ОСВОБОЖДЕНИЕ БЕЛОРУССИИ

Блистательные победы Красной Армии, одержанные в 1943 г. под Сталинградом, на Курской дуге, Левобережной Украине, в битвах за Днепр, вселяли в сердца советских людей надежду на скорое окончание ненавистной войны, укрепляли веру в окончательный раз­гром фашистской Германии.

В 1944 г. Красная Армия вступила, прочно удерживая стратегическую инициа­тиву. Было освобождено более половины ок­купированной врагом территории. Народное хозяйство страны возрождалось и давало ар­мии все больше оружия и военной техники.

В 1944 г.  в Ставке Верховного Главнокомандования и в руководстве Генштаба соглаша­лись: пришло время разгромить врага на западном на­правлении, освободить многострадальную Белоруссию.

К лету 1944 г. немецкий фронт громадной дугой огибал Минск. Северный фас был обращен к Великим Лукам, южный шел по Припяти. Конфигурация фрон­та сложилась в итоге зимней кампании 1944 г. 1-й Украинский фронт, вырвавшийся дальше всех на запад, охватил Белорусский выступ с юга, а с севера, после освобождения Смоленской, Псковской и Ленин­градской областей, наши войска нависли над левым флангом немецкой группировки.

Начало обсуждения летней кампании 1944 г. в двадцатых числах апреля в Ставке ознаменовалось выступлением маршала Г.К. Жукова и Генерального штаба против предложения Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина открыть летнюю кампанию наступлением войск 1-го Украинского фронта. Сталина увлекала перспектива, представлявшаяся ему много­обещающей, — «еще глубже охватить белорусскую группировку и оттянуть туда резервы с Центрального направления».

Лучше, чем кто-либо другой, Жуков, только что прибывший с 1-го Украинского фронта, понимал, что гитлеровское руководство определяло степень опасно­сти для рейха простейшим образом: где Красная Ар­мия ближе к Германии, там и угроза. Коль скоро Жуков привел 1-й Украинский фронт ближе всего, туда Гитлер и приказал собрать самые значительные силы. Возобновить наступление в районе, где до Вис­лы рукой подать, означало бы сыграть на руку нем­цам, с самого начала ввязаться в тяжелые бои.

Генеральный штаб разделял мнение Жукова. Если уж отвлекать резервы врага, то лучше увести их на север: ударить на Карельском перешейке и в Карелии с целью вывести Финляндию из войны. Сталин согла­сился. Решили предварить наступление в Белоруссии операцией на северном крыле фронта.

К этому времени советское военное искусство обога­тилось опытом проведения наступательных операций.  Операцию по разгрому немцев в Белоруссии не слу­чайно назвали именем прославленного героя войны 1812 г. Петра Ивановича Багратиона. Он вошел в историю как полководец, наносивший стремительные, безоглядные удары. Этот дух пронизывал все штабное планирование при подготовке операции «Багратион». Глубоко символичным было и то, что операция в чет­вертый год Великой Отечественной войны начиналась в тех местах, где в 1941 г. вермахт проводил «молниеносную» кампанию. Теперь ему выпало «молние­носно» отступать, если удавалось вообще уносить ноги.

Германское командование уже не плани­ровало крупных наступательных операций, однако от нереальной для него цели — одер­жать победу в войне — не отказалось. Оно намеревалось упорной обороной, проведени­ем отдельных наступательных операций ста­билизировать восточный фронт, удержать со­ветские войска вдали от границ Германии. Предполагалось со временем накопить силы и средства, достаточные для того, чтобы от­разить вторжение англо-американских войск в Западную Европу, захватить здесь иници­ативу, а затем освободившиеся войска пере­бросить на восток и в район Средиземного моря для ведения масштабных наступатель­ных операций. Так руководство третьего рей­ха планировало добиться победоносного ис­хода войны. Оно очень надеялось и на то, что ему удастся, затянув войну, расколоть антигитлеровскую коалицию.

Нацистская Германия все еще располага­ла огромными ресурсами для ведения войны. Из имевшихся в вермахте 314 дивизий и 8 бригад гитлеровское командование сосредо­точило на советско-германском фронте 198 дивизий и 6 бригад, кроме того, здесь находились 38 дивизий и 12 бригад союзников Германии. Эти войска насчитывали 4 906 тыс. человек, 54 570 орудий и минометов, 5400 танков и штурмовых орудий и около 3100 самолетов.

Немецкое командование стремилось: на северо-западе прикрыть подступы к Прибал­тике, в центре — кратчайшие пути к Герма­нии, пролегавшие через Белоруссию, а на юге — восстановить оборону по Днепру, удержать районы Правобережной Украины и не допустить продвижения Красной Армии на Балканы.

Для создания прочной обороны противни­ку необходимо было выиграть время. Чтобы лишить врага возможности оправиться от крупных поражений, советское Верховное Главнокомандование решило без промедле­ния нанести по его войскам новые сокрушительные удары в полосе от Карельского пере­шейка до Черного моря.

30 мая 1944 г. Ставка окончательно утвердила план операции. К ее проведению привлека­лись войска 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов под командованием ге­нералов И.Х. Баграмяна, И.Д. Черняховско­го, Г.Ф. Захарова и К.К. Рокоссовского. В составе фронтов находилось 20 общевойско­вых, 2 танковые и 5 воздушных армий. На­ступавшая группировка имела 166 стрелко­вых дивизий, 12 танковых и механизирован­ных корпусов, 7 укрепленных районов и 21 бригаду. В состав 1-го Белорусского фронта входила 1-я польская армия под командовани­ем генерала З. Берлинга. В операции участво­вали также Днепровская военная флотилия и многотысячная армия партизан.

В составе войск, привлекаемых к опера­ции, насчитывалось 2,4 млн человек, 36 400 орудий и минометов, 5200 танков и самоход­ных артиллерийских установок, 5300 боевых самолетов без учета авиации дальнего дейст­вия. Советские войска превосходили против­ника в живой силе в 2 раза, по орудиям и минометам — в 3,8, танкам и самоходным артиллерийским установкам — в 5,8 и самолетам — в 3,9 раза.

Ни в одной из предшествовавших насту­пательных операций советские войска не рас­полагали таким количеством артиллерии, танков и боевых самолетов, как в Белорус­ской. В войсках имелось артиллерии в 3 раза, авиации — почти в 5 раз больше, чем было задействовано в Сталинградской битве. Если при контрнаступлении под Москвой и Ста­линградом в среднем на километр фронта приходилось 1200—1300 бойцов, 1—1,5 тан­ка, 15—18 орудий и минометов, то в Бело­русской операции — 2500—4200 бойцов, 5— 8 танков и самоходных артиллерийских ус­тановок, 40—60 орудий и минометов.

Замысел Белорусской операции состоял в том, чтобы глубокими ударами войск четы­рех фронтов разгромить основные силы груп­пы армий «Центр», освободить Белоруссию и создать предпосылки для последующего на­ступления советских войск в западных обла­стях Украины, Прибалтике, Восточной Прус­сии и Польше.

Против немецких войск, державшихся на «Белорус­ском балконе», широко применялись охваты и окруже­ние раздробленных группировок. Полоса нашего на­ступления протянулась на 1200 километров, из них 700 километров приходились на фронт активных дей­ствий. Было запланировано 6 участков прорыва оборо­ны врага, окружению и уничтожению подлежали ви­тебская, бобруйская, оршанская и, наконец, минская группировки. Глубина операции — 600 километров.

Накануне ее на совещании в Ставке рассмотрели значение предстоящего наступления в рамках коалици­онной войны против Германии и ее сателлитов в Ев­ропе. 6 июня 1944 года войска западных союзников наконец высадились во Франции. Германия отныне ве­ла войну на двух фронтах.

… Утром 23 июня мощный шквал артилле­рийского и авиационного огня внезапно об­рушился на оборону противника. В атаку двинулись главные силы 1-го Прибалтийско­го, 3-го и 2-го Белорусских фронтов. На сле­дующий день перешли в наступление войска правого крыла 1-го Белорусского фронта.

Партизаны в ночь на 20 июня провели одно­временную массовую диверсию на железных дорогах, в результате которой было подорвано более 40 тыс. рельсов, полностью выведе­ны из строя железнодорожные линии Орша—Могилев, Орша—Борисов и парализова­ны перевозки противника на других желез­нодорожных участках. До конца месяца здесь партизанами было подорвано еще 20 тыс. рельсов.

В течение первых шести дней наступле­ния советские войска прорвали оборону про­тивника, окружили и уничтожили его витеб­скую и бобруйскую группировки, овладели городами Витебск, Орша, Могилев, Боб­руйск, разгромили 26 вражеских дивизий.

Об ожесточенных боях рассказывает очевидец. … Наш танковый корпус отрезал дорогу отступающим  немцам через Березину.  27 июня в кольце диаметром 25 км юго-восточнее Бобруйска  оказалось свыше 40 тыс. немцев. Воины 3-й армии генерала А.В. Горбатова крепко держали фронт окружения. Комдив 108-й стрелковой дивизии генерал П.А. Теремов свидетельствовал о результате пятнадцати контратак в один день 27 июня: «В этом районе были сосредоточены силы нашего артиллерий­ского полка. Не менее 2 тысяч вражеских солдат и офицеров при поддержке довольно сильного орудий­ного огня шли на наши позиции. Орудия открыли огонь по атакующим с дистанции семьсот метров, пу­леметы — с четырехсот. Гитлеровцы шли. В их гуще разрывались снаряды. Пулеметы выкашивали ряды. Фашисты шли, переступая через трупы своих солдат. Они шли на прорыв, не считаясь ни с чем... Это была безумная атака. Мы видели с наблюдательного пункта жуткую картину. Нет, в ней не было и тени воинской доблести. Гитле­ровцы были в каком-то полушоковом состоянии. В дви­жении этой огромной массы солдат было скорее живот­ное упорство стада, нежели войска, решившего любой ценой навязать свою волю противнику. Но впечатление  тем не менее было внушительным».

К 17 часам воздушная разведка доложила: враг го­товится к общему прорыву из окружения. Не терять ни часа, не дать фашистам воспользоваться ночью! Жуков приказал нанести удар с воздуха до наступления тем­ноты. Менее чем за два часа командующий 16-й воз­душной армией С.И. Руденко спланировал беспреце­дентную операцию—с 19.15 в течение полутора часов 526 наших бомбардировщиков и штурмовиков обрушились на скученные войска противника. Невероят­ная по эффективности работа авиации. Бомбовыми ударами, пушечно-цулеметным обстрелом поражалась вра­жеская техника, над дорогой и прилегающим лесом на высоту 300—400 метров поднялись клубы черного ды­ма. Потеряв рассудок, немцы разбегались куда глаза глядят по горевшему лесу.

Потом специальная комиссия подсчитала: разбито до 150 танков и штурмовых орудий, около 6 тысяч ав­томашин и тягачей, примерно тысяча орудий, три ты­сячи повозок. Свыше тысячи вражеских солдат и офи­церов убиты. Обезумев от ужаса, нестройные толпы немцев сдавались, пытавшихся сопротивляться до­били.

Прорыв у Бобруйска и успехи сопредельных фрон­тов у Витебска поставили под прямую угрозу окруже­ния всю немецкую группу армий «Центр». Г.К. Жуков не без интереса кадрового военного следил за действиями вражеского командования: что оно предпримет?

Он заключил: «Наблюдая и анализируя тогда дей­ствия немецких войск и их главного командования в этой операции, мы, откровенно говоря, несколько удивлялись их грубо ошибочным маневрам, которые обрекали войска на катастрофический исход. Вместо быстрого отхода на тыловые рубежи и выброски силь­ных группировок к своим флангам, которым угрожали советские ударные группировки, немецкие войска втя­гивались в затяжные фронтальные сражения восточнее и северо-восточнее Минска».

Образ действия, избранный тугодумами в немецких штабах, открыл блистательные перспективы для па­раллельного преследования. Обходя узлы сопротивле­ния, наши танки проходили до 50 километров в день, а среднесуточный темп общевойсковых соединений — 20 километров.    

Германское командование поняло всю опасность начавшегося наступления советских войск и необходимость принятия кардинальных решений в масштабе всего восточного фронта. Командующий группой армий «Центр» был смещен. Началась переброска трех танковых и двух пехотных дивизий и 2-й армии и группы армий «Северная Украина» в целях восстановления фронта на рубеже Полоцк, Минск, Слуцк.

С учетом создавшейся обстановки Ставка 28 июня уточнила задачи фронтов. Войска 1-го и 3-го Белорусских фронтов должна были, стремительно преследуя противника по сходящимся направлениям, выйти к Мин­ску, овладеть им и замкнуть кольцо окруже­ния. Одновременно с этим войскам предсто­яло продвигаться в направлении Молодечно, Барановичи, создать подвижный фронт окру­жения и не дать противнику подтянуть ре­зервы к окруженной группировке. 2-й Бело­русский фронт получил задачу выйти к Мин­ску с востока, маневрируя своими силами! Обход обороны противника. Войскам 1-го Прибалтийского фронта предстояло надежно обеспечить с севера наступление войск Бело­русских фронтов на Минск.

Наступление советских войск 29 июня и в последующие дни характеризовалось стреми­тельным преследованием отступавшего врага с прорывом его обороны на промежуточных рубежах. В ночь на 30 июня экипажу танка Т-34 в составе лейтенанта П.Н. Рака, сержантов А.А. Петряева и А.И. Данилова уда­лось прорваться через заминированный мост и немецкие укрепления в городе Борисов, Противник взорвал мост, и танкисты, отрезан­ные от основных сил, в течение 16 часов вели неравный бой. Они разгромили в городе штаб полка, комендатуру, подбили два танка, осво­бодили 200 советских военнопленных.

В результате стремительного броска 3 июля была освобождена столица Белорус­сии — Минск, а основные силы группы ар­мий «Центр» — отрезаны и зажаты в кольце восточнее и юго-восточнее города. Оказав­шись в окружении, соединения пяти корпу­сов общей численностью 105 тыс. человек пы­тались прорваться на запад и юго-запад, но в ходе напряженных боев, продолжавшихся до 11 июля, были пленены или уничтожены.

Теперь главные усилия фронтов направля­лись на развитие наступления в западном направлении.

Как и везде, освобожденная земля носила страш­ные следы немецких злодеяний. В Белоруссии немцы убили 2 230 тысяч мирных жителей и военнопленных. Уничтожили целиком или частично 209 городов и рай­онных центров, 9200 сел и деревень. Зверства оккупан­тов служили самой наглядной агитацией против врага: по сравнению с ними блекли любые слова. Теперь фашистских зверей настигло справедливое возмездие.

Командующий 3-й армии генерал А.В. Горбатов, подъезжая к  железнодорожному мосту через Березину, был поражен: на поле более трех тысяч вражеских трупов. Здесь безуспешно пыта­лась прорваться очередная орда окруженных и попа­ла под огонь счетверенных зенитных пулеметов нашей охраны моста. Горбатову «вспомнилось старинное вы­ражение: «Трупы врагов пахнут хорошо»; и я изменил маршрут двум дивизиям второго эшелона, которые направлялись к наведенному мосту у местечка Свислочь, чтобы они прошли через железнодорожный мост и посмотрели на работу своих товарищей из первого эше­лона. Пройденные ими лишние шесть километров оку­пятся в будущем, думал я».

Да, то, несомненно, была лучшая воспитательная работа в войсках, которые испытали глубокое удовлет­ворение при виде поверженных врагов и не хотели отставать от своих боевых товарищей в бою. Ярость наступавших все увеличивалась, они сметали со сво­его пути фашистскую нечисть.

К десятым числам июля, оставив далеко позади Минск, наши доблестные войска вели бои на мериди­ане Вильнюс — Барановичи — Пинск. От Западной Двины до Припяти в полосе примерно 400 километров организованная германская оборона рассыпалась.

В освобождении Белоруссии  активно участвовали  тысячи дальневосточников.

Начальник штаба 102-й Дальневосточной стрелковой дивизии, сформированной из пограничников, полковник Казакевич Д.В. за успехи дивизии в наступательных боях был награжден орденом Красного Знамени и назначен командиром 399-й стрелковой дивизии, которая участвовала в освобождении Белоруссии, Польши, в разгроме фашистской Германии. Шесть раз до конца войны дивизия отмечалась в приказах Верховного Главнокомандующего, а в  столице гремели салюты.  В начале сентября 1944 г. командир дивизии генерал-майор Казакевич умело организовал прорыв обороны противника на подступах к р. Нарев (Польша). Дивизия  с ходу форсировала реку и, захватив плацдарм, отразила многочисленные контратаки противника. 

Герой Советского Союза генерал-лейтенант Казакевич Даниил Васильевич только за боевые заслуги  награжден двумя орденами Ленина, пятью орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени,  Кутузова II степени, Отечественной войны  I степени, многими медалями.    

Командир 30-го Хасанского полка этой же дивизии полковник Матронин Василий Иванович в 1944 г. был назначен командиром 73-й стрелковой дивизии.  В сентябре 1944 г. он  умело организовал прорыв сильно укрепленной обороны противника, затем форсирование р. Нарев и захват плацдарма вблизи  г. Ружан (Польша).  Звание Героя Советского Союза  присвоено посмертно. За доблесть и мужество в боях награжден  двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Суворова III  степени, Отечественной войны 1 степени. Свой первый орден Ленина получил за отличие в боях с японцами на острове Баркасный (р. Уссури) в конце мая 1939 г.

Навечно зачислен в списки пограничной заставы  Васильевка  Бикинского погранотряда, носящей его имя.  В г. Бикин одна из улиц названа именем Героя.

Командир 16-го Уссурийского стрелкового полка упомянутой дивизии полковник Павлович Иван Михайлович после Курской битвы был выдвинут на должность заместителя командира 399-й Новозыбковской стрелковой дивизии. Подвиг совершил близ деревни Новинник Брестской области. После ранения командира дивизии в ночь на 20 июля 1944 г. он руководил отражением массированной атаки пехоты и более 60-ти танков противника. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Кроме того, за мужество и отвагу, проявленные в боях награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Суворова III степени, Отечественной войны II степени, Красной Звезды, медалями. Его именем названы улицы в городах Хабаровске и Мстиславе. В канун 30-летия Победы в нашем городе открыта мемориальная доска на улице его имени.

Филонов Александр Михайлович, полковник в отставке, ученый секретарь Хабаровского регионального отделения Русского географического общества