|
Нет, Гоголь был не прав, сравнив Россию с тройкой.
Не тройка, а табун без узд и без подков.
Несётся наобум, прикрывшись перестройкой,
Сменяя на скаку бездарных вожаков.
Табун гнедых, каурых, карих, пегих.
Нередко впереди вздымался вороной,
В луга чужие совершал набеги
Европу оббегая стороной.
С рысцы в галоп в двадцатое столетье
Вздыбил табун симбирский аргамак.
Пронёсся сквозь бои, разруху, лихолетье,
Заставив вспениться заморский Патомак.
На взлёте скакуна ждала судьба-злодейка,
Готовя табуну отравленный капкан.
Налившись злобою, коварная еврейка
В грудь скакуну направила наган.
Кавказский Карагёз повёл табун, лютуя
К нетоптаным лугам в заоблачную высь,
Завалы, камнепад и пропасти минуя,
Сменил галоп на прерванную рысь.
Напали на табун коричневые волки,
Полёг с боями племенной косяк.
Средь выживших одров – то драки, то размолвки,
И в ровном поле стал блудить косяк.
Когда табун в боях, теряя лучших,
Кромсал копытами фашистские идеи,
Прикрывшись «бронью» далеко в сибирских кущах
Хвалебные псалмы слагали фарисеи.
Ещё перед войной сменивший цвет пегас,
Выпрашивая званье или орден,
Вопил с трибун – « Бей кулака как класс
И гниль интеллигентскую по морде!»
Война. Бескормица, в боях урон , прадёж.
Но их в тылу потери не колышат:
«Ты мудр как Соломон, коль по себя гребёшь.
Бери, тяни – потом война всё спишет»
Пока каурых убивали, жгли
В атаке рукопашной и осаде
Они победу приближали, как могли
На вещевом иль продуктовом складе.
Когда победой кончилась война,
Каурые зализывали раны.
Они себе купили ордена –
И в первый ряд – «Уже мы ветераны!».
Их жеребцы в войну все уцелели,
На краденом жирели кобылицы.
Пока карюхи жмых с мякиной ели,
Они усердно стали жеребиться.
От них в пятидесятых стало тесно.
Но Карагёз подёргал их за пейсы:
-Коль строить коммунизм неинтересно,
Отправьте в Магадан с конвоем рейсы!
Строптивых всех загнал он в эшелоны –
И в добрый путь на Север иль Восток
А там для них построили загоны –
Вали сосну иль черпай уголёк.
Потом Лысак-циркач табун возглавил,
Сместил с постов все прежние верхушки
А преданым и ближним цель поставил:
«Пока живём, расхватывай кормушки».
То ближним. Ну а дальним – ни гу-гу:
«Постройте каменные стойла им из блоков,
Засейте кукурузу на лугу
И за кордон отправьте всех пророков».
Одним овёс или другую мзду,
К одним – лицом, других – копытить задом,
На всех накинуть жёсткую узду
И называть - не табуном, а стадом.
И не дай бог какой-то Росинант
Поесть овса захочет доотвалу:
«Судить! Стравил народный провиант,
Ату его! В Бутырку к Буцефалу!»
* * *
У разжиревших выросли сынки,
Размяться потянулись в Град-столицу:
Там не умом, не статью, а овсом
Свободно снять любую кобылицу.
В Крыму у пап и дачи и дворцы
( Не плохо потрудились, знать, папаши!).
А 6если требуются Родине бойцы,
Пусть пегие идут – они не наши!
Мужали и наглели стригунки,
Мораль топтали, не страшась загона:
Нам власть завоевали «старики»,
Плюём на всё ! И нет для нас закона!
И стали стригунки на сторону коситься:
-У «Дядюшки» вот жизнь! Там полны закрома,
Там всё зелёное – овёс, ячмень, пшеница.
А кока –кола в рот течёт сама.
Заморский «Дядя Сэм» ловил в местах их злачных,
По холке гладил, предлагал овёс
Обойме лаборантов неудачных:
Немцов, Чубайс, Гайдар, Бурбулис, Греф и Боос.
Ещё лихой ковбой нацеливался в геев
( Из данных ЦРУ он видел кто каков)
Иль в полу генетических евреев,
Укравших клички русских рысаков.
А кредо их – коню конь не товарищ.
-И степь им не нужна – давай пампасы»
Табун нам – до болды, с ним щи не сваришь
А к «Дяде Сэму» - даже в свинопасы»
* * *
Средь правящих одров пошёл падёж.
На вспаханных полях взошли огрехи.
А к власти пробиралась молодёжь –
Бездарные ослы, сплошные неумехи.
Вот меченый вожак на Запад сделал стойку,
( Ни петь, ни рисовать – а вылез в вожаки!)
С подсказки болтунов затеял перестройку –
Довёл табун до гробовой доски.
Таившиеся мразь, покинувшая щели,
На все лады клеймила коммунизм.
Чужие голоса в эфире сатанели,
В поля России хлынул сионизм.
Клеймёный вожачёк, да кляча с плоским задом,
Шакалы и козлы пустили всё на слом,
И стал табун покрытым пылью стадом
С упрямым пьяным коренным ослом
Сегодня жизнь течёт угрюмо, вяло, шатко.
Куда течёт ? Не знаю – не скажу,
И правит стадом серая лошадка,
А рыжий шулер дёргает вожжу.
Кусов Владимир Петрович, ветеран боевых действий.
Хабаровск. 2004г
|
