Интервью интернет-ресурсу e-Terrorizm.pl

Редакция газеты «Самарские чекисты» продолжает сотрудничество с польскими коллегами, занимающимися историей специальных служб, освещением актуальных проблем противодействия терроризму и экстремизму. Издатели интернет-ресурса e-Terrorizm.pl. обратились к члену нашей редколлегии Мироненко С.В. с просьбой ответить на их вопросы. Полагаем, что сам характер вопросов и их тематика свидетельствует об интересе наших коллег к мнению ветеранов государственной безопасности по поводу истории России, . . . .

особенно к таким судьбоносным событиям, как Великая Октябрьская социалистическая революция. Очевидно, что феномен издания ветеранами-чекистами своих газет для них весьма необычен и привлекает внимание. Надеемся, что обмен мнениями и разъяснение наших взглядов и подходов будет способствовать взаимопониманию, столь необходимому в условиях излишне политизированных коммуникаций со странами Евросоюза.

1. Сергей Владимирович, расскажите читателям e-Terrorizm.pl немного о себе — о семье, образовании, месте работы и службы.

Вырос я в красивом городе, стоящем на великой русской реке Волге. Одно время он назывался Куйбышев. А сейчас город носит свое изначальное имя Самара. Отец мой был инженер-строитель. Воевал под Сталинградом, был тяжело ранен. После ранения на фронт уже не попал, а восстанавливал из руин Сталинград. Например, принимал участие в строительстве железнодорожного вокзала нынешнего Волгограда. Несколько лет назад террористы устроили взрыв в этом здании, но основные строительные конструкции, существующие с 1946 года, устояли. Отец умер, когда мне было 8 лет. Несмотря на материальные трудности, моя мать старалась дать мне и брату хорошее образование. Я успешно окончил музыкальную школу. Несмотря на скромный достаток, мать находила возможность оплачивать мои дополнительные занятия с преподавателем английского языка. В средней школе мне повезло с учителями. Многие из них были настоящими мастерами своего дела. Они смогли привить мне и моим одноклассникам культ знаний, не характерный, к сожалению, для большинства современной молодёжи.

Успешно закончил школу. У меня были все пятёрки, за исключением двух предметов. Поступил на учебу в Куйбышевский политехнический институт. В 1970 году окончил его и получил квалификацию специалиста по электронной технике. Работал инженером, налаживал передовые, по тем временам, ЭВМ системы «Ряд». В 1972 году получил предложение поступить на службу в КГБ СССР. Я согласился и был направлен на учебу на Высшие курсы КГБ в г. Минск. Окончил курсы с отличием и приступил к службе оперуполномоченным в УКГБ при СМ СССР по Куйбышевской области. В 1975 году был направлен на учебу в Краснознаменный Институт КГБ СССР. Окончил его с отличием в 1978 году, получил диплом экономиста-международника. Сдал экзамены за полный курс китайского языка. Английский я выучил и сдал экзамен ещё в Куйбышеве.

После этого меня направили на службу в ПГУ КГБ СССР, в подразделение, ответственное за работу в Юго-Восточной Азии. С 1979 по 1982 год находился в командировке в Сингапуре. В начале 80-х годов мое имя как кадрового разведчика было опубликовано в книге Джона Баррона «КГБ». Расцениваю этот факт как позитивную для себя оценку противником моей работы за границей. Видимо американцы сочли меня бесперспективным в смысле привлечения к сотрудничеству с ними, да и надоедал я им изрядно. 35 лет назад, в феврале 1982 года был выслан из Сингапура в составе группы советских дипломатов.

В том же году поступил на учебы в аспирантуру Краснознаменного института. В 1985 успешно её окончил и был назначен преподавателем на одну из профильных кафедр. Защитил диссертацию и в 1986 году мне была присвоена степень кандидата наук. Вплоть до увольнения в 1993 году занимался преподавательской и научной работой. К моменту увольнения мне было присвоено воинское звание полковника и научное звание доцента. Имею около 20 публикаций по закрытой тематике. Накануне увольнения учился в докторантуре, готовил докторскую диссертацию, но судьба распорядилась иначе. Грянула перестройка, развалился СССР.

Выйдя на пенсию довольно молодым человеком, в 46 лет, успешно работал в различных коммерческих структурах. Оказались весьма востребованными имеющиеся знания языков и стран Юго-Восточной Азии. Неоднократно посещал с деловыми целями Малайзию, Тайланд, Филиппины. В последние годы все более и более склоняюсь к исследовательской работе. Ещё в 80-х годах заинтересовался когнитивными аспектами изучения общественного сознания. Издал три монографии по этому направлению. Последнюю в 2013 году — «Специальные службы Японии против России: новый взгляд». Отрывки из неё опубликованы на польском языке в журнале Secretum.

2. Читателям будет интересно, каким образом вы стали офицером разведки? Было ли это случайностью, счастливою судьбою или вы сознательно стремились в КГБ и его Первое Главное управление?

Обстоятельства своего поступления на службу в КГБ я уже изложил выше. Следует отметить, что в СССР практически отсутствовала возможность инициативно устроиться на службу в органы безопасности. Исключением было поступление на учебу в Высшую школу КГБ имени Дзержинского, да и производилось оно при наличии направления территориальных органов. Кадровая политика КГБ строилась на подборе кандидатов и дальнейшем приеме на работу тех из них, которые имели определённые личные и деловые качества, а также требуемую на текущий момент квалификацию и образование. Поэтому про себя могу сказать, что для меня это предложение было и счастливым случаем, и судьбой. Но я был морально готов посвятить свою жизнь работе в органах безопасности своей страны. Помню, в разговоре со своей бабушкой по материнской линии, донской казачкой по происхождению, рассказал, что иду на службу офицером. Она ответила: «Молодец, служи Отечеству!». Запомнил этот ее завет на всю жизнь.

Что касается перехода из контрразведки в разведку, то оно было предопределено внешними по отношению ко мне обстоятельствами, которыми выступало руководство ведомства. В те времена было не принято активно выражать своё стремление к службе в каком-то определённом месте или подразделении. Служили, где скажут.

3. Сергей Владимирович, в декабре этого года мы будем отмечать 100-летие образования Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Прошу сказать несколько слов об этом.

Современные российские спецслужбы это наследники чекистов (гебистов), как называл их офицер польской разведки Альберт Ран? Или, может быть, в большей степени наследники Корпуса жандармов и Охранного отделения? Как поляки-чекисты отмечены в истории советской разведки?

Действительно, этот год является богатым на круглые даты. Будем отмечать вековые юбилеи ВЧК-КГБ-ФСБ и Великой Октябрьской социалистической Революции. Кроме того, 11 сентября исполняется 140 лет со дня рождения Ф.Э.Дзержинского. В мире очень немного спецслужб, которые имеют столь насыщенную за последние сто лет историю, как российские. И вопрос о том, чьими наследниками являются современные сотрудники ФСБ и СВР, отнюдь не праздный. Эта тема широко обсуждается в ветеранской среде, в том числе и на страницах «Самарских чекистов». Полагаю, что значение данной проблемы обусловлено, прежде всего, традициями профессиональной деятельности. Оперативная работа, как было принято говорить, это и наука, и искусство, и ремесло. Она крайне сложно формализуется. Поэтому становление оперативного сотрудника как профессионала происходит не за чтением учебников, а в процессе исполнения своих обязанностей, под влиянием непосредственных руководителей и боевых товарищей. Передача оперативных знаний, навыков, умений идёт от старших к младшим. Как только связь поколений ослабевает, уровень оперативной работы неизбежно падает. Это и мой личный опыт. Основные оперативные компетенции были получены мною от старших товарищей, высоких профессионалов, многие из которых служили ещё в «Смерше». Поэтому считаю, что современные сотрудники госбезопасности РФ — наследники чекистов.

Что касается Корпуса жандармов и Охранного отделения, то основатели ВЧК восприняли от них основные подходы и приемы оперативной работы. Но делали они это не сотрудничая с ними, а будучи объектом оперативной деятельности Охранки, активно противодействуя ей в конспиративном поле политической борьбы. Кроме того, и представителям царских спецслужб и современным нашим сотрудникам присущ общий национальный психотип, в значительной степени детерминирующий стиль и методы работы спецорганов. Для его изучения мною предложено понятие «национальная картина мира», описанная в последней монографии.

Что касается поляков, то в истории советских спецслужб они сыграли выдающуюся, по моему мнению, роль. Прежде всего, это относится к фигуре основателя ВЧК и её безусловного духовного лидера и авторитета Феликса Эдмундовича Дзержинского. Рыцарь революции, человек без страха и упрёка, он, несомненно, во многом определил направление развития органов госбезопасности страны Советов на годы вперёд. Его принципиальность, порядочность, нежелание участвовать в интригах нравилась далеко не всем руководителям Советского государства. Известно, что у Дзержинского были весьма непростые личные отношения с Я.М.Свердловым и Л.Д.Троцким, которые пытались отстранить его от должности Председателя ВЧК-ОГПУ.

Что касается следующего Председателя ОГПУ В.Р.Менжинского, то он, несомненно, имел польские корни. Отец его был православным поляком и статским советником, а мать — русской. В 1923 году, по некоторым данным, из 95 высших сотрудников ГПУ, 10 были поляки, а уже на май 1924 года в центральном аппарате ГПУ работало 90 поляков.

4. Если бы не было Октябрьской революции, то не возникла бы и ВЧК. Как вы, ваши товарищи и младшее поколение принимают это событие в истории России?

Великая Октябрьская социалистическая Революция стала одним из величайших событий в истории человечества, коренным образом повлияв на ход мировой истории в целом. Её значение ещё предстоит осмыслить и понять. Она привлекает множество исследователей, как на Западе, так и на Востоке, сопровождается массой идеологических нагромождений, затемняющих суть события. Революция послужила началом социалистического проекта в мировом масштабе, привлекла внимание миллионов трудящихся.

С развалом СССР, социалистический проект не прекратился, а успешно продолжается в Китае, на Кубе и во Вьетнаме. Именно так я и мои товарищи воспринимают это событие. Что касается младшего поколения, то события столетней давности воспринимаются им как некое далёкое прошлое. Да и пропаганда в последние десятилетия не способствовала интересу к изучению марксистской доктрины. Тем не менее, значительная часть образованной молодёжи разделяет мнение старшего поколения в отношении роли и места Октябрьской революции в истории.

5. Как вы оцениваете актуальную ситуацию вокруг России, её позицию в международной политике? Сергей Владимирович, вы являетесь синологом. Прошу в нескольких словах охарактеризовать отношения между Китаем и Россией.

За последние несколько лет значение России на международной арене значительно возросло. Во многом это заслуга Президента РФ В.В.Путина. Внешняя политика России зиждется на прочных доктринальных основах международного права, изложенных, в частности, в речи Путина в Мюнхене в 2007 году. Наша дипломатия действует последовательно, взвешенно и предсказуемо, что особенно заметно на фоне истерических метаний некоторых представителей западных стран.

Все это, несомненно, не остается незамеченным представителями Востока, в первую очередь Китая. Обладая опытом межгосударственных отношений в несколько тысяч лет, китайцы последовательно и неторопливо гнут свою линию. КНР все больше и больше укрепляется в качестве мировой державы. Защищая свои интересы, она неизбежно вторгается в сферы влияния других гигантов, таких как США и Япония. Россия имеет тесные и дружественные связи с Китаем в экономической, военно-технической и политической областях. Имея такого союзника, Китай вполне может противостоять американцам, японцам и их другим сателлитам. С другой стороны, США и Япония стремятся укрепить отношения с Россией, удерживая её от слишком тесного сближения с КНР. В целом, наши отношения с Китаем в настоящее время вполне соответствуют национальным интересам России.

6. Сергей Владимирович, Россия является одним из государств, подверженных опасности терроризма. Как вы оцениваете профессионализм российских спецслужб в борьбе с этим феноменом? Особенно с Исламским Государством?

Опасность терроризма для российского государства существует почти двести лет. Этот феномен, вероятно, впервые был осмыслен теоретически в Российской Империи в середине 19-го века. Исторически случилось так, что социальный протест интеллигентской прослойки российского общества вылился в террористические проявления и цареубийство. При этом террористы пытались нравственно оправдывать свои действия. История нашей страны помнит Красный террор, Белый террор, националистический террор, исповедовавшийся бандеровцами и т. д. Последним из терактов этого ряда можно назвать взрыв в московском метро, организованный армянскими националистами в 1976 году. По большей части, весь этот терроризм носил светский характер. Однако за последние несколько десятилетий террористические проявления приобрели внешне религиозную, исламизированную мотивацию. Представляется, что для России эта мотивация нехарактерна, привнесена извне. Среди российских мусульман традиционно особых радикалов не было. С развалом СССР государственная машина стала давать сбои в работе. Возникли политические предпосылки для возникновения террористических организаций. Этим и воспользовались внешние силы, направляя к нам эмиссаров и щедро снабжая их деньгами и военным снаряжением. Результатом стали взрывы в метро, захват «Норд-Оста», больницы в Буденновске и т. д. По мере укрепления государства, удалось урегулировать политические вопросы, прежде всего в Чечне.

Это позволило развернуть эффективную систему противодействия террору. В последние годы ситуация с террористическими проявлениями находится под контролем органов безопасности. Тем не менее, судя по сообщениям прессы, время от времени антитеррористические подразделения ликвидируют боевиков, прежде всего на Северном Кавказе и в Центральном регионе. Это может свидетельствовать о том, что внешние игроки, вероятно Исламское государство, не оставляют своих усилий по инфильтрации терроризма в нашу страну. Органы безопасности Российской Федерации работают хорошо, особенно на фоне явных провалов французских, бельгийских и немецких спецслужб.

7. Мы познакомились во время научных конференций «Чтения на Лубянке». Как вы оцениваете роль «Общества изучения истории отечественных спецслужб" в пропаганде и распространении правдивой истории российских и советских специальных служб?

Проект «Исторические чтения на Лубянке» является уникальным явлением не только в нашей стране, но и в мировом масштабе. Я не слышал, чтобы в какой-либо стране ещё существовал столь представительный форум серьезных ученых-историков, изучающих спецслужбы. Научный уровень докладов и сообщений, представляемый участниками, весьма высокий. Значение конференции в деле правдивого и непредвзятого освещения работы спецслужб также весьма большое. Ведь число идеологизированных мифов и спекуляций на эту тему довольно велико. Как правило, античекистские выпады, иногда имеющие место на чтениях, например, со стороны представителей общества «Мемориал», получают квалифицированную научную оценку и должный отпор. Жаль, что на последнем собрании ограничили присутствие иностранных участников. Думаю это явление временное, ведь чем шире представительство ученых, тем более глубоким будет научный охват истории.

8. Вы член редколлегии газеты «Самарские чекисты». Прошу в нескольких словах охарактеризовать нашим читателям феномен этой газеты, а также других газет, издаваемых организациями ветеранов органов государственной безопасности. Видите ли вы возможность сотрудничества с польскими историками и специалистами в вопросах специальных служб? В Польше не издаются такие газеты, как «Самарские чекисты», «Сослуживцы», «Дело чести» и не действуют организации СБ ПНР или современных специальных служб, ведущих такую всестороннюю деятельность, как организации бывших чекистов России.

В современной России есть довольно много интересных и полезных газет, издаваемых региональными организациями ветеранов органов госбезопасности. Как вы говорите, феномен их возникновения обусловлен стечением нескольких обстоятельств. Прежде всего, это наличие среди ветеранов энтузиастов, понимающих, для чего нужна такого рода деятельность, и способных организовать вокруг себя единомышленников. В Самаре такие люди есть. Это главный редактор газеты Георгий Тищенко и заместитель главного редактора Ольга Ерофеева. Стараниями коллектива, который они, по сути, создали, удалось наладить выпуск интересной и, на мой взгляд, полезной газеты. Она стала основой консолидации на патриотической основе активных ветеранов, которые не только читают газету, но и пишут в неё, принимают участие в организуемых ею мероприятиях, просто жертвуют личные средства на издание. Таким образом реализуется жизненная позиция многих наших ушедших на пенсию работников.

В нашей стране, уволившиеся с действительной службы сотрудники, обладают огромным профессиональным и жизненным опытом, высоким образовательным уровнем и гражданским самосознанием. Хочу заметить, что у нас принято считать, что «бывших чекистов» не бывает. Газетные страницы позволяют делиться этими духовными богатствами ветеранов, как с молодёжью, так и с представителями других социальных слоёв. Газета позволяет излагать взгляды, мнения, подходы, присущие чекистскому мировоззрению. Это тем более ценно, что деятельность госбезопасности не публична, и на этой почве возможны злонамеренные спекуляции.

Что касается сотрудничества с польскими историками спецслужб, то возможность осуществлять такое сотрудничество мы видим и, как вам известно, реализуем. Нами опубликовано несколько больших материалов К. Края о сотрудниках польских диверсионных подразделений. Если поступят другие материалы, соответствующие нашей редакционной политике, будем печатать и их. Полагаю, что поле для сотрудничества огромное. Ведь сто лет назад Царство Польское было частью Российской Империи, и история спецслужб у нас была общая. А дальше стало ещё интереснее. Были периоды совместной работы и противостояния, причем довольно острого. Необходимо добиваться добросовестного понимания позиций друг друга без идеологических замутнений, сначала хотя бы на уровне историков спецслужб. Мы к этому готовы.

Газета «Самарские чекисты» № 3 (101) март 2017г.