Тайна красавицы машинистки

Первые годы моей работы в органах, я – оперуполномоченный в г. Чапаевске, обслуживаю особо режимное предприятие за чертой города. Это Чапаевский опытный завод измерительных приборов (ЧОЗИП), а в народе просто «полигон».

Боевое поле на два сельских района, за мною закреплен тяжелый служебный мотоцикл «Ирбит» с люлькой для дальних поездок по периметру. . .

Веду оперативный поиск на объекте и в его окружении, почти ежедневно в цехах и отделах, как минимум раз в месяц в сельских районах, в том числе, наношу визиты объездчикам боевого поля. Они даже рады моим посещениям, потому как скучают по людям в своих личных подсобных хозяйствах, хотя и обеспечены связью и каким-то транспортом.

Опытные оперативники говорили нам, молодым, что волка ноги кормят, т.е. нужен активный поиск сигналов оперативного внимания. Известно давно, что кто ищет, тот всегда найдет. Руководство, конечно, так вопросы не ставит, но сигналы и проверки быть должны, и чем острее, тем лучше. На объекте я всегда находился в постоянном контакте со службой по режиму, в подчинении которой находились охрана и первый отдел. Персонал службы: наши пенсионеры и подготовленные бывшие армейские офицеры – тоже пенсионеры. Все очень опытные и бдительные в работе, своеобразные проводники такого отношения к делу и в коллективах. С них я и начинал свои посещения, получая информацию о происшествиях и обстановке.

Отношения с ветеранами складывались самые приятельские. Они к тому же наблюдали и за тем, как крепчают молодые оперработники и становятся все более осведомленными в вопросах, касающихся режима. Молодой «опер» ведь мог преподнести сюрприз, за который и их по голове не погладили бы. Бывшие «опера» могли и советами помочь, и поделиться полезными воспоминаниями из тех времен, когда работали по ночам, еще при сталинском режиме. Многие из них попали под хрущёвские чистки и сокращения, когда сотрудникам не давали доработать до полной пенсии не только годы, но и месяцы, а пенсия от этого резко уменьшалась. Начальник службы режима был именно из таких. Он потом зарабатывал себе приличную пенсию в народном хозяйстве. И таковых было не мало.

Регулярно бывая в службе режима, я обычно проходил по коридору заводоуправления мимо профкома, где двери всегда были открыты и пропуска не требовалось. Обязательно обменивались приветствиями, поскольку я знал постоянный персонал. С учетом того, что все работники со структурой организации были знакомы, все они были допущены к материалам «для служебного пользования».

Как-то, заходя в помещение службы, я обратил внимание на новую машинистку в профкоме. Мало того, что это была новая работница, она ещё и внешне была очень привлекательной женщиной средних лет, с аккуратной прической, нестандартной и очень индивидуальной, которая шла ей и выделяла среди других. Привлекали также внимание и стройная фигура, и умение одеваться со вкусом.

Режимники поинтересовались, заметил ли я новое приобретение кадровиков. Выяснилось, что печатает машинистка великолепно – без ошибок и быстро, в общении очень приятная и внимательная к людям. В службе режима в то время как раз собиралась на пенсию заслуженная секретарь-машинистка, ей подбирали замену. К этому вопросу относились очень серьезно, ведь здесь печатались документы и с грифом «совершенно секретно». «Её мы к себе и перетянем, наша зарплата посолидней. А как она чай готовит и подаёт», поделился со мной начальник службы режима. Я знал, что будет нужно переоформление допуска к секретам до высшей категории и попросил анкету женщины. Решил начать проверку с подтверждения личности по прежним местам работы, она, кстати, много поменяла их, в том числе областей и городов по стране, по Среднему Поволжью.

Результаты моей проверки обескуражили режимников. Места работы иногда не подтверждались, за исключением одного, раннего, где её по фотографии припомнили, но с другой фамилией. Конечно, она могла выйти замуж и поменять фамилию, но почему не подтверждается работа ещё в целом ряде организаций?! Вот и сигнал!

Кого же приняли в профком и планировали допустить к большим секретам? Пришлось направлять коллегам новые запросы, заостряя внимание на опознании по фотографиям. Результаты не очень радовали: из-за текучки кадров сложно было найти людей, знавших женщину в лицо. Машинистку уже предупредили о возможном переводе, однако, она особенно не торопила никого с ее переводом на большую заработную плату, по-прежнему всем нравилась, была улыбчива и мила. Перепроверка показала, что в анкете есть неверные сведения, очевидно, допущенные умышленно, только неясно, с какой целью.

Режимники просили у нас разрешения на проведение собеседования, но мы притормаживали их, изучая человека по месту жительства. Замужем, муж характеризовался положительно, брак с ним был заключен недавно и оформлен за пределами нашей области, детей у пары не было. У мужа все личные данные подтверждались.

Получив согласие руководства на собеседование, я решил участвовать в нём. Дама уже знала, кем я являюсь, была внимательна ко мне, приветлива и улыбчива. Но как только она поняла, что за вопросы нас интересуют, начала вести себя неадекватно и была, практически, на грани обморока. Она заливалась слезами, каялась в чём-то, кляла свою несчастную судьбу, пока мы не привели её в нормальное состояние. Объяснение, как выяснилось, было не сложным: она многократно выходила замуж, каждый раз меняла фамилии, в анкете не хотела это раскрывать и указала только свою девичью и последнюю фамилию. По ним её и проверяли, естественно. Раскаяние было чистосердечным с объяснением в письменном виде о мужьях, их характеристиках и причинах разводов.

С первым мужем у неё случилась ранняя беременность и аборт. Потом бесплодие, лечение и измены супругов, а у отдельных пьянки и т.д. Только с последним мужем появилась надежда на нормальную жизнь. Его тоже жизнь потрепала, да и возраст уже обязывает остепениться.

Подобных случаев в моей практике оперативного работника больше не случалось. Наша красавица до самого моего перевода в другой город продолжала работать в профкоме: всем так же нравилась и считала себя, с её-то внешними данными, сильно обиженной судьбой. Готов с этим согласиться. От перехода в службу по режиму отказалась сама. Женщину было откровенно жаль, но что поделаешь?!

Жизнь дается человеку только один раз, и повернуть время вспять просто невозможно.

Виктор ДАВЫДОВ, полковник в отставке

Газета «Самарские чекисты», № 7-8 (129-130) август-сентябрь 2019

г. Самара