За заслуги в деле очернения России
 |
В Нью-Йорке присудили очередную Пулицеровскую премию в области журналистики. В России грянул скандал. Возмутились если не все, то многие. На мой взгляд, совершенно напрасно возмутились. Впрочем, давайте по порядку.Премию в области журналистики получила The New York Times за серию публикаций о Владимире Путине и о его «усилиях по распространению российского влияния за рубежом». Это, что называется, официально. Неофициально, но понятно всем — за заслуги в деле создания негативного образа России. Говорить о самих публикациях, принесших изданию награду, можно долго, подробно, ставя отметки на полях в тех местах, где допущены грубые фактические ошибки, где факты притянуты за уши или — уж не обессудьте! — тупо взяты с потолка, сиречь, выдуманы автором более чем полностью. Поля, смею вас заверить, пестрили бы красным, потому как враньё — через строчку. Вот, к примеру, материал, посвящённый «кремлёвским отравителям». Яд, утверждает автор, — любимое оружие Кремля и в подтверждение приводит список пострадавших. В их числе банкир Иван Кивелиди. Да, его отравили. Довольно экзотическим и коварным способом — яд нанесли на телефонную трубку. Да, яд был похищен из некогда секретной военной лаборатории, давно закрытой, но не утилизированной должным образом. Кстати, тогда погибла и женщина-секретарь, и эксперт-криминалист, проводивший осмотр места происшествия. Но случилось это в 1995 году, в эпоху, когда, по общему мнению наших западных партнёров, в России царила абсолютная, ничем не затуманенная демократия. Ну и вишенка на торте: сделал это бизнес-партнёр жертвы, который потом скрывался в США, но был задержан и осуждён в России на длительный срок. В списке отравленных — адвокат Карина Москаленко. Сегодня г-жа Москаленко, слава Богу, жива и здорова. Но в 2008 году в Страсбурге в её машине действительно нашли ртуть. Полиция Страсбурга (sic!) провела расследование и выяснила, что г-жа Москаленко купила машину у пожилого швейцарского антиквара, который перед тем разбил в машине старый барометр. Разлившуюся ртуть он собрал и полагал, что сделал это тщательно, но оказалось — не слишком. В 2008 году швейцарские власти сочли инцидент исчерпанным. А в 2016 журналист Эндрю Крамер смело записал адвоката Москаленко в жертвы кремлёвских отравителей. Там же оказался Михаил Лесин, смерть которого прокуратура Вашингтона (sic!) признала несчастным случаем. И все мы хорошо понимаем, что, будь тут хоть намёк на иное, прокуратура Вашингтона разбилась бы в лепёшку, чтобы отыскать руку Кремля. А вот у NYT всё получилось — и герцог Борджиа нервно курит в сторонке. С другим материалом из премиального пула конфуз случился куда более забавный. Издание «Медуза» вчера заявило, что его просто украли. У журналиста «Медузы». «Фактура буквально позаимствована из материалов Дани. Вплоть до того, что «реплики одного из героев переведены на английский слово в слово» — утверждает главред «Медузы». И вы, конечно, можете напомнить мне известную сентенцию о двух земноводных, но внятных объяснений от NYT пока не последовало, потому нет оснований не верить. Я могла бы продолжать ещё очень долго. Но в этом нет смысла, как нет смысла и говорить о присуждённой премии. Вернее, удивляться не стоит. И возмущаться тоже. Она всего лишь одна из многих, присуждённых не за произведение (искусства, литературы, журналистики — не суть), а за позицию автора по отношению к одной-единственной стране. России. И, если угодно, одному-единственному человеку. Путину. Нам уже много раз давали это понять. Нобелевской премией по литературе Алексиевич. «За её многогласное творчество — памятник страданию и мужеству нашего времени». И мы читаем. И понимаем, за что именно. «… Недавно я была в Москве и решила сходить в храм на службу. Вижу возле собора большое количество полицейских, бойцов подразделений по пресечению беспорядков, толпа гражданских. Думаю, что-то случилось: покушение или ещё что. Но мне отвечают: «Нет, просто мы все идём в церковь помолиться во славу российского ядерного оружия». Представляете? Помолиться за ядерное оружие русских! Полиция вместе с военными и политиками! Это отвратительно!» А премия Вацлава Гавела от Human Rights Foundation — Петру Павленскому? Тому самому, с тестикулами на брусчатке. Потом, правда, случилось неслыханное: правозащитники одумались и премию отняли. Но это отдельная история. А всё — ладно, почти всё — Евровидение? Я, правда, не понимаю, из-за чего грянул скандал. И (к слову уж) дарю «нашим зарубежным коллегам» (как говорит Гарант) идею единой премии — «За заслуги в деле очернения России» Она была бы по крайней мере честной и позволила бы избежать многих неудобных вопросов.
Марина Юдени
|
