Казачество. Служба или лохотрон?

Интенсивное освоение Дальнего Востока (ранее входил в Восточную Сибирь) в основном началось с Амурских сплавов забайкальских казаков Второй конной бригады, сформировавших к 1 июня 1856 г. Амурскую казачью бригаду. Амурские казаки исправно несли воинскую службу, как сейчас модно говорить «государеву службу», «государев казак». Чем же занимались эти служивые люди в свободное от службы время? Ждали бюджетных денег, прозябали на чиновничьей или были заняты каким-то иным, ныне неизвестным промыслом или ремеслом, мы и попытаемся узнать в ходе прочтения этой статьи.

Как известно, всем переселенцам выделялся земельный надел из среднего расчёта 100 десятин земли на одного человека. Надел выдавался один раз в жизни, исходя из этого наибольшее количество крестьян и казаков относилось к земле очень бережно, боясь истощить земельный надел, что могло привести к значительному снижению урожайности. Но были и случаи, когда земельные наделы по свидетельству агронома Н. Крюкова «представляли из себя истреблённые дочиста леса и истощённую почву, заросшую таким бурьяном, с которым справиться труднее, чем с дикой целиной. Новому поселенцу жутко в таких местах, да и заманить его сюда трудно».

Для нерадивых хозяев в Приморском крае было введено в действие Высочайше утверждённое 12 апреля 1897 года положение о том, что переселенцы, самовольно покинувшие отведённые им земли, не имеют права на наделение их другими свободными землями. Конечно, не на всех землях можно было закрепиться, если земельные наделы были затопленными, отводились под строительство, заболоченными или при разработке оказывались непригодными для земледелия. Примером этому явились наделы Удско-Николаевской округи, где возделывать землю было несравнимо убыточно по сравнению с занятием рыбным промыслом и охотой. Из-за такого разнообразия местности и способов использования земельных наделов, было решено вводить разную оброчную пошлину на основании собранных хозяйственно-статистических сведений. Брался в расчёт и состав лесонасаждений на отведённых угодьях, ведь в некоторых местах под пашню приходилось вырубать лес, значительно превышающий потребности хозяев для постройки и других хозяйственных нужд. Были выработаны правила, по которым помимо удовлетворения своих нужд, местному крестьянству и казачеству разрешалась продажа излишек леса, но только с отведённых под сельскохозяйственные угодья наделов, предназначенных для расчистки. Каждый хозяин имел право продать лес со своего участка по выгодной ему цене. В общественную казну полагалось сдать деньги в том случае, если общественный сход выделит лесную деляну (участок) под строительство дома. За заготовкой леса и расчисткой лесных участков устанавливался полицейский надзор, во избежание случаев продажи леса под предлогом расчистки или из специального лесного надела категорически запрещались сплошные рубки леса под предлогом расчистки или в целях сбыта (как это напоминает сегодняшнее лесохозяйствование, оставляющее в спекулятивных целях огромные пустоши).

Не понятно, почему сегодня не учат величайшей пользе леса для сельского хозяйства и как защитные полосы, и как материал, и как осушительные полосы в мелиорации и укреплении оврагов и крутых склонов рек. К примеру, процветающий ныне район Шмаковки, ранее был сплошь заболочен и с 1896 года начались работы по осушению и исследованы грунтовые и почвенные условия местности. Главной причиной заболачивания почвы явилось заиливание рек, их омеление и как следствие – слабое течение, не успевающее уносить талые воды. Это является проблемой и сегодняшнего дня. Углубление и расчистка рек, насаждение лесополос для управления, наполнения и сброса весенних вод, были главными задачами, на которые государство выделяло значительные средства.

В ходе переселения, образование посёлков производилось в местах с близкими путями сообщения, но с учётом заселения всех районных земель. Так, согласно инструкции от 1 мая 1896 года, специально для таёжных исследований и их последующего заселения устанавливались внешние границы районов для их вольного заселения на льготных условиях, и желающих было довольно много. Для переселенцев скотоводов нормы отведения земельных наделов увеличивались вдвое. К нарезаемым наделам посёлков дополнительны выделялись наделы для проезжих дорог, школ и церквей. Неудобных земель разрешалось выделять в составе наделов до десяти процентов.

В некоторых районах нарезать наделы для сельского хозяйства оказывалось невозможным, а, скажем, на побережье и на берегах рек, эти наделы использовались под выращивание овощных культур, картофеля и промыслов в охоте и рыбалке. Государству было чрезвычайно выгодно использование наделов и отдельных участков для любого промысла, ведь в суровых условиях Дальнего Востока хлеб выдерживал не всегда и любые промыслы поощрялись. Казаки и крестьяне использовали все возможности для работы и извлечения прибыли, а государство шло им навстречу, предоставляя льготы и всеразличную помощь в приобретении сельхозмашин и сельхозинвентаря. В те времена людям деньги давали за работу, а не за взятие неведомых обязательств и вхождение в реестр.

В поселениях развивалось образование, каждая община старалась иметь свою школу. Здесь величайшим подспорьем в системе образования явилась практика народных учителей, в основе своей принадлежавших к духовному или крестьянскому сословию, то есть тем людям, которым по природе своей было не чуждо проживание в посёлках и станицах.

Приспособленные к крестьянскому труду, они быстро обживались на новых местах, благо по решению Приморского военного губернатора, к каждой сельской школе отводились по две десятины под постройки и огороды, а сверх того выдавались полевые участки удобной земли до ста десятин для использования в сельскохозяйственных надобностях. Школьные участки освобождались от земельных налогов.

В то время, как оказывалась помощь переселенцам крестьянского сословия и их быт благодаря льготам и вниманию государства постепенно налаживался, прибывающим на границы с Китаем казакам достались более сложные задачи и тяжёлое обустройство. Начавшие переселение в 1857 году казаки до 22 мая 1879 года практически не получали льгот и только Высочайше утверждённое мнение Государственного совета «Об улучшении быта Амурского казачьего войска» поспособствовало выделению некоторых денежных сумм для обустройства казаков.

Переселение казаков с целью заселения границы началось за год до ратификации положений Айгунского договора и за год простёрлось от станицы Покровской, которая находилась в четырёх верстах ниже слияния Шилки и Аргуни, до поста Хабаровки, образовав 67 станиц и посёлков, а остальные 5000 казаков были расселены по реке Уссури от устья до озера Ханка, образовав 23 станицы и посёлка. За шесть лет, до 1862 года, было расселено 16 850 человек. Из-за недостатка денежных средств, переселение из других казачьих войск не производилось.

Губительной для казачества явилась череда наводнений, когда приходилось бросать пойменные участки и начинать их разработку в лесных районах. Пограничная линия по реке Уссури охранялась очень слабо, что явилось предпосылкой для вторжения банд с китайской территории, совершавших грабежи и убийства. Впоследствии эти банды представляли серьёзную угрозу для строительства железной дороги, в силу чего в 1893 – 1894 годах последовало высочайшее разрешение о переселении на приграничную полосу казаков из других войск с предоставлением им денежных пособий и льгот по отбыванию повинностей: земских в течение трёх лет, станичных в течение одного года и воинской на пять лет. В результате этих мер было переселено из Донского войска 187 семей, из Оренбургского 50 семей, из Забайкальского 60 семей и введено в состав Уссурийского войска. Конечно же, такого пополнения было крайне мало и в 1896 году Особое совещание при главном управлении казачьих войск определило две задачи: обеспечение охраны Уссурийской железной дороги и доведение до надлежащего состава Амурское и Уссурийское казачьи войска, при котором казачье население явилось бы действительной защитой границы на протяжении двух с половиной тысяч вёрст. Не менее важным было отмечено и заселение станиц Амурской области, потому как в нынешнем составе выполнение боевых задач в случае войны было невозможным. Была ещё одна немаловажная задача при заселении приграничных территорий – это переселение того крестьянского населения, которое хотя бы имело представление о существующем казачьем укладе, обычаях и традициях казаков. Необходимость такого переселения была крайне важна: заселить огромные территории Дальнего Востока казаками из других казачьих войск не представлялось возможным.

В 1898 году для определения свободных земель для переселенцев в Амурское и Уссурийское казачьи войска, на их территорию был командирован полковник Милюшин. В результате исследования было решено переселить в Амурское войско девятьсот семей, что позволит содержать в военное время восемнадцать сотен, а в мирное шесть. В Уссурийское войско можно было без затруднений переселить девятьсот двадцать пять семей, что могло позволить выставить полк четырёхсотенного состава в мирное время и три таких же в военное время. В Амурском войске в мирное время один полк шестисотенного состава и три полка в военное время. Эту задачу, путём переселения казаков из Донского, Оренбургского, Уральского и Кубанского войск, предполагалось провести в течение пяти лет, считая с 1899 года. Уже при переселении представители этих казачьих войск высказали недовольство климатом Приамурья, особенно недовольны были переселенцы из Донского войска. Именно поэтому наиболее надёжными переселенцами оказались малоросы из западных областей, они то и составили основную часть переселенцев на приграничные территории.

Для более успешного и правильного заселения территорий казачьих войск, необходимо было определить постоянную юридическую границу, разделяющую казачьи территории с имеющимися на ней реками, лесами, угодьями, кроме мест, определённых особыми правилами для добычи ценных минералов и золота.

Временные границы казачьих земель были установлены генерал-губернатором Духовским, который объяснял, что сделанное им распоряжение было потребностями чисто административного характера. Юридического деления земель Амурского и Уссурийского казачьих войск не производилось!

Для разработки и определения границ казачьих войск были составлены проекты земель казачьих войск, а закрепление этих земель за казачьими общинами, крестьянскими и казёнными землями. Межевые работы производились согласно Высочайше утверждённого 26 апреля 1892 года положения военного Совета, землемерами межевого отделения, состоящего при Забайкальском хозяйственном правлении. Отдельных учреждения для обмежевания запасных войсковых земель не было и эти работы выполнялись ограниченным количеством командированных из забайкальского межевого отделения – в Амурском казачьем войске два землемера, в Уссурийском – один. Были отмежёваны наделы казаков, а вот наделы штаб и обер-офицеров, а также чиновникам не проводились. По сути работы носили предварительный характер, так как войсковое правление Забайкальского казачьего войска не считало возможным вмешиваться в дела неподведомственных ему Амурского и Уссурийского казачьего войска, а потому никакого формального межевания произведено не было, как не было и попыток к установлению надлежащей внешней границы и общего размера казачьей территории. Наказным Атаманам Амурского и Уссурийского казачьих войск последовало предложение о создании своих межевых партий, а также атаманам представить свои соображения, руководствуясь действующим законом от 21 апреля 1869 года №46996 полного собрания сочинений, устанавливающего определённые правила по наделению землёй казачьего населения и внутреннему распределению войсковых земель. Подменные межевые документы отсылать в архив межевой канцелярии с препровождением описей отосланных документов в главное управление казачьих войск.

Это была сложная работа, ведь при межевании необходимо было учитывать и интересы инородческого населения, которое подразделялось на оседлых, кочевых и бродячих. Нужно было учитывать не только их национальные общины, но и профессиональные промыслы и угодья для этого, ведь все они платили налоги (ясак) и были подданными Российской Империи.

Из всех перечисленных мероприятий по межеванию и делению земли, можно сделать один вывод: все без исключения люди на далёкой окраине Российской Империи, были нужными и неотъемлемыми звеньями – участниками освоения Дальнего Востока. При том слабом развитии технологий и машиностроения, всем находилась ниша для труда во благо государства Российского, чего мы при всём своём желании, не можем увидеть сегодня. Даже в те нелёгкие времена, крестьяне и казачество смогли обеспечить хлебом далёкую окраину, к примеру сегодня Хабаровский край использует всего полтора процента своих ресурсов в снабжении края, остальное ввозится из заграницы, отмывая при этом миллионы долларов для чиновничьей братии и попытки амурских казаков на возрождение традиционного земледелия рассматривается едва ли не как попытка разрушения государственного строя. Казачество, ни как воинское сословие, ни как этнонациональное образование, да и, пожалуй, как граждане РФ, стали не нужны стае махинаторов, громко орущих про развитие Дальнего Востока, но плотно залёгших на пути этого самого развития.

Крюков Владимир Викторович, казачий полковник, почетный атаман Амурского казачьего войска, генеральный директор ООО ППП «Сугдак», член СВГБ по ДВ региону