Рассказы и очерки Виктора Калинкина
 |
Звездочка упала Тусклый багровый полумрак колеблющейся свечи в холодной квартире. В углу – ёлочка, с трудом добытая, когда еще был мир. Не успев быть наряженной к Новому году, к "Старому" в этом доме стала лишней и уже осыпалась. Пулевые отверстия в стекле, через которые в дом влетела беда, залеплены пластырем. Близких выстрелов не слышно, но выходить на улицу по-прежнему боязно. "Не уходи, мама...", – прошептал мальчик... Одинокая молодая женщина не считала долгих минут, беспомощно застыв среди ночи в немом отупении, затем закрыла глаза сыну, вышла на площадку, скоро вернулась с пожилой соседкой-чеченкой и по ее подсказкам начала исполнять древний обряд. Застонала, вспомнив своего малыша с игрушками в густой душистой пене и пузырьках, сжалась, охнула и вполголоса завыла. Слезы, которые переполняли глаза и закрывали взор, до этого чудом удерживали длинные ресницы, и эти слезы вырвались наружу. Соседка молча опустила руки ей на плечи, развернула, подвела и усадила на диван, взяла у нее влажное застиранное полотенце со следами бурых пятен, но тут же отложила его в сторону, сходила на кухню и принесла капельки. Обнявшись, потихоньку заплакали обе, раскачиваясь... За многие сотни километров той же ночью от деревни по заснеженной дороге брели двое с собачкой. Тому, кто повыше, студенту Сашке недавно исполнилось двадцать, и по выходным он приезжает к деду на охоту. На опушке на перекрестке дороги с просекой они остановились и, стряхнув с лыж сухой снег, приступили к сборке снаряжения. Разгребая под собой наст, закружилась рядом пегая собачка, готовясь свернуться калачиком и спрятать под себя подушечки набитых лап. Небосвод позади этой компании родственных душ заметно посветлел, приобретая бирюзовый оттенок. Стоя на коленках спиной к нему, Сашка выполнял руками привычные движения, при этом изредка, хлюпая носом, поднимал голову и поглядывал на подкладку утра: ясную звездную ночь, где неожиданно, как-то вдруг, появилась большая яркая звезда и стала медленно перемещаться вдоль горизонта, оставляя за собой широкий, быстро гаснущий след. В какой-то миг Сашке показалось, что он даже уловил в мерцающем морозном воздухе слабый шорох. Завороженный увиденным, он, не оборачиваясь, толкнул деда локтем, показывая рукой, куда тому надо смотреть. Из-за плеча тихо бархатным шепотом отозвалось: "Да-а-а!... Погасла, однако..." Это только цветочки Канун Дня знаний. Все родители озабочены приобретением цветов, чтобы сделать краше день 1-е сентября, а вот кому? Или то сделать учителям, или детям, никто не может сказать точно, у кого же праздник. Наверное, решение будет таким: до линейки сделать краше всем первоклашкам, если постарше, то девочкам, а после линейки – учителям. А купить цветы лучше сегодня, чем и заняты все мамочки. В нашем отделе в первые часы никто не вспомнил о грядущем, тем более что завтра, в субботу, объявлен рабочий день, вызванный необходимостью срочно "подчистить хвосты" перед сдачей очередного этапа. В комнату зашла Наталья, у которой по семейным обстоятельствам день смещен на пару часов вперед. Подругам, чьи пальчики с шорохом скользят по клавиатуре, а глаза неотрывно смотрят на экраны мониторов, она сообщила важное обстоятельство: – В ларьке у входа в супермаркет продают классные цветы: розы, герберы, всё свежее и по невысокой цене! Женщины через пять минут умело создали паузу в работе, прихватили сумочки и выбежали на волю. Вернулись быстро с красиво убранными букетами цветов. Задача – поставить букеты в воду, не нарушая упаковок. Полазив по шкафам, решили, что лучше, чем пластиковая бутылка ничего не найти. А войдет ли основание букета в бутылку? Подошёл, обхватив ладонью, оценил толщину пучка стеблей в упаковке ниже перевязывающей ленточки и объявил: – В обрезанную бутылочку войдет! – и смело занял себя поиском бутылки и ножа или ножниц, все равно. Вошла Наталья, – ее рабочее место в соседней комнате, – она держала в руке как стакан нижнюю треть бутылки, наполненную водой. Отметил про себя: а я бы срезал только верхнюю часть, и это было бы неправильно. В целом, женскую логику в отношении букета цветов в упаковке оценил положительно, причём без ущерба для своего самолюбия. Но это было еще не все: самое разрушительное в этот день ожидало его впереди. Наталья подошла к столу, поставила на него импровизированную вазу, взяла букет, ровно обрезала ножницами стебли, подняла вверх часть упаковки ниже перевязки, спо-о-окойно погрузила стебли в воду и опустила упаковку вниз на тот стакан. Блеск! – Наталья! У вас светлая голова! – справедливо отдал дань уважения её смекалке. – Сам бы с упаковкой вставлял, а вы так ловко: юбочку задрали... – Это потому, что вы юбочку не носите! – обернулась и бросила торжествующий взгляд, мол, держи удар, самоуверенный представитель противоположного пола. Такие мы все разные Механики В гараже – дед, мой тесть, настраивает трамблёр. Максимка, мой племянник, – ему годика четыре, – крутится рядом, постукивает молоточком по железкам: он весь в рабочем процессе, тоже мастерит. – Деда, а ты, когда умрёшь, дашь мне этот молоток? – Угу... Обязательно... Можешь всё забрать... – И машину? – И машину, и бабушку. – Ладно, оставайся с нами: будешь мне помогать ремонтировать машину. Всё в шоколаде За рулем самодельного авто – дед, позади – тележка с сеном. Въезжаем в поселок, где деда все уважают. Он гордо ладошкой отвечает на приветствия. Очередной грузовичок попадает колесом в выбоину, порция жижи влетает в форточку и, минуя ту ладошку, покрывает лицо деда шоколадной глазурью. – Грязь – не сало: потёр, и отстало! Да, Алексеич? – как всегда, поражает рассудительностью дед. Такие разные мы Сосед-мордвин поставил вторую скирду на задах. А дед сложил лишь основание для первой. Знаю, к концу моего отпуска будут две, но бабушка волнуется: – Мить, глянь, у соседа уж две, а ты по рыбалкам мотаешься... – Мордва! – причём, дед этим не отрицал, что у соседа всё хорошо. Мысли разбежались, не понял: объяснил он или всё же оправдался? На зорьке Дед оценил вечерок: – У Бога дней много – сгоняем на зорьку!.. Солнышко село, пошли волны – карп загулял! Уступил место свояку: ему на прежнем карп постоянно рвал леску. Петрович, наладив снасть, подходит, улыбаясь в предвкушении, а сзади вижу... удочка поползла! – Держи! Петрович подбежал... леска – дзинь! Бросил удочку, заходил кругами, обернулся: –Хохочешь?.. А мне плохо!.. О-о-о! Как серьёзно-то! В день свадьбы Открыл глаза – черно... Головой – бум! Слева – доска... и справа... Грудь сдавило, дышать нечем... Галстук... костюм... а на животе?.. Цветы!? Пошевелил пальцами ног – тапочки!.. Похоронили! Заживо! Набрал воздуху и что было сил: – Помогите!.. Эй! Кто-нибудь! – загрохотал кулаками по упаковке. А сверху ему ангел голосом любимой жены: – Спи!.. В такой день!.. И чего под кровать забрался, урод?.. Виктор Калинкин, полковник в отставке город Тверь |
