козлов Дмитрий Ильич

2. Памятник Козлову Д.И.

3. Знаменитая«7-ка».

4. Е.И. Мосин, Д.И. Козлов.

5. Д. И. Козлов (третий справа) с соратниками. Огромная фотография на стене так называемого «козловского» дома по проспекту Ленина, 1 в Самаре.

6. Слева: сын Д.И. Козлова - Владимир и Е.И. Мосин - оба бывшие сотрудники ЦСКБ на открытии памятника Д.И. Козлову.

7. Музей «Самара космическая».

Газета «Самарские чекисты», № 9 (131) октябрь 2019

г. Самара