Древние корни Хабаровска

«Этническое прошлое Приамурья намного сложнее, чем принято думать. В районе Хабаровска, к примеру, археологи прослеживают не менее шести миграционных волн, уходящих в глубокую древность: русские, гольды, дючеры, племена Покровской культуры, мохэсцы, палеоазиаты... Были и другие племена, приходившие из Монголии, Прибайкалья, Маньчжурии.

И вообще Амур, как «дорога тысячелетий», издревле манил пришельцев, которые вытесняли либо смешивались с теми, кто ранее обжил эти привольные места. И для всех Амур становился отчим домом, колыбелью самобытных культур».

"А как же территория Хабаровска? — спросите вы. — Какие здесь самые древние археологические памятники?"
Ответить на это не так-то просто. Разумеется, первые охотничьи стоянки появились здесь ещё в эпоху палеолита, коль эта территория примыкала к Хехцирскому археологическому району. Но следы самих стоянок в центре города пока не обнаружены. И вряд ли их найдут, поскольку строители неоднократно "перелопачивали" землю.

И всё же у археологов есть карта, буквально испещрённая следами селений разных эпох, начиная от эпохи неолита и вплоть до этнографической современности, то есть последних трёх-четырёх столетий.

И эту карту составляли многие поколения исследователей.

Ещё в начале двадцатого века научные познания местных краеведов о древнем прошлом региона были весьма скудными. Своих профессиональных археологов в городе не было. И даже знаменитый В.К. Арсеньев, проводивший вместе с историком и литератором М.К. Азадовским раскопки вблизи Хабаровска, был, в общем-то, любителем, хотя и весьма энергичным, собравшим немалую коллекцию музейных древностей, но так и не сумевшим её систематизировать и дать научного описания. И до сих пор арсеньевская коллекция древних артефактов, хранящаяся в Хабаровском краевом музее имени Н.И. Гродекова, требует тщательной научной обработки.

И всё же вклад В.К.Арсеньева в археологию Приморья и Приамурья, считают учёные, достаточно заметен, а ошибки, которые он порой допускал, объяснялись слабой изученностью региона и неверными выводами предшественников, на которые ссылался знаменитый путешественник.

Не обошёл вниманием В.К .Арсеньев и такую сложную тему, как этногенез Приамурья. И даже считал, что предки гольдов были "монголо-маньчжурским племенем", явившимся "откуда-то с юго-запада" в середине XVII века и заселившим территорию дючер, вначале разгромленных русскими землепроходцами, а затем выселенных маньчжурами вглубь своей территории. И хотя это суждение В.К. Арсеньев не подкрепил какими-либо фактами, вывод можно сделать весьма любопытный: а насколько "коренными" для здешних мест можно считать гольдов, ведь появились они здесь уже после прихода казаков?

Кстати, до сих пор в науке относительно происхождения гольдов, или нанайцев, не существует единой точки зрения. Как считает археолог В.Е. Медведев, в культуре этого народа кроме древнего аборигенного пласта прослеживаются также тунгусский, маньчжурский, палеоазиатский и тюрко-монгольский пласты. И вообще, стоит добавить, Приамурье было родным для множества этносов, просто одни сохранились до наших дней, а другие канули в вечность, растворившись в других племенах...

И эти "исчезнувшие" этносы волновали многих исследователей. В 1898 году в селе Сикачи-Алян, что в семидесяти километрах от Хабаровска, побывал американский этнограф Бертольд Лауфер, о котором читатели разве что знают, будто он собирался выпилить накальные изображения-петроглифы и увезти их в Нью-Йорк. А ведь это был выдающийся исследователь, многое сделавший для изучения этногенеза Азии.

И японский археолог Тории Рюдзо, побывавший в Сикачи-Аляне в годы Гражданской войны, также был незаурядным исследователем, создавшим многотомный научный труд о далёком прошлом Приамурья.

Большим учёным был и антрополог С.М. Широкогоров, проводивший в 1915-1916 годах в Приамурье археологические раскопки и собравший немалую коллекцию древних черепов, однако материалы исследований не были опубликованы, а сама коллекция в связи с утратой этикеток потеряла своё значение. Это была огромная потеря для науки. И хотя позднее, эмигрировав в Маньчжурию, С.М. Широкогоров по-прежнему упорно занимался антропологическими исследованиями, ущерб от гибели коллекции оказался невосполним.

Социальные бури той поры вообще оказались губительны для музеев и наук, в том числе и археологии. Вначале "боксёрское восстание" в Китае, когда в огне пожарищ гибли бесценные музейные раритеты и старинные рукописи, затем Гражданская война в России... 

Не удивительно, что археология в Приамурье на долгие годы оказалась в забвении. И в двадцатые годы в Хабаровске её пришлось "открывать" фактически заново.

Когда в 1926 году в город приехал совсем ещё молодой, но уже профессиональный археолог Михаил Герасимов, в будущем — известный антрополог, создатель метода пластической реконструкции черепа, он первым делом посетил краеведческий музей и отметил в своём отчёте:

"На территории Сибири весь Уссурийский край представляет собой одну из наиболее слабо исследованных в археологическом отношении областей. Вполне естественно поэтому было начать изучение края с собраний Хабаровского областного музея. К сожалению, музей мне дал очень мало. Почти весь археологический материал, хранящийся в музее, собран В.К. Арсеньевым.

Наиболее богатая коллекция относится к железному веку и добыта из случайно раскопанных могил, которые были обнаружены рабочими при прокладке железнодорожного полотна, на левой стороне Амура, недалеко от железнодорожного моста. В этих могилах были найдены предметы домашнего обихода наряду с вооружением.

Особо следует отметить керамические изделия, очень отличающиеся от прибайкальской керамики железного века не только орнаментацией, но и формой самих сосудов. Все они, независимо от величины, шарообразны, с плоским дном, узким горлышком, и скорее напоминают графины для хранения вина, а не горшки для варки пищи. Коллекций по бронзе в собраниях музея нет, что создает впечатление, что чистой бронзовой культуры в районе Хабаровска пока не обнаружено.

Судя по выставленному неолитическому материалу, музейными работниками чистых стоянок по неолиту тоже не обнаружено: все стоянки, отраженные в музейных собраниях, безусловно смешанного характера, причем преобладающей культурой было железо..."

Этот фрагмент из полевого отчёта М.Герасимова за 1926 год опубликован лишь недавно, и для читателей представляет большой интерес, поскольку именно Михаил Герасимов первым из археологов высказал предположение, что на территории Хабаровска люди селились ещё в эпоху палеолита, то есть свыше двенадцати тысяч лет назад, и даже обнаружил следы древнейших стоянок.

Это во многом предопределило перспективу археологических исследований на Нижнем Амуре. И очень важная для науки экспедиция А.П.Окладникова по Амуру в 1935 году начинала работать не на "пустом месте": в Хабаровске и его окрестностях учёный отталкивался от уже имеющихся материалов. В частности, у бывшего села Осиповки, что в районе железнодорожного моста, была открыта древнейшая стоянка, впоследствии давшая название осиповской археологической культуре, переходной от палеолита к неолиту.

Полевые отчёты М.Герасимова за 1926-1927 годы до сих пор представляют научный интерес, но... ознакомились с ними лишь немногие исследователи, и эти материалы лежат "мёртвым грузом" в запасниках Иркутского областного краеведческого музея и до сих пор не введены в научный оборот.

Такое в археологии случается нередко. И сколько ещё забытых коллекций ждёт своих кропотливых исследователей. Мало кто знает, что в шестидесятые годы в Хабаровском педагогическом институте работал археолог Евгений Илларионович Тимофеев, немало сделавший для изучения древнейшего прошлого края. К сожалению, его научная коллекция осталась "бесхозной" и погибла. И вообще вопрос сохранности археологического наследия стоит весьма остро, но об этом — в конце книги. А пока продолжим экскурс в седую древность...

Археологи уже основательно изучили территорию Хабаровска. Экспедиции А.П. Окладникова в разные годы обнаружил здесь немало древних памятников. Местные археологи тоже внесли свою лепту и даже составили ретроспективную карту, на которой наш город и его окрестности испещрены древними стоянками и селениями. Конечно, все эти первобытные стойбища существовали не в одно время, бывало и так, что люди селились на каком-нибудь мысу или в распадке, не ведая, что на этом же самом месте несколько веков назад или даже тысячелетий жили такие же охотники и рыболовы, они тоже дорожили своим очагом, растили детей, умели радоваться жизни. А потом... уходили в небытие. И приходили другие племена, менялись поколения, жизнь шла своим чередом. И лишь находки археологов напоминают о той далёкой эпохе. И особенно ценной для её понимания является керамика...

Отчего же такое внимание керамике? Тем самым глиняным черепкам, которые находят почти повсеместно? Для археологов такие черепки — кладезь информации, своеобразная "азбука науки".

Но когда учёные говорят о керамике, то имеют в виду горшки для варки пищи, снадобий и сырья, а не изделия из обожжённой глины вообще. Поскольку магические фигурки из глины пращуры научились лепить за много тысячелетий до этого. Так, у чешского города Дольни-Вестонице и в других местах археологи находили керамические "зверинцы", где неведомые шаманы десятки тысяч лет назад лепили из глины фигурки мамонтов и бизонов, колдовали над ними, бросали в огонь. Но горшки почему-то не изобретали. Интересно, почему?

Да потому, что "суровый" палеолит с его холодным климатом, как ни странно, был намного богаче живностью, нежели тайга в эпоху потепления. И гонялись охотники отнюдь не за одинокой добычей, а отслеживали огромные стада бизонов, лошадей, мамонтов. Когда одна-единственная загонная охота могла принести мясное изобилие на много месяцев вперёд.

Людям тогда было не до керамики. Бродили себе по холодным степям налегке, ели мясо, осваивали магию и искусство, рисовали в пещерах сцены охоты и упитанных женщин, как символ продолжения жизни.

А варить пищу люди умели, используя для этого деревянные корытца и берестяные туеса, а также кожаные мешки, куда наливали воду и бросали раскалённые на костре камни. И такие "кухонные" камни археологи находят довольно часто.

А потом климат стал быстро меняться, и "охотничий рай" палеолита завершился экологической катастрофой. Хотя многие читатели думают, что резкое потепление климата было великим благом и ускорило развитие человечества. Может, и ускорило, но какой ценой?! Чтобы не умереть с голода и не пропасть в болотах и тайге, наши пращуры изобрели лук и стрелы, стали мастерить сети, крючки и остроги, обратив взор на богатые рыбой водоёмы. Вот тогда-то и пришёл черёд керамики.

И, скорее всего, изобрели её женщины, поскольку рыболовство способствовало переходу к оседлому образу жизни и можно было лепить горшки впрок, хранить их в землянках. Но если кто думает, что людям захотелось просто ушицы, тот ошибается: рыбное варево можно было приготовить и в берестяном туеске, на скорую руку, а вот для вытапливания рыбьего жира и клея могли использоваться только прочные и жаростойкие глиняные горшки. Так и появилась керамика, удивительное изобретение!

В.В. Иванов-Ардашев