Человек, запугавший японцев

         В феврале 1941 года генералы и офицеры штаба Дальневосточного фронта  с тревогой ждали приезда из Среднеазиатского военного округа  нового командующего генерала армии Апанасенко.

С тревогой потому, что были наслышаны о том, что Иосиф Родионович, как и многие другие командиры высокого ранга, прошедшие окопы первой мировой войны и кровавую рубку гражданской, не отличался изысканными манерами. Часто бывал груб с подчиненными, не сдержан в выражениях, мог по самому незначительному поводу сурово наказать провинившегося командира, а то и ударить его. Его вспышки гнева нередко переходили в настоящее самодурство.

        Конечно, было известно дальневосточникам и то, что новый командующий – человек, до мозга костей военный. Родившийся в селе Митрофановка на Ставропольщине  15 апреля 1890 года в семье крестьянина- бедняка, он с 1911 года находится в военном строю. Начинал службу Иосиф Родионович рядовым 208-го Лорийского пехотного полка, входившего в состав 3-го Кавказского корпуса. На момент начала первой мировой войны он уже унтер- офицер. В первых же боях Апанасенко проявил себя как грамотный младший командир, без ошибок ориентирующийся в меняющейся тактической обстановке и способный заменить выбывшего из строя взводного и даже ротного. Не удивительно, что помимо боевых наград Иосиф Апанасенко, не смотря на его три класса церковно- приходской школы, был произведен в офицерский чин  прапорщика, а в конце войны успешно командовал пулеметной ротой.

      Вернувшись с фронта на родину, Апанасенко создает в родной Митрофановке отряд самообороны, ставший с началом гражданской войны партизанским отрядом. А когда в сентябре 1918 года партизанские отряды на Ставрополье стали преобразовываться в регулярные отряды Красной армии, Иосиф Родионович возглавил сначала пехотную бригаду, а затем стал начальником кавалерийской дивизии. Уже тогда Апанасенко зарекомендовал себя как строгий командир, который вел беспощадную борьбу с анархизмом и «партизанской» вольницей в своей дивизии, насаждал железную воинскую дисциплину. Каждый предстоящий бой начдив Апанасенко  продумывал до каждой мелочи, старался избегать повторов в деталях операции, действовал смело и дерзко.  Вот один из примеров этому.

        Зимой 1919 года тиф буквально косил ряды красноармейцев дивизии Иосифа Апанасенко. К тому же не хватало  не только лекарств, но и продовольствия,  начинался голод. А в это время, как доложила разведка, в селе Новоселовка, где белогвардейцы сосредоточили свыше 3000 штыков, находились продовольственные склады.  И начдив Апанасенко решил завладеть ими.

       Согласно разработанному плану, один из кавалерийских полков под командованием В. Книги в сильную метель проделал 75- километровый марш и отрезал Новоселовку с тыла от основных сил белых, расположенных в селе Великокняжеское.  С фронта к ней подошел Апанасенко с другим кавполком и артиллерийской батареей. Ночью после артиллерийского залпа конники ворвались в село. Стремительная атака ошеломила противника, лишь часть офицерского полка с большим количеством ручных пулеметов стала пробиваться в сторону Великокняжеского.

       Быстро сориентировавшись в сложившейся обстановке, начдив приказал выпустить офицеров из Новоселовки, а артиллеристам занять позиции на пути отхода врага. Задумка Апанасенко удалась: белогвардейцы, решив, что им удалось вырваться из устроенного красными огненного мешка, на самом деле попали в ловушку. Батарейцы встретили их картечью. После разгрома врага победителям достались богатые трофеи: склады продовольствия, снаряжения, медикаментов, много орудий,  пулеметов, боеприпасов.

       В мае 1919 года революционные войска Ставрополья влились в состав 10-ой армии, а в июне на базе 4-й и 6-й кавалерийских дивизий создается 1-й кавалерийский корпус под командованием С.М. Буденного, преобразованный затем в знаменитую 1-ю Конную армию. И здесь в боях с врагом неоднократно отличается начдив Иосиф Апанасенко. Так, в ходе боев за Воронеж он ввел в заблуждение белогвардейского летчика, вынудив его совершить посадку вблизи штаба 6-й кавалерийской дивизии. У него нашли письмо, в котором генерал Шкуро сообщал своему коллеге генералу Мамонтову, что он занял Воронеж, но у него нет боеприпасов, чтобы отразить возможное нападение красных со стороны Землянска. Этим и воспользовались будёновцы. На рассвете 24 октября 1919 года они начали наступление на Воронеж. Первыми в город ворвались полки дивизии Апанасенко.

       Затем у Иосифа Родионовича и его подчиненных были бои за Ростов- на –Дону, под Егорлыкской, Белой Глиной, Бродами и Львовом. 11 ноября 1920 года 6-я кавалерийская Апанасенко участвовала в прорыве Чонгарских укреплений в Крыму. За успешные действия ей было присвоено почетное наименование «Чонгарская». А начдив И.Р. Апанасенко был награжден вторым орденом Красного Знамени.

       Иосифа Родионовича Апанасенко по праву называют героем Гражданской войны, одним из основателей 1-й Конной армии. Об этом свидетельствовали и две высших награды Советского государства – ордена Красного Знамени, и многочисленные победы возглавляемой им 6-й кавалерийской дивизии. Но сам Апанасенко, что называется,  никогда не бил себя в грудь, доказывая свою значимость в создании прославленной Конармии и победах прославленного соединения, своих личных заслуг перед Советской властью и мужестве в боях. Наверное, именно поэтому его имя оказалось как бы заслоненным именами Клима Ворошилова, Семена Буденного, Ефима Щаденко. Не исключено, что одновременно  это способствовало и тому, что его не затронули кровавые для Красной Армии события 1937-1938 годов.

       После Гражданской войны Апанасенко больших должностей не занимал, командовал 5-й / 1924-1929 г.г./, 4-й / 1930 г./ кавалерийскими дивизиями. В эти годы Иосиф Родионович учился на академических курсах, с отличием окончил Военную академию имени М.В.Фрунзе, после чего в 1932 году был назначен командиром – комиссаром 4-го кавалерийского корпуса, был членом Северо- Кавказского крайкома ВКП / б/ и крайисполкома. Затем в послужном списке героя гражданской войны были должности заместителя командующего Белорусского и Киевского особых военных округов. В 1938 году после личной беседы со Сталиным в 1938 году Апанасенко становится командующим Среднеазиатским военным округом,  ему было присвоено воинское звание генерал- полковник.  Именно с этой должности Иосиф Родионович и был назначен в 1941 году командующим Дальневосточным фронтом.

       Следует сказать, что еще в 1940 году, после событий на озере Хасан и реке Халхин- Гол, были проведены организационные мероприятия по усилению дальневосточной группировки Красной Армии. Особое значение имели перестройка органов управления войсками, а также пересмотр  организационной структуры общевойсковых соединений и их технического оснащения. В этом отношении большое значение имело  воссоздание в июне 1940 года фронтового командования. Одновременно на базе переформирования управления 2-й Отдельной армии и 20-го стрелкового корпуса вновь были созданы управления 15-й и 2-й Краснознаменной армий. Управление Северной армейской группы после реорганизации стало управлением Особого стрелкового корпуса. А в апреле 1941 года  согласно директиве Генерального штаба 1-я Отдельная Краснознаменная армия переформировалась в две армии – 1-ю Краснознаменную и 25-ю армии. В июле 1941 года создается еще одно управление – 35-й армии.

         В результате таких преобразований накануне Великой Отечественной войны Военному совету Дальневосточного фронта, которым предстояла командовать ставшему генералом армии Апанасенко, были подчинены пять общевойсковых  и две воздушных армии, один особый стрелковый корпус. Тихоокеанский флот и Амурская флотилия находились в оперативном подчинении  ДВФ. В то время это был единственный фронт / округ/ в таком составе.

        И вот он приехал в Хабаровск. Штабные работники уже знали, что накануне в Москве он встречался со своими боевыми товарищами по 1-ой конной армии Климом Ворошиловым и Семеном Буденным. И был принят лично Сталиным, который знал Апанасенко по 1-й Конной армии, в том числе по обороне Царицына, ставшего после Гражданской войны Сталинградом,  а также по боям с белополяками. О содержании бесед с бывшими в фаворе у вождя полководцами, и  великой тезкой нового командующего ДВФ можно было только догадываться. Несомненным было лишь одно, что Апанасенко приехал укреплять дальневосточные рубежи Советского Союза и не пожалеет сил, чтобы оправдать высокое доверие. 

      Какие изменения в жизнь личного состава Дальневосточного фронта внесет новый командующий? Долго ли удержится он на этой должности? Не обрушатся ли на Дальний Восток волны новых  репрессий?

        Опасения эти были не напрасны. Ведь два предшественника генерала армии Апанасенко были арестованы и расстреляны,  хотя их трудно заподозрить в нелояльности к Советской власти. Достаточно вспомнить, что листовки, сбрасываемые с самолетов Колчака, гласили: «Красноармеец! Выдайте нам Блюхера – и ваша жизнь будет сохранена!». А сам адмирал назначил за живого плененного Блюхера премию в 30 000 золотых рублей, а за мертвого – 15 000.  Врангелевская газета сообщала: «Прибыла новая, вымуштрованная дивизия, сплошь коммунистическая. Все командные должности заняты старыми офицерами, продавшимися большевикам. Во главе ее стоит немецкий генерал Блюхер. Враг очень силен…»  Один из лучших красных полководцев Гражданской войны маршал Советского Союза Василий Блюхер не случайно был награжден орденом Красного Знамени № 1. Войска под его руководством успешно били не только белогвардейцев, но и японцев на озере Хасан, он успешно осуществил  разгром китайских милитаристов на КВЖД и, по сути дела, создал китайскую революционную армии, будучи главным военным советником у Сун Ят Сена. Василий Константинович был единственным красным военначальником, который в годы Гражданской войны был удостоен четырех орденов Красного Знамени.  Позже к этим наградам прибавились еще один орден Красного Знамени, два ордена Ленина и два ордена Красной Звезды. Причем именно ему был вручен орден Красной Звезды № 1.Разве мог такой человек быть врагом народа?

      Вместе с Василием Блюхером был репрессирован и его заместитель, тоже герой Гражданской войны командарм 1-го ранга Иван Федорович Федько, награжденный четырьмя орденами Красного Знамени.

      Преемником Василия Константиновича Блюхера на посту командующего Дальневосточного фронта был генерал- полковник Григорий Михайлович Штерн.  За храбрость в боях гражданской войны он был награжден орденом Красного Знамени. Еще один орден Красного Знамени Григорий Михайлович заслужил за умелое руководство боевыми действиями 39-го стрелкового корпуса в боях на озере Хасан. За бои на реке Халхин- Гол Штерн был удостоен звания Героя Советского Союза. Был военным советником  во время гражданской войны в Испании, участвовал в советско- финляндской войне. В 1941 году был отозван в Москву и назначен начальником управления ПВО Народного комиссариата обороны. В этом же году награжденный многими орденами генерал был арестован и расстрелян.

       Не случится ли такое и новоявленным командующим ДВФ?  

       Вместе с  генералом армии Иосифом Апанасенко  прибыли отобранные им на прежнем месте службы работники высшего звена фронтового управления, которые, как выяснилось позже, были весьма компетентными военными специалистами.

      Наверное, уместно привести первое  мнение о новом командующем работников штаба Дальневосточного фронта. В частности, известного правозащитника 60-70-х годов прошлого века генерала Григоренко, которое напечатал журнал «Звезда» в 1990 году. В то время Петр Григорьевич служил в штабе ДВФ в звании подполковника: «… По внешности он был как бы топором вырублен из ствола дуба. Могучая, но какая- то неотесанная фигура, грубые черты лица, голос громкий и хрипловатый, и в разговоре с большинством имеет какой- то издевательский оттенок. Когда ругается, выражений не выбирает, как правило, делает это в оскорбительном тоне и с употреблением бранных слов. Может быстро прийти в бешенство, и тогда виновник пощады не жди. Шея начинает краснеть. Даже глаза наливаются кровью.

       В общем, все мы были не в восторге от смены командующего. Однако очень скоро те, кто стоял ближе к Опанасенко / как у автора – В.У./, убедились, что идущая за ним слава во многом ни на чем не основана. Прежде всего, главное, способен оценить предложения подчиненных, отобрать то, что в данных условиях наиболее целесообразно. Во- вторых, он смел. Если считает что- то целесообразным, то решает и делает, принимая всю ответственность на себя. Никогда не свалит вину на исполнителей, не поставит под удар подчиненных. Если считает кого- то из них виновным, то накажет сам. Ни министру, ни трибуналу на расправу не даст…»

       Начав знакомится с состоянием дел ДВФ, генерал армии Апанасенко обнаружил, что вдоль большей части Транссибирской магистрали с ее десятками мостов и тоннелей нет надежной автомобильной трассы, параллельной железной дороге. Это делало войска фронта очень уязвимыми, так как железная дорога проходила кое- где совсем недалеко от границы. Японцам достаточно было взорвать несколько мостов и тоннелей, чтобы лишить войска фронта свободы маневра, подвоза всего необходимого для ведения боевых действий. Поэтому Иосиф Родионович приказал за пять месяцев построить почти тысячу километров надежной автодороги, задействовав для этого не только строительные подразделения ДВФ, но и местное население. И его приказ был выполнен в срок.

        Вот что говорит об этом в  напечатанной в «Звезде» статье генерал Григоренко, которому было поручено проверить качество проложенной через тайгу и болота грунтовки: « 1 сентября 1941 года я проехал на газике из Хабаровска в Куйбышевку- Восточную и позвонил Опанасенко. На спидометре у меня добавилось 946 километров. Я видел, что сделано, и в начале и в конце дороги поставил бы бюсты Опанасенко. Любой более образованный человек остановился бы перед трудностями задачи. Опанасенко же видел только необходимость и искал пути достижения цели, борясь с трудностями и не останавливаясь перед ними. В связи с этой дорогой легенда о его самодурстве пополнялась новыми фактами. Во время стройки двух секретарей райкомов он сдал в солдаты, что в последствии было использовано против него как доказательство его диктаторских замашек».

      Следует добавить, как и другие факты, среди которых присвоение знаменитой тогда певице Тамаре Ханум воинского звания капитан и выдачей ей соответствующего воинского обмундирования.

      Но главное, конечно, было другое: новый командующий Дальневосточного фронта делал все возможное для повышения  боеготовности вверенных ему соединений. И надо признать, что делал в этом плане больше и эффективней, чем его предшественники.

      С приходом генерала армии Апанасенко на Дальнем Востоке формируются 30-ый механизированный корпус, в состав которого вошли 58-я и 60-я танковые и 239-я механизированная дивизии. На новую типовую организацию / численностью около 10 000 человек каждая/ переведены 16 стрелковых дивизий. Таким образом, в средине лета 1941 года ДВФ становится одним из крупнейших оперативных объединений Красной Армии, насчитывающем в своем строю свыше 700 тысяч человек, десятки хорошо подготовленных и вооруженных дивизий и бригад, отдельных полков.

       Была решительно перестроена вся боевая и политическая подготовка в войсках, которые были максимально приближены к условиям и требованиям реальной боевой обстановки. Настойчиво изучался опыт проведенных Красной Армией военных действий и первых боевых компаний начавшейся второй мировой войны. Многое делалось для того, чтобы решительно покончить с недооценкой вероятного противника и трудностей будущей войны, подготовки к сражениям с сильным противником. В этом смысле очень характерен девиз, под которым проходила 1-я фронтовая партийная конференция:           « Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне».

     Надежными помощниками во всех делах командующего были член Военного совета корпусной комиссар А.С. Желтов, которого позже сменил  дивизионный комиссар Ф.П. Яковлев, начальник штаба генерал- лейтенант И.В. Смородинов и другие генералы и офицеры, прочувствовавшие важность стоящих перед ними задач.   

      Надо сказать, что нередко генерал армии Апанасенко действовал без оглядки на возможные для себя последствия. В частности, понимая сложность с командирскими кадрами на ДВФ, по которым проехался каток репрессий, он сразу же по приезду в Хабаровск разослал вызвавших у него доверие офицеров по лагерям Дальнего Востока с заданием: во что бы то ни стало разыскать с целью возвращения в армию грамотных командиров. Особенно эта работа активизировалась с началом войны. Можно, конечно, предположить, что на такой шаг он пошел не без ведома вождя всех народов. Однако жалоб на такое самоуправство и вмешательство в дела НКВД и  его строительной организации, от начальников дальневосточных лагерей и местного чекистского руководства  в Москву, в том числе и на имя всемогущего Лаврентия Павловича Берии, было отправлено не мало. Но Сталин командующего Дальневосточного фронта в обиду не давал. Видимо, он догадывался, что без вырванных из лагерей военных специалистов Апанасенко обойтись не сможет. Тем более, что с началом войны Дальний Восток стал крупнейшим поставщиком резервов для действующей армии.    

      С первых дней Великой Отечественной войны все воинские гарнизоны фронта были переведены на  режим военного времени. Повсеместно начался призыв в армию населения, достигшего  призывного возраста. И была организована интенсивная военная подготовка населения. Достаточно сказать, что в период с 1941 по 1945 г.г. все дальневосточники в возрасте от 16 до 50 лет, способные носить оружие, прошли военную подготовку без отрыва от производства. Для того, чтобы они стали умелыми стрелками, снайперами, автоматчиками, пулеметчиками, минометчиками и артиллеристами, истребителями танков повсеместно создавалась необходимая учебно- материальная база. Тысячи женщин- дальневосточниц овладели специальностью медицинских сестер.

      Учитывая важность подготовки бойцов- лыжников, Военный совет фронта обратился к общественным организациям, ко всей молодежи Дальнего Востока с призывом овладевать лыжным спортом и организовывать своими силами производство лыж из местных материалов. За период войны только в Хабаровском крае по 50-часовой программе прошли обучение 278 186 бойцов- лыжников.

       Первый эшелон с воинами- дальневосточниками ушел на Запад в 4 утра 29 июня 1941 года. И с того времени  эшелоны с личным составом и боевой техникой шли в действующую армию непрерывно. Только за лето и осень 1941 года на фронт, главным образом под Москву, было отправлено 12 стрелковых, 5 танковых и моторизированных дивизий общей численностью 122 тысячи человек, более двух тысяч орудий и минометов, около двух тысяч легких танков, 12 тысяч автомашин, 1500 тягачей и тракторов. В самый решающий период битвы за Москву в ряды ее защитников  влились такие полнокровные, хорошо обученные и вооруженные соединения, как 32-я Краснознаменная стрелковая дивизия полковника В.И. Полосухина, 78-я стрелковая дивизия полковника А.П. Белобородова, 93-я стрелковая дивизия генерал- майора К.М. Эрастова, 112 – я танковая дивизия полковника А.Л. Гетмана, бригада морской пехоты ТОФа и другие.  Многие из них стали гвардейскими, орденоносными. Позже на фронт ушли еще 5 стрелковых и две кавалерийских дивизии, две воздушно- десантные бригады и четыре стрелковых бригады, два корпусных управления.

       Конечно, это не могло не сказаться на боевой мощи Дальневосточного фронта. Поэтому генерал армии Апанасенко принимает беспрецедентное решение, на которое вряд ли решились бы многие другие командующие: на позиции, которые занимали ранее ушедшие на советско- германский фронт воинские части, скрытно приходили новые, причем обычно под прежними номерами. При этом органы тыла Красной Армии на формирование новых дальневосточных подразделений не выделяли ни продовольствия, ни вооружения, ни обмундирования.

         Безусловно, в Москве о такой инициативе Апанасенко знали, но ни одобрять, ни осуждать не спешили. Пусть, мол, сам командующий выкручивается с вопросом снабжения формируемых им дивизий.

       Но Иосифа Родионовича это не смутило. По обстоятельствам военного времени он сосредоточил в своих руках огромную власть, и распоряжался ей с максимальной пользой для страны. Его приказы были обязаны выполнять все партийные и хозяйственные структуры. И он организовал на Дальнем Востоке новые военные производства. Тысячи учебных винтовок переделали в боевые, наладили ремонт орудий, производство минометов, артиллерийских снарядов, мин, патронов, радиостанций, различного военного снаряжения.  Мобилизовался и ремонтировался автотранспорт, при частях создавался гужевой парк.

       Шла большая работа по строительству глубоко эшелонированной оборонительной системы на границе с Маньчжурией, к которой привлекалось и местное население. Прокладывались новые линии связи, строились дороги.

       Успешно решил Апанасенко и проблему обеспечения войск продовольствием. Была расширена созданная еще при В.К. Блюхере система военных совхозов. Свободной земли на Дальнем Востоке было много, а рабочие руки временно брались из воинских частей. Как правило,  в военные совхозы и в гражданские колхозы, по приказу командующего, откомандировывались наиболее ослабевшие солдаты. Там они не только занимались сельскохозяйственным трудом, но еще и отъедались, восстанавливали свои силы, а потом возвращались в воинские части.

        Под специальным контролем командующего ДВФ находилось расходование необходимого действующей армии горючего. Поэтому был ограничен выезд автотранспорта, запрещалось использовать машины на расстояние свыше 50 километров, если в этом направлении были проложены железнодорожные пути, не допускались встречные перевозки и порожний пробег. Почти 500 автомобилей было переведено на твердое топливо, в основном, на дрова.

      Зная о том, что с Дальнего Востока на фронт постоянно прибывают свежие дивизии, Гитлер требовал от своих японских союзников начала наступления Квантунской армии. Но японцы в ответ выставляли свои аргументы: воинские части с номерами, которые сообщили им немцы, стоят на дальневосточных рубежах СССР и, судя по всему, никуда перемещаться не собираются. Более того, растет интенсивность боевой подготовки личного состава, увеличивается его численность. Так, в июле 1942 года в составе ДВФ числилось 1 миллион 446 тысяч человек, свыше 2 тысяч танков и САУ, в разное время от 8 до 16 тысяч орудий и минометов, от 3 до 4 тысяч боевых самолетов. И такое положение дел пугало японское командование, оттягивало сроки вступление Страны восходящего солнца в войну с Советским Союзом. О чем и сообщал советскому руководству работавший в Японии советский разведчик Рихард Зорге. А это позволяло увеличивать  группировку советских войск  на западе, действовать более решительно, без оглядки на восток.                    

      Но это вовсе не значит, что японцы вели себя тихо на границе с СССР. Они регулярно прощупывали нашу оборону действиями разведывательных и диверсионных групп, воздушной разведкой, внедряли своих шпионов на советской территории. За годы войны только японские самолеты 430 раз вторгались в наше воздушное пространство. Но ведь были еще и нарушения сухопутной границы.   Например, в  Приморье с ноября 1941 г. по январь 1943 г. было зарегистрировано свыше 500 диверсионных вылазок и переходов нашей сухопутной границы японскими военнослужащими. При этом нарушители открывали ружейно- пулеметный, а иногда и артиллерийский огонь. В Хабаровском крае в 1943 году таких нарушений было 414, а в 1944  - 144, в 39 случаях велся обстрел советской территории. Кораблями японского флота задерживались, захватывались, а то и уничтожались советские торговые суда. С лета 1941 г. до конца 1944 г. японцы задержали 178 наших торговых судов.

Самураи постоянно наращивали силы Квантунской армии, строили мощные укрепления, проводили крупномасштабные военные ученья провокационного характера. Поэтому обстановку на Дальнем Востоке спокойной назвать было никак нельзя. 

     Ставка и Генштаб во второй половине 1942-го и начале 1943 года продолжали забирать с Дальнего Востока новые формирования второй очереди, которые создавал по своей инициативе генерал армии Апанасенко. А он прилагал все усилия по созданию дивизий третей очереди. Где не было возможности сформировать дивизию, поставлялась хотя бы стрелковая бригада или полк. Только в 1943 году Генштаб, наконец, признал эту «самодеятельную» работу командующего Дальневосточного фронта и присвоил сформированным им дивизиям новые номера.

        Следует отметить и то, что на средства трудящихся и воинов Дальнего Востока были построены эскадрильи и звенья боевых самолетов «Амурский комсомол», «Хабаровский пионер», «Комсомольск», «Советское Приморье», «Советский Сахалин», «Амурский колхозник», «Комсомол Колымы», танковые колонны «Амурский рыбак», «Хабаровский комсомол» и многие другие.

        Во всех подразделениях ДВФ развернулось соревнование за мастерское  овладение второй и третьей боевой специальностью. По одной роте в полку и по одному отделению во взводе готовились как истребители танков. Солдаты учились наступать за разрывами своих снарядов и мин, блокировать и подрывать долговременные огневые точки врага. Нередко ученья заканчивались обкаткой танками личного состава стрелковых подразделений. Войска учились наступлению зимой, в распутицу, в любую погоду днем и ночью. На каждых ученьях полки и дивизии совершали 15-30-километровые марши по горно- таежной, болотистой местности с прокладкой колонного пути. Можно смело сказать, что такой целенаправленной и интенсивной подготовки Красная Армия еще не знала. И  все эти мероприятия находились под контролем командующего.

      Генерал армии Иосиф Апанасенко добился разрешения на фронтовую стажировку дальневосточных офицеров, в том числе и летчиков. И лично в самый разгар ожесточенных боев в 1942 году выезжал  со штабными работниками и командирами ДВФ под Харьков для изучения на месте боевых действий советских войск.  Все это тоже шло на пользу боевой выучке Дальневосточного фронта, повышению его боеготовности.

      Удивительно, что при всей своей занятости, Иосиф Родионович находил время на переписку с отбывшими на фронт дальневосточниками, живо интересовался их профессиональным становлением, давал профессиональные и жизненные советы. Вот бы такое отношение к подчиненным современным офицерам и генералам!

      Вот что, например, писало ему командование 78-й стрелковой, в дальнейшем 9-й гвардейской дивизии А.П. Белобородова: « С 2 ноября 1941 года по месяц дивизия была в непрерывных боях с противником на Волоколамском направлении под Москвой. Каждый из нас с нетерпением ждал первых боевых схваток с немцами, потому что от исхода этих первых боев зависило многое. Но так как дивизия была отправлена на фронт сколоченной, хорошо обученной и обмундированной, имела высокий идейно- политический уровень и горела желанием беспощадно бить врага, то первые испытания дивизия выдержала с честью. Выйдя их них победителями.

      Первым встретился с врагом 258-й стрелковый полк под командованием подполковника Суханова и батальонного комиссара Кондратенко. Его противником были хваленые эсэсовцы из дивизии «Империя».  Результатом этого боя был захват нескольких населенных пунктов и уничтожение одного из полков противника. Этими боями началась боевая история нашей дивизии.  В результате боев под Михайловским, Барынино, Онуфриево, Петрово, Истра, Ленино  дивизия уничтожила свыше 20 000 фашистов и не сделала ни одного шага назад.

      27 ноября 1941 года дивизия, решением правительства и товарища Сталина, была преобразована в 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию, о чем мы счастливы рапортовать Военному совету Дальневосточного фронта…»

     Апанасенко приказал разослать это письмо во все части ДВФ с личной припиской: « Препровождаю выписку из письма командования 9-й гвардейской дивизии для изучения частичного опыта ее боевых действий и использования его в боевой подготовке наших будущих частей и соединений.

      Требую на этих боевых примерах учить, воспитывать, закалять части, соединения к боевым действиям, сделать их способными так же беспощадно бить врага, как бьет его 9-я гвардейская дивизия».                 

     Но и сам командующий рвался в бой с фашистами и писал в адрес Верховного Главнокомандования один рапорт за другим. В одном из писем в адрес Верховного Главнокомандующего он пишет: « Вы, товарищ Сталин, знаете, что с Дальнего Востока мы послали немало стрелковых дивизий отлично выученных и вооруженных, артиллерийских и авиаполков. Вместо отправленных я тотчас старался сформировать и быстро обучить новые… Докладываю, что войска Дальневосточного фронта оставляю крепко боеспособными. Хозяйство тоже хорошо подготовлено. Промышленность и сельское хозяйство Хабаровского и Приморского краев выглядит неплохо. Работал я с ними дружно. Ругать не будут».

         Нельзя не отметить, что Иосиф Родионович весьма скромно оценивает свои заслуги в том, что происходило на Дальнем Востоке в 1941- 1943 г.г. А ведь эти годы – славные страницы в жизни Дальневосточного фронта и его командующего. Ведь, без преувеличения, Апанасенко превратил Дальний Восток в неприступную крепость.  Сталин был в курсе этого. Поэтому и дал «добро» на перевод генерала армии Апанасенко на запад, назначив его заместителем командующего Воронежского фронта генерала армии Н. Ватутина.  Говорят, при встрече с ним в Москве со Сталиным состоялся такой разговор:  «Ты не обижайся. У тебя нет еще опыта современной войны. Повоюй немного заместителем командующего, а потом я дам тебе фронт».

    На Воронежский фронт под Белгород Иосиф Родионович попал в момент подготовки к Курской битве. И сразу с головой окунулся в боевую работу. Много времени он проводил на передней линии наших оборонительных рубежей, руководя постройкой укреплений, проверяя боевую готовность войск.

     Оборонительное сражение на Белгородском направлении развернулось на фронте в 100 километров.  Утром 5 июля фашисты  ввели против Воронежского фронта свои основные силы, бросили в бой свыше тысячи танков, в большинстве своем тяжелых. Но попытки гитлеровского командования добиться быстрого успеха при помощи этого мощного танкового кулака разбились об упорное и умелое сопротивление советских войск.

   С  5 июля генерал армии Апанасенко непрерывно находился или на командном пункте фронта, или же на выдвинутых командных пунктах частей, сдерживающих немецкое наступление. Нередко он выезжал на передний край, проверяя войска, давая указания командирам.

      В коротенькой записке, написанной карандашом на листке из своего блокнота и адресованной жене, Иосиф Родионович писал: « Вот уже несколько дней ведем на Белгородском направлении жестокие бои. Каждый день бьем по 300- 400 танков, 200- 250 самолетов, десятки тысяч подлых фрицев – пьяные, как черти, лезут на верную гибель. Я уже дважды был в битве – здоров. Подымаю боевой дух своих славных орлов на бой и уничтожение немцев».

       Утром 17 июля войска Воронежского фронта перешли в наступление, к 23 июля  заставили немцев отойти на свои исходные рубежи. Приостановив наступление противника, войска Воронежского фронта вместе с войсками Степного фронта приступили к подготовке разгрома вражеской белгородско- харьковской группировки и наступлению на Белгород.

       В ночь на 3 августа командование фронтом в последний раз проверило готовность своих войск к этой операции. Апанасенко всю ночь ездил по позициям, давая указания командирам, проверяя подготовку к наступлению, назначенному на утро. В 5 часов утра по общему сигналу на врага обрушился огонь 6000 советских орудий, тяжелых и средних минометов, а наша авиация приступила к бомбежке немецких позиций. В 8 часов в наступление пошли советские танки и пехота.

       Все дни наступления Апанасенко находился на передовых позициях, лично расстанавливал войска и руководил их боевыми действиями. 5 августа, когда бой принял особо ожесточенный характер и предстоял штурм Белгорода, Апанасенко вызвал командующего 5-й гвардейской армии генерал- полковника Ротмистрова и поехал показывать ему исходную позицию для наступления. Немецкие самолеты заметили группу легковых автомобилей, выезжающих на позицию, и устроили охоту за ними. Как водители не маневрировали, от огня с воздуха им уйти не удалось. Был убит адъютант командарма, сам Ротмистров ранен в голову. Осколок снаряда попал в правый бок Апанасенко. Несмотря на тяжелое ранение, генерал армии пытался отдавать приказания, но от потери крови потерял сознание и через сорок минут скончался.  А войска пошли в наступление. К вечеру 5 августа 89-я гвардейская и 305 стрелковая дивизии очистили Белгород от оккупантов.

          В «Правде» и «Красной Звезде» было напечатано извещение Народного Комиссариата обороны: « На боевом посту под Белгородом погиб испытанный командир Красной Армии генерал армии Иосиф Родионович Апанасенко. Постановлением Совета Народных Комиссаров память товарища Апанасенко увековечить сооружением ему памятника в городе Белгороде».

        Среди личных вещей, находившихся при погибшем генерале армии Апанасенко, оказалась записка, написанная карандашом на клочке бумаги. Она датирована 16 июля 1943 года. В ней Иосиф Родионович писал: « Я старый солдат русской армии. 4 года войны империалистической, 3 года гражданской. И сейчас на мою долю выпало счастье воевать, защищая Родину.

      По натуре хочу быть всегда впереди. Если же мне суждено погибнуть, прошу хоть на костре сжечь, а пепел похоронить в Ставрополье, на Кавказе».

      Последняя воля отважного генерала, награжденного орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени и медалями, была выполнена. По распоряжению Верховного Главнокомандующего Сталина тело генерала армии Апанасенко было захоронено в Ставрополе, где ему, как и в Белгороде, был установлен памятник. Его родное село Митрофановка переименовано в Апанасевское, а район – в  Апанасевский. Помнят командующего Дальневосточного фронта генерала армии И.Р. Апанасенко и на Дальнем Востоке. На фасаде штаба Дальневосточного военного округа установлен его бронзовый барельеф, а в Музее боевой славы ДВО есть посвященный ему стенд.

                                                                               Валерий Усольцев.