ОСОБЫЙ ОТДЕЛ МОЛЧАЛИВОГО ПОДВИГА

РОЛЬ ОРГАНОВ ВОЕННОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ «СМЕРШ» В ОБЕСПЕЧЕНИИ ПОДГОТОВКИ СОВЕТСКИХ ВОЙСК К ОПЕРАЦИЯМ В ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ 1944 – 1945 гг.

Об операциях войск Красной Армии в Восточной Пруссии существует немало исследований, о них рассказывается в мемуарах военачальников и политических работников. В одном из последних (по времени появления) исследований, опубликованных в фундаментальном многотомном труде «Великая Отечественная война 1941 – 1945 годов», . . .

Восточно-Прусской операции уделено более 30 страниц. Благодаря «альбомному» формату издания, увеличивающему объём помещённого текста, и наличию достаточно большого количества фотоиллюстраций перед читателем предстаёт чёткая картина происходивших событий.

Не развитых по разным причинам сюжетных линий исследования операций в Восточной Пруссии практически не имеется. За одним исключением. С учётом решения Главной редакционной комиссии фундаментального труда подготовить отдельный (шестой) том под названием «Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны» авторы сюжетов о Гумбинненской и Восточно-Прусской операциях (впрочем, как и о других операциях) не раскрывали роль советских органов госбезопасности.

В данном материале предпринята попытка до некоторой степени наверстать упущенную возможность, используя в том числе и рассекреченные материалы ведомственных архивов Федеральной службы безопасности России и Министерства обороны РФ.

Начнём с общих положений. На этапе подготовки операции военные контрразведчики не могли не учитывать следующие особенности оперативной и военно-политической обстановки на театре будущих боевых действий в Германии:

1) Восточная Пруссия – это цитадель германского милитаризма с соответствующим духовным настроем населения;

2) Сложившийся с дореволюционных времён жёсткий контрразведывательный режим на территории Пруссии, опиравшийся на достаточно выраженную склонность местных жителей к сообщениям в полицию обо всём подозрительном, резко сокращал возможности развёртывания зафронтовой работы аппаратов «Смерш» 2-го и 3-го Белорусских фронтов;

3) Отсутствие (в отличие от оккупированной советской территории) каких-либо подпольных и партизанских структур, способных заранее собрать и передать армейским чекистам пусть и отрывочную, но дающую основание для проведения розыскной работы информацию;

4) Не следовало ожидать поступления необходимых сведений и от Первого управления Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР. Как известно, оно не имело своей агентуры ни в разведывательно-полицейских органах в Восточной Пруссии, ни на её территории вообще. Это касалось и Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии, разведорганов фронта и армий. Четвёртое (разведывательно-диверсионное) управление НКГБ СССР не располагало своими спецотрядами для операций в Восточной Пруссии и не имело таких планов на ближайшую перспективу;

5) В освобождённых от оккупантов Белорусской и Литовской ССР, т.е. в тылу двух наших фронтов (3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского) воссоздавались органы НКГБ и НКВД, но они ещё были достаточно слабы, чтобы вести закордонную работу на землях Германии. Надеяться приходилось только на войсковые аппараты «Смерш» и разведывательные подразделения войск НКВД по охране тылов, задействованных в операциях фронтов и армий. В примыкавших к советской границе районах Восточной Пруссии не приходилось рассчитывать на использование возможностей оперативных аппаратов Управления пограничных войск НКВД Литовского округа, поскольку они начали функционировать только с 28 октября 1944 года, когда боевые действия в Восточной Пруссии уже шли.

В тылах фронтов действовали националистические литовские группы и отряды «Армии Крайовой» (в западных районах Белоруссии). На их счету было немало террористических актов в отношении офицеров и солдат Красной Армии. Достаточно вспомнить, что одним из отрядов «АК» 24 августа 1944 года были убиты и сожжены несколько военнослужащих. Среди них был и Герой Советского Союза подполковник Александр Канарчик. Агентурным путём сотрудники «Смерш» установили место дислокации террористов, и в ходе чекистско-войсковой операции все они были уничтожены.

В Литовской ССР действовала националистическая организация «Шаулю Саюнга». Она имела в своём составе достаточно много немецких пособников, участвовавших в карательных операциях, а также активно действовавших агентов разведывательных и полицейских органов оккупантов. Отдельные националисты – члены организации проникли в ряды Красной Армии в ходе мобилизации. Их предстояло выявить и изолировать.

В конце августа 1944 года отделом контрразведки 39-й армии через агентурные возможности была вскрыта и ликвидирована резидентура немецкой разведки. Как выяснилось в ходе следствия, все участники резидентуры ранее участвовали в карательных акциях и перед приходом частей Красной Армии прошли спецподготовку для ведения диверсионно-террористической деятельности в нашем тылу.

В данных условиях для повышения эффективности деятельности управлений контрразведки (УКР) «Смерш» 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов, а также отделов контрразведки нескольких армий 2-го Белорусского фронта, предназначенных для наступления в Восточной Пруссии, требовалось резко активизировать их взаимодействие. Известно, что в 3-й Белорусский фронт в разное время были включены 3, 21, 28, 33, 43, 48, 50-я и 3-я воздушная армии. 1-й Прибалтийский фронт состоял из 2, 6 и 11-й гвардейской, 4-й ударной, 39, 43, 51, 61 и 5-й гвардейской танковой армий, а также 3-й воздушной. От 2-го Белорусского фронта Ставка ВГК приказала задействовать 3, 48, 2-ю ударную и 5-ю гвардейскую танковую армии. Деятельность этих фронтов предстояло координировать представителю Ставки ВГК — начальнику Генерального штаба, Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Напрашивался важный организационный шаг: кто-то из руководителей Главного управления контрразведки (ГУКР) НКО «Смерш» должен был выступить по чекистской линии в роли, аналогичной представителю Ставки ВГК. Однако, и об этом следует сказать, такого решения к октябрю 1944 года не состоялось. Координирующую роль поручили помощнику начальника ГУКР НКО «Смерш».

Занимавший эту должность генерал-майор К. П. Прохоренко, контролировавший деятельность белорусских фронтов с момента их создания, скончался в октябре 1944 года. Его заменил генерал-майор А. П. Мисюрев, прослуживший несколько лет в Белоруссии, включая и первый год войны. Мисюрев хорошо знал начальника УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта П. В. Зеленина, поскольку он до начала войны занимал должность руководителя разведывательного и контрразведывательного отделов НКГБ Белорусской ССР. Они совместно провели не одну чекистскую операцию. Но помощник начальника ГУКР НКО «Смерш» должен был знать и то, что Зеленин ранее делал несколько больший акцент на вскрытие недостатков в жизнедеятельности войск, чем на выявление подрывной деятельности германской разведки. Особенно это проявлялось в декабре 1943 – апреле 1944 года. Тогда известный «борец за дисциплину» Л. З. Мехлис являлся членом Военного совета Западного фронта, а Зеленин руководил на этом же фронте контрразведкой.

В период подготовки, а также в ходе наступательных операций контрразведчики 3-го Белорусского фронта много внимания уделяли борьбе с литовскими националистическими бандами, зачастую выполняя задачи только воссоздававшихся территориальных органов НКГБ и НКВД Литовской ССР. Только 12 октября 1944 года в соответствии с совместным приказом наркомов внутренних дел и госбезопасности СССР организация работы против антисоветского подполья в республике поручалась вновь назначенным руководителям спецслужб. Более тесному контакту с ними военных контрразведчиков помогало то, что НКВД Литвы возглавил И. М. Барташунас, проходивший службу с 1940 по сентябрь 1944 года в Особых отделах и органах «Смерш».

Вся работа в указанном направлении, безусловно, способствовала предотвращению диверсионных актов, обеспечению безопасного функционирования тыловых объектов, включая базы хранения боеприпасов, оружия и горюче-смазочных материалов, тыловых линий проводной связи, а также районов базирования авиации 1-й воздушной армии. Здесь у военных контрразведчиков имелись определённые успехи. Достаточно сказать, что ни одного диверсионного акта ни в период подготовки к наступлению, ни в ходе боёв допущено не было. Несколько фактов повреждения линий связи имели место на участке обороны 39-й армии, но их исполнитель вскоре был арестован военными контрразведчиками. Им оказался диверсант из числа обученных немецкими спецслужбами литовских националистов.

Александр ЗДАНОВИЧ, генерал-лейтенант запаса

На фото №4:10 апреля 1945 года, на башне Дона – последнем очаге сопротивления кёнигсбергской группировки противника – по распоряжению командующего 3-го Белорусского фронта Маршала Советского Союза А. М. Василевского было водружено красное знамя Победы.

«Ветеран янтарных рубежей», №2 (40) апрель 2022 г.

Газета ветеранов органов безопасности по Калининградской области