ЖИЗНЬ ВАЛЕРИЯ ШУЛЬЖИКА И ЕГО ФУНТИКА
  |
В забытых записках оживают времена и герои Редакция «ПВ» продолжает публиковать мемуары заслуженной артистки России Ирины Никифоровой (1930– 2018). Ее голос помнят многие хабаровчане. Она была чтецом и выступала с поэтическими программами. Работала в радиокомитете, затем вела концерты Дальневосточного симфонического оркестра в краевой филармонии. У нее был свой литературно-музыкальный салон при Доме творческой интеллигенции, выступления в котором проходили с неизменным аншлагом. В конце жизни Ирина Викторовна перебралась в Новосибирск, но душой оставалась с нами. Мемуары написаны в 2011 году и никогда ранее не публиковались. * * * Однажды утром в нашей детской редакции появился странный молодой человек. Невысокий, худенький, с крупным хрящеватым носом и большими серыми глазами. На нем была куртка, какие носили у нас связисты. Видимо, с маминого плеча: застежка была на женскую сторону. Как позже выяснилось, мама его работала на телеграфе, а они носили форменные полупальто со знаком под верхним карманом. На голове у парня была круглая шапочка-кубанка, которая буквально лежала на его оттопыренных ушах. Он весь был такой смешной! В руках держал розовую школьную тетрадку. РАБОЧИЙ СЦЕНЫ – Я… это… стихи тут принес, – проговорил молодой человек. – Проходите сюда, – показала я ему на стол старшего редактора Леночки Соловьевой. Она вычитывала текст передачи, которую я должна была записывать. Молодой человек подошел к столу, положил тетрадь на его краешек. Елена Александровна, оторвавшись от текста, спросила: – Как ваша фамилия? Откуда вы? – Шульжик моя фамилия. Я рабочий сцены в ТЮЗе... Да там все написано. И молодой человек с достоинством – поистине аристократическим! – удалился. – Вот чудо в перьях, – проговорила я. – И что он там насочинял? Я взяла в руки тетрадку и с ехидством начала читать: Два арбуза-карапуза На пригорке грели пузо. Шли недели, дни летели, А арбузы все толстели… Мое ехидство исчезло после первых двух строк. Я и не заметила, как прочитала все – от корки до корки. И когда оторвалась от тетради, увидела, что никто в редакции не работает. Все внимательно слушали стихи, которые я закончила читать уже с восторгом. Ровно через неделю они прозвучали по хабаровскому радио. Я была первым исполнителем и первым режиссером творчества В. Шульжика. И как же радостно было получить спустя год тоненькую книжечку под названием «Два арбуза» с надписью: «Моему почти соавтору – И. Никифоровой». НАСТОЯЩИЕ СТИХИ Столько лет прошло с тех далеких 60-х! Стихи Валерия Шульжика звучали во многих моих литературных программах. И не только в детских. Взрослые с огромным удовольствием слушали его удивительные, светлые, добрые, смешные и трогательные строчки. И вот уже моя правнучка, которой шесть лет, успешно читает стихи хабаровского автора со сцены. И на вопрос, каких поэтов она знает и любит, отвечает: Пушкина, Лермонтова и Шульжика. Правда, у нас нет тех ярких, красочных книжек Хабаровского издательства, и стихи Валерия Владимировича Даша с мамой скачивают при помощи компьютера. Что поделаешь? Новое время, новые дети… Главное, что меня радует: авторы, которых любила я, пришлись по сердцу и моей правнучке! Значит, это настоящие стихи, настоящая литература, коль долго так живет. КАК РОДИЛСЯ ПОРОСЕНОК ФУНТИК А в моей творческой жизни Валерий (1939–2020) занял ого-го какое место. Ну про стихи я уже сказала. Но была еще опера Э. Казачкова «А ларчик просто открывался». Либретто – В. Шульжика. И мы ставили эту оперу в концертном варианте с Дальневосточным симфоническим оркестром и солистами краевой филармонии и театра музкомедии. Потом – вернее, не потом, а раньше – были еще 10 песен Юрия Владимирова на стихи Шульжика. Сначала их записали на радио. Исполнила Нина Друганова. Не помню, кто аккомпанировал. И позже многие вокалисты пели «Про ослика», «Про ежа», «Про бегемота» и т.д. Наша «детская группа» филармонии, которая обслуживала север края, Сахалин, Камчатку и Чукотку, по сказке Шульжика сделала спектакль. Позднее на основе этого материала родился поросенок Фунтик, которого сейчас знают многие девчонки и мальчишки. А «Бременские музыканты» в Хабаровском театре драмы? А сказка «По секрету всему свету» в ТЮЗе? Нет, наш автор был не просто знаком, а любим в Хабаровске! Мы же, его друзья и знакомые, обожали Шульжа за юмор, добродушие и находчивость. Он был большим другом детской редакции Хабаровского радио. Сколько интересных его выступлений довелось мне записать в наших передачах. Без нравоучений, ненавязчиво, ненастырно – так просто и легко говорил он с ребятней на самые важные, самые главные темы! БАЙКИ ОТ ШУЛЬЖИКА А уж новелл о самом Валерии в моей памяти сохранилось множество. Однажды он мне заявил: – А я тоже пострадал от Сталина! – ? – Да, когда умер Сталин, пришла наша учителка с заплаканными глазами и спросила: «Дети, у кого есть рейка?». Я не знал, что такое рейка, но поднял руку. Меня отправили за ней. Я вышел во двор, погонял матерчатый мяч. Поиграл в секу. Потом вспомнил про рейку. А что это такое? Мальчишки предложили оторвать от забора палку. И ее, грязную, с гвоздями, я притащил в класс. Учительница в ужасе посмотрела на меня и судорожно, со всхлипами произнесла: «Сталину?! С гвоздями?! Вон! Вон из класса!» Вот так я и пострадал от культа личности. Его выражения разлетались среди нас, цитировались. Об одном из режиссеров (не хочу называть имя) он говорил: «М.К. так тоскует по режиссуре, что всю свою тоску в спектакль вкладывает». Валера служил в армии. Это была своя эпопея. От призыва до мобилизации – сплошная песня! Друзья вытащили его с какой-то точки. В редакцию «Суворовского натиска» устроить Шульжика не получилось. Но зато он стал завлитом Ансамбля песни и пляски КДВО. Худруком был тогда… Господи! Забыла его фамилию! Он же тоже был частым гостем нашей редакции. А, вспомнила: майор Савельев. Отношения у них были прекрасные. Савельев понимал Шульжика и ценил его. И частенько разрешал ему ночевать не в казарме, а дома. Шульж приходил к нам утром в редакцию – в форме, чистенький, подтянутый. Часто приносил новые стихи, главы из книги «Вон за тем поворотом». А потом говорил: «Пойти в армию послужить надо». И отправлялся на службу. Конечно, как завлит для ансамбля он был находкой. А его жена работала в УЛАГе в звании подполковника МВД. Шульж шутил: «Тот случай, когда рядовой может бить подполковника». Ну конечно, он ее и пальцем не тронул бы! Вера была такой умницей – Валерию повезло с супругой. Раньше у Шульжиков всегда жил кто-нибудь из хабаровчан. Приезжаю как-то и вижу: из-под ширмы видны белые ботинки. «Да это Изя Борисов приехал. Загулял где-то, дня два не показывается». Меня приняли со всем дальневосточным гостеприимством, потом отвезли на аэровокзал, провожали до конца. Я свято храню в памяти наши встречи и совместные посиделки – в редакции, у кого-то дома, в театре драмы, ТЮЗе и, конечно, в Доме актера. Все-таки это было замечательное, доброе время. Пьесы Шульжика идут во многих театрах России и за рубежом. Его стихи читают с удовольствием и дети, и профессиональные чтецы. А мультик про поросенка Фунтика занимает почетное место в домашних фильмотеках.
Ирина НИКИФОРОВА Фото из архива семьи В.В. Шульжика
Газета «Приамурские ведомости», № 47 (8436) 2024 года г. Хабаровск |
