По следам опубликованного. Реабилитация.
 |
В журнале «Аргументы времени» № 3-2010год был опубликован материал под названием «Ты хочешь получить высокую должность? Башляй!!!». Коротко о сути дела: задержанная Трифонова В.В. подозревалась в соучастии в мошеннической деятельности группы лиц, которая торговала государственными должностями. «Зафиксированная сумма последней взятки за предложенную высокую должность с уже подкотрольного лица правоохранительным органам составляла сорок пять миллионов рублей» (цитата из статьи). Поскольку обвиняемая сказала (не заявила) следователю, что она болеет, но никаких документов не предоставила, он решил не рисковать, и сразу же после задержания она помещается не в камеру СИЗО, а в Московскую городскую больницу № 20. Потом её перевозили по решению врачей из больницы в больницу и, в конце концов, она оказалась на больничной койке в изоляторе. Никто из родственников и адвокатов не обжаловал бездушное отношение медицинских работников к действительно больной женщине. Все молчали почему-то. Следователь в это время выступил с ходатайствами в судах по изменению меры пресечения В.В.Трифоновой. Ему было отказано. Его руководители, имевшие право принять решение по изменению её меры пресечения самостоятельно, до судов, на это не пошли. Замечу, что следователь до сих пор таким правом не обладает. На больничной койке в присутствии врачей Трифонова умирает. Сразу же была установлена причина смерти: тромбоз правой бедренной вены.
Но уголовное дело возбудили против следователя. И расследовали его два года и четыре месяца. Изучив копии предоставленных документов, мы пришли к выводу ещё в 2010 году, что следователь Пысин не виновен в смерти его подследственной Трифоновой В.В. Проводившие следствие, в конце концов, тоже пришли к тому же результату, о котором мы писали ещё в названном номере журнала: (Читайте информацию Галины Александровны Пысиной) РЕАБИЛИТИЦИЯ? На этом важном процессуальном документе имеется дата: 4 августа 2012 года. Дата не случайная – это день окончания очередного срока продления следствия по уголовному делу, возбужденному так внезапно 4 мая 2010 года в отношении следователя Сергея Пысина, - срока, находившегося уже за сроками давности уголовной ответственности.
Речь идет о постановлении следователя ГСУ по г. Москве о прекращении уголовного дела и прекращении уголовного преследования в отношении Сергея Пысина за отсутствием в его действиях состава преступления. В своем процессуальном документе на 174 страницах в каждой строчке следователь С.Ажаев обосновывает факт невиновности следователя С.Пысина. - конспективно приведены показания 146 свидетелей, из которых 82 – медицинские руководители как минимум 10 различных медицинских учреждений, в той или иной степени осведомленные о состоянии здоровья Трифоновой в ходе следствия или проводившие ее лечение (обследование, транспортировку); -приведены полные выводы трех судебно-медицинских экспертиз комиссий экспертов различных ведомственных принадлежностей. Одна часть свидетелей подробно сообщает следствию, по чьей инициативе, в какие сроки, в каких медучреждениях и какая именно Трифоновой оказывалась медицинская помощь - инициатором оказания специализированной и иной медицинской помощи выступает следователь Пысин. При этом ни в одних показаниях нет ни слова о том, что хоть где-то медицинская помощь Трифоновой оказана по просьбе адвокатов (любого из трех имевшихся) либо двух ее родственников (Райкова и Рыбиной) – такие фамилии никем из медработников не упоминаются ни разу. Другие свидетели сообщают о том, что суд отказал именно следователю Пысину в его ходатайстве освободить обвиняемую под залог, и никто не сообщает, что инициативу в изменении меры пресечения Трифоновой перед судом проявили ее адвокаты. Все эксперты указывают в заключениях лишь одну причину смерти: тромбоз, а также исследуют причинно-следственные связи наступления такой ятрогении. Читаем в выводах последней экспертизы: «Причиной смерти Трифоновой явилось воспаление стенки правой бедренной вены с формированием в просвете сосуда тромба (тромбофлебит), осложнившееся тромбоэмболией легочных артерий; тромб в правой бедренной вене Трифоновой сформировался в месте стояния катетера, установленного для проведения гемодиализа. Между стоянием катетера в правой бедренной вене и образованием в этом месте пристеночного тромба имеется причинно-следственная связь». «Модель катетера, установленного в ГУ МОНИКИ им. В.Ф. Владимирского, в медицинской карте, которая оформлена в данном лечебном учреждении, не указана. В соответствии с описанием в акте судебно-медицинского исследования, из бедренной вены Трифоновой был извлечен двухпросветный катетер для экстренного гемодиализа (временного применения), имеющий маркировку «ARROW 12FR 20CM», который представлен на экспертизу». «Катетеры, подобные тому, который использовался для сеанса гемодиализа Трифоновой в ГУ МОНИКИ им. В.Ф. Владимирского, в бедренную вену устанавливаются на срок от нескольких часов (продолжительность одной процедуры) до нескольких недель. В медицинских документах отсутствуют сведения, на основании которых можно указать, в течение какого времени мог находиться установленный в правой бедренной вене временный катетер именно у Трифоновой. Катетер в правой бедренной вене Трифоновой не должен был оставаться после сеанса гемодиализа 24.04.2010» «Проведение гемодиализа в отсутствие четких временных интервалов («по показаниям»), не подразумевает необходимость риска, связанного с возможным возникновением тромбофлебита, который тем выше, чем дольше катетер остается в просвете сосуда. То есть, общественно полезная цель – проведение лечебной процедуры при необходимости, - могла быть достигнута без риска развития воспаления сосудистой стенки и формирования тромба из-за оставления катетера в вене. Для этого требовалось удалить его из сосуда после сеанса гемодиализа 24.04.2010 и вновь установить катетер при возникновении потребности в выполнении процедуры… Риск, связанный с оставлением катетера для гемодиализа в бедренной вене Трифоновой, нельзя признать обоснованным. Необоснованность риска не позволяет признать «надлежащим» исполнение профессиональных обязанностей врачом, который его предпринял. В таком случае реализовавшийся риск – возникновение тромбофлебита, следует считать состоящим в причинной связи с ненадлежащим исполнением профессиональных обязанностей». Аргументы следствия: «В ходе расследования уголовного дела достоверно установлено, что в период с 23 ч. 30 мин. 23 апреля 2010 года до 03 ч.30 мин. 24 апреля 2010 года Трифоновой в МОНИКИ произведен сеанс гемодиализа, и провела данный сеанс именно врач Артамонова А.А., а не иные лица. При этом именно по указанию Артамоновой в правую бедренную вену Трифоновой был установлен упомянутый выше катетер, и именно по решению Артамоновой данный катетер не был удален из правой бедренной вены Трифоновой по окончании сеанса гемодиализа». «Оставив катетер в правой бедренной вене Трифоновой, врач Артамонова подвергла жизнь и здоровье Трифоновой, причем без ее согласия, необоснованному риску». Утверждение Артамоновой, что она не удалила катетер из-за того, что ее торопили работники конвоя, следствие оценивает как способ защиты. Этот факт опровергается показаниями свидетелей. Такой способ защиты подтверждает, что для Артамоновой было очевидно, что катетер подлежал удалению после сеанса гемодиализа. В медицинских документах врач Артамонова не указала, кому она передала выписку о проведенной процедуре и наличии катетера в вене Трифоновой, в медицинских учреждениях, куда была Трифонова доставлена, таких выписок не обнаружено, свидетели пояснили, что никаких выписок Артамонова не выдавала и в лечебные учреждения по месту лечения Трифоновой не направляла. «Следствие приходит к выводу об отсутствии в действиях следователя по особо важным делам отдела по расследованию преступлений коррупционной направленности следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Московской области Пысина С.В. состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.293 УК РФ, поскольку между его действиями (бездействием), принятыми им решениями и наступлением смерти Трифоновой В.В. отсутствует причинная связь». «Смерть Трифоновой наступила … не в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей следователем Пысиным С.В.» «Также надлежит отметить, что сведения о состоянии здоровья Трифоновой, предоставляемые следователю Пысину С.В. лечебными учреждениями, носили противоречивый характер, при этом указанная информация свидетельствовала о состоянии здоровья Трифоновой лишь в конкретные дни, а не в целом. При таких обстоятельствах следствие приходит к выводу, что следователь Пысин С.В. не обладал полнообъемной, объективной и достоверной информацией о возможности либо невозможности содержания Трифоновой под стражей в условиях следственного изолятора. Соответственно, его деяния не могут быть переквалифицированы на ч.1 ст.293 УПК РФ». «Утверждение допрошенного в качестве свидетеля … Жеребенкова о том, что следователь Пысин С.В. соглашался изменить избранную в отношении Трифоновой меру пресечения в виде заключения под стражей на иную, не связанную с лишением свободы, только в обмен на признательные показания Трифоновой, объективного подтверждения не нашло и опровергается тем обстоятельством, что следователь Пысин С.В., несмотря на отсутствие таких показаний, по собственной инициативе возбудил перед судом ходатайство об изменении избранной в отношении обвиняемой Трифоновой меры пресечения с заключения под стражу на залог». В постановочной части следствие в первом пункте указало о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении Пысина С.В. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, а во втором пункте констатировало: «Признать в соответствии со ст.134 УПК РФ за Пысиным С.В. право на реабилитацию и разъяснить ему порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием». Материалы в отношении судьи Одинцовского районного суда, отказавшей следователю Пысину в удовлетворении ходатайство о замене Трифоновой меры пресечения с содержания под стражей на залог, выделены в отдельное производство и переданы для принятия решения в СК по подследственности. В заключение могу только написать, что борьба за восстановление честного имени, которое было опорочено так громогласно множеством СМИ под набаты адвоката (одного из трех имевшихся), отняла много сил и здоровья. Но даже при наличии такого результата судьба действительно была сломана, доверие к людям – подорвано, а разочарование в деятельности сотрудников СМИ так и не прошло. Ерофеев и иже с ним, унижая, продолжает торжествовать, прицепившись, как пиявка, к нашей фамилии. Я так и не поняла - почему суд вместе с Ерофеевым считает, что Пысин с рождения Фамилией обижен, да еще и Богом (!?), если родственники моего мужа - классные люди! Судебные инстанции всех уровней, не вникая в суть, не признали за Пысиным нарушений его конституционных прав, постанавливая за 2,5 года свои решения с грубейшими нарушениями элементарного – правил подсудности. Право на реабилитацию мы имеем – кто нам это предоставит: Лебедев? Зорькин? Чайка? Бастрыкин? Свежо предание! А, если даже и так, то, сколько же лет нам придется добиваться реабилитации? 10 сентября 2012 года Сергей Пысин по окончании отпуска по уходу за ребенком до 3-х лет вышел на любимую работу, которой добросовестно посвятил много лет своей жизни, не имея от руководства следственного комитета (ранее от прокурора) ни одного замечания, так как старался не нарушать прав граждан, в том числе боролся и за оказание надлежащей помощи Трифоновой. Но выполнять свои обязанности с должным к этой творческой работе отношением, он уже не смог. Через две недели Сергей Пысин по собственному желанию расторг трудовые отношения со Следственным комитетом в чине капитана.
Г.А. Пысина, старший советник юстиции |
