Суровый урок…

  Три темных пятна на снегу Владимир Протасов увидел еще метров за пятьдесят. - Так вот куда они забрались – почти на открытое место, а я их в овражках тропил, - удивился  охотник. Подойдя ближе, он присел у одной из лежек и поскреб пальцами еще влажную листву. - Кажется, спугнул, - подумал паренек, глядя на выбитые копытцами ямки, но, пройдя несколько шагов по свежему следу увидел, что переживал напрасно. Косули ушли  не прыжками, а спокойным шагом. Скорее всего, направились кормиться в ближайший дубняк, или богатые травой лесные прогалины.

– Теперь нужно поспешать, – засуетился охотник.   Намереваясь вернуться  засветло, он  не взял с собой  даже куска хлеба.

  Но охотничий азарт взял верх над здравым смыслом, и Протасов продолжил упрямо преследовать ушедших  вдаль косуль.   - Ветер  благоприятствует,  можно подойти  на выстрел, - подзадорил себя Владимир. - Главное увидеть первому. Взяв оружие наизготовку, он медленно двинулся дальше. Судя по следам, косули шли  рядом, и лишь  одна из них сворачивала в сторону, делала петлю и вновь возвращалась назад. - Сразу видно, что не пуганые, -  смекнул преследователь.

  Солнце огненным шаром подкатилось к небосклону, прячась за медленно выплывающими из-за горизонта тучами.  - Догнать косуль до темноты не успею, - понял любитель-охотник. - Пора уходить. Когда плохо знаешь местность, лучше всего возвращаться по своим протоптанным следам.  Но Владимир Протасов решил изменить известному правилу. Смело оставив свою тропу, он не понятно зачем, перешел на другую сторону озера и стал возвращаться назад, намереваясь  выйти на свой утренний след. - Он приведет домой даже в темную ночь, - обнадежил себя самоуверенный молодой «следопыт».

  Когда настала пора сворачивать в лес, наступила полная темнота. – Эх! надо было идти, по знакомому маршруту,  который привел к козьим лежкам, - надо же какой дурень! - поздно опомнился Владимир.  А тут еще с неба упали первые снежинки, а следом пошел обильный снег, превращая в неясные очертания, окружавшую его тайгу.  Что делать, куда идти?  Вокруг мрак,  он один и надеяться не на кого. Озираясь по сторонам, и утопая по колени в снегу, он вошел в пугающие дебри дальневосточной тайги…

  В лесу легких путей не бывает.  Можно и ноги переломать о заваленную снегом корягу, или споткнувшись, напороться на острый, как кинжал, сучок лиственницы. И вот, падая в очередной раз, Владимир порвал новый  войлочный ботинок и чулок, надетый поверх него (чтобы снег не попадал в обувь).  Но он  проник не только за шиворот, но и набился в карманы фуфайки, ледяной струйкой спустился в порванную обувь.

  Хорошо, что вскоре снегопад прекратился, а подувший следом хороший ветер быстро разогнал тяжелые  тучи, открыв на черном небе яркие  мерцающие  звезды.   Немного погодя, впереди между деревьями, появился слабый матовый просвет. - Скорее всего, там дорога или лесовозный волок, - обрадовался паренек, направляясь в ту сторону. Теперь он уже точно не заблудится.  Миновав последние заросли, ободренный Вовка вышел  на открытое место,  но встретила его не зимняя дорога, а раскинувшаяся  во всю ширь, безбрежная  марь…  

  Высокие  кочки, мелкий  кустарник и зябкая тишина  сжали, словно в объятье, заплутавшего в тайге  ночного путника. Пробираясь почти по пояс в снегу через это, казалось бы, безбрежное снежное море, парень почувствовал, что теряет силы:   появилась вялость,  по телу разлилось приятное тепло, захотелось спать.  В тяжелый ненужный груз превратилось  цеплявшееся за кусты и кочки охотничье ружье - с забившимися снегом стволами.   – Замерзаю! -  испугался Протасов.  Чтобы  не поддаться страшному соблазну, «прикорнуть» между кочек, он вынудил себя громко смеяться, шутить, и ругать себя  за допущенную глупость и  безрассудство.

  Вдруг, после долгих мучений,  он увидел  вблизи, возвышенность, а прямо перед собой  высокий мыс, клином впившийся в жуткое  болото. - Вот оно спасение, – подумал Владимир.   - Нужно только  забраться туда, разжечь костер и  дожидаться утра.  Но тут же страшная мысль заставила его резко остановиться:  он вспомнил, что  уходя из дома, не захватил с собой самое главное - спички. В каком-то оцепенении, инстинктивно, шаря замерзшими пальцами в заполненных снегом  карманах фуфайки,  он нащупал в одном из них  случайно оказавшийся там…   коробок спичек. - А что толку в них, если они промокли, - подумал он.

  К  счастью, отсырела только верхняя часть коробка, но нижняя оставалась сухой. То же случилось  и со спичками.   Осторожно отделив  сырые, он бережно переложил  дорогую находку во внутренний карман телогрейки.  Затем, скользя на крутом подъеме, вскарабкался наверх и  стал оглядываться  в поисках  валежника. Но кроме заснеженного бугра он ничего не заметил. Лишь в нескольких шагах от него лежал немного приподнятый над землей, сдерживаемый собственными корнями, высушенный временем  ясень. А немного в стороне, на открытом всем ветрам склоне, шелестел сухими листьями сваленный какой-то не ведомой силой крепкий  дубок.  Уставший Владимир наломал хрупких веток,  собрал  листья и, подложив  под дерево  подпалил. Когда пламя охватило сухой ствол,  распространяя вокруг тепло, «таежник» стал подумывать о лежанке. Не коротать  же ночь на снегу.  Как раз над ним, раскинув свои мощные зеленые ветви, высился старый  кедр-великан. Посмотрев вверх, Владимир понял, что добраться до лапника ему не хватит сил - слишком высоко.  Зато за ним, на самом краю мыса,  он  приметил  не высокий, но широкий в диаметре  сухостой – старую   медвежью берлогу. Осмотрев его «блудный сын» понял, что удерживает от падения бывшее жилище косолапого,  всего лишь тонкая оболочка.  Так что  после хорошего толчка плечом, она с шумом грохнулось на землю, расколовшись на две полукруглых части.  Очистив обломки от древесной трухи, Протасов приспособил, один из них, под защиту от ветра, а  другой - под жесткое ложе.

  Удобно расположившись у жаркого костра, он прикрыл веки, чтобы, наконец,  вздремнуть, но внезапная мысль о медведе,  шатунах бродивших порой         по тайге, сняла сон как рукой.  Бдительно, будто ночной сторож, он время от времени приподнимался на своем ложе  и внимательно осматривал обжитую им территорию. Рядом, как успокаивающий атрибут, стояла приставленная к стволу кедра  заряженная  двустволка.

   Посматривая с тоской в темное звездное небо, Владимир заметил слева от себя  на небосклоне   знакомое  созвездие - Большой ковш.  Он вспомнил, что также слева от материнского дома он замечал его и раньше, возвращаясь вечером из сельского  клуба. Значит, деревня в том направлении.  Определив по макушкам деревьев, согласно этой верной примете, свой завтрашний путь, он стал дожидаться утра. Родные, наверное, тоже не спят, волнуются…

  В какой-то момент ему показалось, что в той стороне где, по его мнению, должен находиться отчий дом взвилась к небу, и вспыхнула красная ракета.  - Почудилось или метеорит, - решил Владимир.  Но примерно через минуту в небо взлетела  вторая. Он быстро схватил ружье и выстрелил вверх. Сейчас же  в небе вспыхнула очередная яркая вспышка.  Снова выстрелил. И опять небо осветила  красная ракета.  - Значит, услышали мои  выстрелы.  На всякий случай, если придется возвращаться назад, он поправил костер, подбросил сучьев и стал пробираться навстречу расцветавшим в небе  «фейерверкам».

  Минуя овраги, поднимаясь на возвышенности и опускаясь в низины, он старался идти быстро, часто  спотыкаясь о  заснеженные коряги, и  царапая руки о колючий кустарник.  Боялся,  что прекратятся пуски ракет, а те, кто занимается его розыском, начнут менять места поиска. И тут же  пришло  сомнение: - А что если стреляют на каком-нибудь  военном учении - совсем в другой стороне? И он опять влезет в очередное болото или непроходимый черный от пожаров лесоповал.

  Радостное чувство, что самое худшее  позади, Владимир Протасов ощутил, когда между стволами деревьев и густого кустарника, он различил яркий огонь и суетившихся возле него людей в военной форме.  Поодаль стоял мощный вездеход - «Урал». А вот и зимняя дорога.  На ее  обочине  горели сложенные один  на другой  шесть  автомобильных покрышек - сигнал, который он заметил только сейчас.  Здесь он узнал в свою очередь, что и его выстрелов никто из поисковиков не слышал…

 - Я бы никогда не остался там навсегда, - уверял Протасов своих друзей и знакомых.  Верил, что произойдет что-то чудесное, что поможет вернуться  домой.   Так и случилось: тайга, решив преподать ему суровый урок,  дала и удивительную возможность спасти жизнь.  Скорее всего, не случайно оказались на трудном пути  неожиданные спасители: приютивший  таежный мысок, старая медвежья берлога,  сухой  ясень, и  дубок  с шуршащими на ветру пожелтевшими листьями. И, конечно, материнская старенькая «душегрейка», в которой оказался   спасительный коробок спичек.  Ведь в сарайчике, где она кормила домашнюю живность, был проведен свет…

  И разве  все это - не чудо?

Тарасов Виктор Иванович – фотокорреспондент, член Союза ветеранов госбезопасности по Дальневосточному региону