Улица Победная - Космос, Гагарин и побережье Хабаровского края.
       |
12 апреля исполняется 60 лет первому полету человека в космос. В 1961 году советский космонавт Юрий Гагарин на космическом корабле «Восток-1» стартовал с космодрома Байконур и впервые в мире совершил орбитальный полет вокруг планеты Земля… Это очень нужно В коридор нашего барака выходило четыре квартиры, однако нас, детей, было двое. Я ходил в детсад, а Света училась в школе. Она была старше на четыре года и, как повторяла тетя Галя, ее мама, относилась ко мне как к брату. По воскресеньям нас отпускали в кино. Дорогу Света знала, поскольку училась в школе рядом с клубом. Летом мы отправлялись пораньше, чтобы поесть мороженого. У клуба работал единственный в поселке Ванино киоск, в котором можно было его купить. Очередь двигалась медленно: мороженое в вафельных стаканчиках продавали на развес. По словам Светы, меньше часа мы не стояли. Об этом она рассказывала мамам, своей и моей, которые давали ей деньги. Запомнился весенний день, в который Света нежданно-негаданно дожидалась меня из детсада в коридоре. Перехватив мою руку, она сказала отцу: «Дядя Панфил, это очень нужно. Вы сами узнаете…» И почти силком потянула на крыльцо, с улицы Строителей, на которой мы жили, на улицу Октябрьскую, мимо больницы, стадиона. «Ты слышишь?» – спрашивала она меня, останавливаясь для передышки и показывая в сторону клуба и площади. Оттуда действительно раздавался громкий голос, но я не разбирал слов. А главное, не знал, что такое репродуктор, о котором упоминала Света. Названный брат Площадь – это асфальт вокруг клумбы с нерастаявшим снегом, клуб с колоннами на входе, трехэтажные дома – самые большие в поселке. Света подвела меня к одноклассникам и учительнице. Репродуктор напоминал колокольчик-игрушку, которую вешала на елку мама перед Новым годом. И вряд ли бы я обратил внимание на него, торчавшего у чердачного окна, если бы Света не показала. «Внимание, передаем сообщение ТАСС!» – прозвучало из репродуктора, причем так громко, что я испугался. Но одноклассники Светы от радости запрыгали и закричали: «Повторяют!..» «Двенадцатого апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич», – прозвучало отчетливо и торжественно. «Ура!» – закричали стоявшие на площади работники клуба, среди которых я узнал билетершу тетю Зину, жившую в соседнем бараке с сыном-первоклассником, моим приятелем по футболу во дворе. «Ура!» – подхватили женщины у почты на первом этаже дома напротив клуба, и тетя Роза, носившая письма и газеты на улицу Строителей, как показалось, помахала мне рукой. «Ура!» – вразнобой орали дядьки, вышедшие из магазина в доме с репродуктором, поднимая вверх «огнетушители» – большие винные бутылки. Было видно, что у одноклассников Светы поубавилось силенок кричать, как и у Валентины Ивановны, учительницы. – Как только я узнала о Гагарине, сразу отпросилась у Валентины Ивановны сбегать домой и тебя привести. Правда, соврала, что ты мой брат. Но это неважно, – откровенничала Света. В квартирах нашего барака и всей улицы Строителей динамиков не было, а в школе они висели в каждом коридоре. И там сразу узнали о событии. Потом прислушались: по соседству, на площади у клуба порта, включили репродуктор. И всей второй сменой отправились на площадь… «В десять часов пятнадцать минут по московскому времени пилот-космонавт майор Гагарин, пролетая над Африкой, передал с борта космического корабля «Восход»: «Полет протекает нормально, состояние невесомости переношу хорошо»…» – продолжал репродуктор тем же самым голосом. Света подпрыгнула от радости, после чего обняла и поцеловала меня на глазах учительницы. – Дети, запомните: сообщения, которые мы слышим, читает диктор Юрий Левитан. Это он объявил о капитуляции фашистской Германии 9 мая 1945 года, и я его тогда слышала, – добавила Валентина Ивановна. – А теперь все по домам… Главный в СССР Поселок погружался в темень, но людей на площади не убавлялось. Диктор Левитан известил, что после выполнения намеченных исследований корабль «Восток» завершил посадку в заданном районе Советского Союза. – Зайдем в магазин погреться, – предложила Света, однако нам пришлось ждать, пока из дверей продмага выйдут люди с трехлитровыми банками огурцов, рыбными консервами и «огнетушителями». Из репродуктора звучало заявление летчика-космонавта Гагарина: «Прошу доложить партии и правительству, лично Никите Сергеевичу Хрущеву, что приземление прошло нормально». – Кто такой Хрущев? – спросил я Свету. – Это самый главный в СССР, – ответила она, и благодаря напиравшему сзади людскому потоку мы оказались в магазине. – Светлана Батьковна, а ты почему одна? – раздалось где-то вверху, но не из громкоговорителя. – Я не одна, а с Мишей, – отвечала Света высокому человеку с продуктовой сеткой, в которой виднелся полубелый хлеб, плавленые сырки и что-то завернутое в бумагу. – Мама утром сказала, что зайдет к дяде Гене после работы… – Тогда мы втроем двинем к нему! – улыбнулся верзила, знающий не только Свету, ее маму, но дядю Гену, ухаживающего за тетей Галей. Миновав проулок, мы оказались в общежитии на улице Победной, в котором вовсю отмечали полет человека в космос. Пахло вином и винегретом. Стучали каблуки под «Эй, рулатэ» Гелены Великановой. По коридорам обоих этажей ходил нетрезвый жилец, задававший каждому встречному один и тот же вопрос: «Вы знаете, кто я?..» Ответ следовал от него же: «Я – гжатский! Мой отец плотничал с отцом Гагарина!..» Комната, в которой квартировал дядя Гена, была закрыта, и нас отвели на общую кухню, посадили на табуретки, придвинув к сдвинутым столам. В тарелку на двоих положили картошку-толченку и копченую селедку. Потом мы пили чай с хлебом, намазанным маргарином и посыпанным сахаром-песком. Было вкусно… Кажется, мы, дети, понимали, что присутствуем при грандиозном событии, которое отмечает весь поселок, вся страна. Отмечает с радостью, без оглядки на барачную жизнь, на незавидные прилавки, на которых не было ни мяса, ни яиц, ни молока. Общей кухни, заставленной «огнетушителями», не миновали и мама Светы и дядя Гена, отделочница и плотник ремстройучастка. Из общежития они повели Свету и меня домой, на улицу Строителей, где тоже праздновали. И дядя Яша Крылов, закончивший войну с двумя ранениями и четырьмя орденами, и дядя милиционер Андрей Усцелемов, и Звиедрисы, еще не уехавшие в Латвию, и возвратившиеся из Средней Азии Кимы. Распахнутые двери квартир, шкворчащие сковороды с картошкой, неоттаявшие капуста, кета, брусника из кладовок. И тосты, объятия, откровения почти до утра… «Трава у дома» на танцполе Когда дядя Гена сделал предложение тете Гале, Света с мамой переехали из барака в благоустроенную квартиру. Увиделись мы с ней и вспомнили 12 апреля 1961 года, пожалуй, лет через десять, когда она училась в мединституте, а я – в ГПТУ. После института Светлана вернулась в Ванино врачом, но меня в поселке уже не было. Кажется, миновала целая вечность, у нас самих выросли дети – и вдруг встреча в Хабаровске. – Мне везет на День космонавтики, – улыбнулась Светлана. – В прошлом году с мужем отмечали его в Харбине. Представь себе ресторан, забитый русскими туристами. На столах, конечно же, водка. Было невероятное ощущение гордости и единения. И «Трава у дома» хором на танцполе… Светлана сказала, что ей пора. Я смотрел на нее, пытаясь отыскать в лице и фигуре девочку-соседку, озорную и заботливую, но не находил. Она шла по улице вдоль набережной в клинику, в которой лечили то, что почти не поддается лечению. Больше мы не виделись. Но тот день, когда она меня повела на площадь, где Левитан говорил о Гагарине, а люди, знакомые и незнакомые, радовались и кричали «ура», – со мной до конца.
Михаил КАРПАЧ «Приамурские ведомости», №13-2021 |
