КИНГИСЕПП – ГОРОД И ЧЕЛОВЕК
      |
Представление об эпохальной истории, реальных мотивах происходившего и скрытых причинах тех или иных событий складывается как пазлы из крохотных эпизодов, простых и, на первый взгляд, незначительных происшествий и встреч. На самом деле, это и есть сама история и, каким бы малым не казался сюжет, он, как правило, и является истиной. В руках у меня гнига Д.Руднева и С.Цибова «Следователь верховного трибунала». В мою библиотеку она попала совершенно случайно. Я живу сейчас. . . на улице Осипенко, на пересечении с улицей НовоСадовой. Внутри квартала, рядом с моим, стоит девятиэтажный дом, прозванный «домом КГБ». Его строительство велось на средства УКГБ и жильцами в нём, в основном, были семьи сотрудников нашего Управления. Рядом, в скверике, мне иногда встречаются знакомые сотрудники-пенсионеры, есть возможность вспомнить минувшие дни. Всегда был расположен к общению и с удовольствием поддерживал беседу Антипов Евгений Алексеевич наш аналитик, составитель справок, отчётов, планов, докладов для руководства. Евгений Алексеевич считался авторитетным руководителем в Управлении, а его память – это просто нескончаемый источник знаний. Последние годы, перед смертью, он жил один: жена умерла, родственники разъехались. Однажды, после его кончины, я увидел около его дома, возле мусорных баков, гору книг в хорошем состоянии. Пройти мимо них было выше моих сил. Ещё недавно народ гонялся за книгами, журналами, и вот теперь такое Чтобы понять, что эта библиотека ранее принадлежала Антипову Е.А. много времени не понадобилось: дарственные надписи, приглашения на торжественные мероприятия УКГБ свидетельствовали об этом однозначно. Я был настолько удивлён своей находке, что позвонил в Совет ветеранов Хумарьяну С.Г. и рассказал об увиденном. Через некоторое время Сергей Георгиевич поведал мне, что в квартиру Антипова Е.А. заселились чужие люди, а внучке книги деда не нужны. Из выброшенного я отобрал две приличные стопки книг, несколько из которых чекистской тематики оставил себе для чтения и как память о коллеге. Так, документальный очерк «Следователь верховного трибунала», изданный в Таллине в 1971 году, оказался у меня. Эта книга привлекла меня тем, что была посвящена жизненному пути рев о л ю ц и о н е р а-ч е к и с т а Виктора Кингисеппа, о котором почти не писала советская литература. Почему я остановил своё внимание на В.Э.Кингисеппе – юристе, чекисте? Дело в том, что в возрасте 13 лет, в 1956 году, такую фамилию носил мой дружок, сосед по улице. В то время мы переехали из разрушенного землетрясением чеченского села Горячий Ключ в новый посёлок, рядом с учебным полигоном для бомбометания, в районе участка железной дороги Гудермес-Хасавюрт. Недалеко от нас поселилась семья капитана – командира полигона. Его жена была интеллигентная, красивая, городская женщина. В их семье росли два сына – 10 и 6 лет, со старшим из которых я быстро подружился и стал проводить время в их дворе. У ребят было много интересных игрушек, разных машинок, и даже заводных, с которыми мы устраивали гонки, а с помощью фильмоскопа смотрели диафильмы. Ни у кого другого такого богатства не было, и мы просиживали за этими занятиями подолгу. Мой приятель, точно не помню, кажется Женя, относился к своему отцу с трепетом, потому, что отец служил ему примером поведения, во всех вопросах был непререкаемым авторитетом: слова отца были для него законом. Я ни разу не видел их отца небритым, нетрезвым, раздражённым или кричащим. Подтянутый, в форме, на фуражке лётная эмблема, на поясе кобура с пистолетом. Папа приятеля часто смотрел на нашу компанию, занятую игрой, приветствовал нас по-военному, и мы в ответ здоровались так же. Женя полушёпотом рассказывал, что с разрешения отца держал в руках пистолет, но был строго предупрежден, чтобы никаких игр с боевым оружием не допускается. Так же, под строжайшим секретом, он мне рассказал, что они жили в центральной России, но его папа не выполнил приказ командира и его разжаловали из майора в капитаны и наказали, отправив служить на полигон. Парнишка сказал, что они здесь ненадолго и, как только папе восстановят звание, они уедут из этого села. Зная, что они скоро уедут, я поведал маме, что заприметил у Жени фабричные лыжи с бамбуковыми палками, которых никогда не было в нашем селе, и попросил её купить мне их, когда они будут уезжать. Мамы поговорили между собой о лыжах, но, как оказалось, обе только посмеялись над нашими детскими планами. И всё же, на «идеального папу» у меня с определенного времени затаилась детская обида. Когда по всему периметру полигона начинался сенокос, стрельбы временно приостановливались. На покосе постоянно находился мой отец и военные, которые проводили инструктаж по действиям населения в случае обнаружения неразорвавшихся боеприпасов. Я попросил отца взять меня с собой: на скошенном поле можно было поймать зайчонка их частенько ловили трактористы. Приехав на полигон, я увидел, что там валялось много стреляных медных гильз, а для любого пацана это просто клад. Я набрал их два ведра. Но приехал на машине капитан Кингисепп и у меня всё моё «богатство» отобрали. Мой отец сказал, что гильзы специально собирают и затем снова делают из них боеприпасы. Было обидно до слёз и нечем похвастаться перед друзьями. Наша дружба с соседским мальчиком продлилась недолго, до осени. В селе прошёл слух, что капитан стрелял у себя в доме из пистолета. Мой приятель поделился со мной, что папу скоро опять накажут за стрельбу, и они снова переедут жить в другое место. Он рассказал, что родители часто ссорятся, потому что папа очень любит маму и ревнует её. Они оба очень хорошие, но папе просто не везёт. А, ещё Женя рассказал, что у его папы знаменитая семья: их дедушка – известный революционер, крупный руководитель коммунистической партии, когда он погиб, его именем назвали под Ленинградом целый город – Кингисепп. Выехала семья Кингисепп из села тихо и незаметно, я потерял хорошего друга, и это была не первая моя потеря в детстве. Я уже имел примеры потери друзей, но грусть и незнание, куда себя деть проходили со временем, однако оставались в душе именно как чувство утраты. Так случилось, что ещё в детстве мой жизненный путь пересекся с наследниками известного чекиста, революционера. А главное – где! В чеченском селе, куда вскоре выселенные чеченцы начали возвращаться после смерти «Отца народов».
Виктор ДАВЫДОВ, полковник в отставке
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА Виктор Эдуардович Кингисепп родился в 1888 году в Лифляндии, в Российской Империи. Партийную работу начал 1906 году в Санкт-Петербурге, вступив в РСДРП(б). После подавления Первой русской революции в 1907 году уехал в Москву. За революционную деятельность в 1913 году был выслан в Тверь. По окончании ссылки в 1916 году вернулся в Петроград. Февральская революция 1917 года заставила В.Кингисеппа вернуться в Таллин, где он стал одним из руководителей большевистской организации Эстонии, организовывал Красную Гвардию. С марта 1918 года он в Москве, в Верховном Ревтребунале РСФСР и в ВЧК: следователь по делу Локкарта и по делу А.М. Щастного, член особой комиссии по делу о мятеже левых эсеров,, участник следствия по делу эсерки Ф.Каплан и посла Мирбаха. В ноябре 1918 года направлен в Эстонию на подпольную работу руководил запрещённой Коммунистической партией. Его приятель, член ЦК Компартии Эстонии из личной заинтересованности выдал охранке местонахождение В.Э. Кингисеппа, и в мае 1922 года он был арестован как террорист и расстрелян. Как гласит легенда, перед смертью он воскликнул: «Да здравствует Советская Эстония!». Побоявшись того, что могила могла стать мемориалом для его сподвижников и опасаясь, что родственники его жертв надругаются над захоронением, тело В.Э.Кингисеппа заново погребли, но уже в Балтийском море. Как писалось в газетах того времени, весть о расправе над В.Э. Кингисеппом потрясла трудящихся Эстонии. Исполком Коммунистического Интернационала обратился к пролетариям всех стран с воззванием: «Смерть товарища Кингисеппа не пройдёт бесследно, рабочие Эстонии и мира сохранят в памяти имя этого борца!» Нужно отметить, что газеты тогда писали о желании российских властей получить тело казнённого В.Э.Кингисеппа для захоронения его на Красной площади, но руководство Эстонии ответило отказом. Когда Эстония в 1940 году вошла в состав Советского Союза, заместителем наркома внутренних дел республики стал сын Виктора Эдуардовича, Сергей, погибший в августе 1941 года при переходе из Таллина в Ленинград на одном из затонувших судов, уничтоженных фашистами. Таким фатальным образом нашли своё совместное упокоение в балтийской воде отец и сын Кингисеппы. Виктор Эдуардович был трижды женат. От первого, скоротечного брака (развёлся в 1910году), осталось двое сыновей оба стали военными. О втором сыне и пишет Давыдов. Кингисеппами были названы два города: один на территории России, другой – в Эстонии. В настоящее время к семье Кингисепп в Эстонской Республике отношение крайне негативное. Объясняется это тем, что Виктор, по мнению эстонских властей, проводил антинациональную политику, а Сергей в 1940-41 годах активно репрессировал население республики, якобы с целью мщения за расстрел отца. Эстонцы ещё в 1988 году переименовали свой город Кингисепп на острове Сааремаа и вернули ему прежнее название Курессааре.
В РСФСР в 1922 году город Ямбург под Петроградом, был переименован в г. Кингисепп, ныне он территориально относится к Ленинградской области.
Подготовил Виталий ФЕСЕНКО, подполковник запаса
На фото: 1. Виктор Давыдов 2. Книга «Следователь верховного трибунала» 3-5. Виктор Эдуардович Кингисепп 6. Сергей Викторович Кингисепп
Газета «Самарские чекисты», № 10-11 (132-133) ноябрь-декабрь 2019 г. Самара |
