ВОТ И ПОЙМИ ЖЕНЩИН

Стоял теплый весенний день. В Стрыйском парке Львова вовсю цвели каштаны, сирень и черемуха. Благоухали кусты садовой акации и туи. Цветочный аромат и свежескошенная трава  кружили голову всем, кто прогуливался по тенистым аллеям. На меня, после однообразных казарменных будней, этот волшебный мир действовал вдвойне.

Я шел и с наслаждением пил не только аромат этого разноцветья, но и любовался ландшафтом зеленой зоны. Душа пела и ликовала.

Тропинка  пошла по  глухому участку парка. Но именно  по ней  был  для него наикратчайший путь к  городской  улице, на которой  в квартире    ждали  меня  друзья с гитарой. Пробегая  мимо вековой липы, неожиданно  в кустах  услышал женские протестные восклицания. Я замедлил шаг, прислушался. По голосу, по всей видимости, молодой  девушки,  понял: ее домогается  мужчина.

- Нет, не надо, нет! Отпусти меня! - уговаривала она неизвестного.

- Зови!

- Не трогай, Богдан, - умолял женский голос. - Отпусти же…

- Что делать? Запульсировало  у  меня в мозгу. - Не могу  же  я быть  сторонним наблюдателем человеческого насилия. И потом: каким после этого буду  курсантом прославленного  военного вуза, если не вмешаюсь в создавшуюся ситуацию? Патриотическая патетика так и перла из  меня: я должен… должен…

Через секунду  понял: мне  во что бы то ни стало  надо вырвать девушку  из похотливых лап неизвестного. Свернул с тропинки. Раздвинув ветви кустарника, увидел сидящих на траве девушку и парня. Возле них на  газете – остатки еды и недопитая бутылка. Что предпринять?

Молодой человек вновь обнял девушку.

- Не надо, Богдан. Мы же с тобой договорились…

Тут меня понесло.  Тронув за плечо незнакомца, я строго произнес:

- Отпусти девушку, негодяй!

Парень  недобро посмотрел на  меня снизу вверх, вздохнул и поднялся. Он был выше почти на голову.

- Ти просиш  чого?- спросил он по - украински.

- Не трогай девушку!

Бугай сделал небольшой разворот и в эту секунду я почувствовал, что лечу по воздуху. Затрещал под  телом куст жасмина, жалобно звякнули струны  гитары.

- Только бы не пнул, - вяло пронеслось  в мозгу. Убьет же,  гад! Встал на четвереньки и, таща за собой музыкальный инструмент, пополз за ближайший куст.

Парень даже не посмотрел в мою сторону. Он  присел  и налил себе  вина.

- За тоби, кохана!

И тут  услышал голос девушки:

- Ходят тут всякие.

Она еще что-то говорила  мне вдогонку, но  я  ее не слышал. Кружилась голова, подташнивало.

В компании делать уже  было нечего, Я, наконец,  выполз на знакомую тропинку, кое-как поднялся и побрел обратно в общежитие. Часть субботы и воскресенье  пластом пролежал на койке.  Только к  утру, в понедельник, полегчало. Но на занятия не пошел. Отпросился у начальника курса.

Карташев Владимир Пантелеевич, подполковник в отставке, военный корреспондент