СЕСТРА «АФГАНЦА»

                                             Моей сестре Людмиле посвящается

Накануне встречи с боевыми друзьями Александр Иванович за ночь не сомкнул глаз и искурил пачку сигарет, пересматривая фотографии, перечитывая газеты и журналы с рассказами и заметками об афганской войне.

Воспоминаниями разворошил он свою память, как огромный муравейник, и не заметил, как наступил рассвет. Сложил аккуратно в книжный шкаф газеты и журналы, а отобранные фотографии решил взять с собой, чтобы показать своим ребятам.

Быстро, по-военному привел себя в порядок, надел костюм и собрался уходить, но еще раз придирчиво посмотрелся в зеркало. Поправляя на груди награды, поймал себя на мысли, что ни за одну из них не стыдно - заработаны честно. А награды были, на самом деле, самой высокой пробы: орден «Красной Звезды», медали: «За отвагу» и «От благодарного афганского народа». И если при этом учесть, что кавалер ордена закончил службу в Афгане рядовым, то сразу становилось понятным: подвигов Александр Иванович там совершил не мало.

15 февраля - обычный день календаря для многих людей, но для тех, кого «зацепил» Афган,- это дата особая. Ведь именно в этот день, в 1989 году Командующий 40-й Армией генерал Громов Борис Всеволодович последним перешагнул линию границы между Афганистаном и Советским Союзом и заявил, что за его спиной не осталось ни одного советского солдата. Слова генерала означали, что закончилась война, длившаяся 9 лет и 53 дня. Эта война унесла много жизней как с одной, так и с другой стороны, но она еще раз показала, что советский воин до конца остался верен присяге, демонстрируя в тяжелейших боевых условиях, сопряженных с непривычным жарким климатом, чудеса героизма.
15 февраля - это не помпезный праздник, а День Памяти, когда снова начинают кровоточить незаживающие душевные раны ветеранов той войны...

Вот с такими чувствами ехал Александр Иванович в гарнизонный Дом офицеров, где администрация города запланировала мероприятия, связанные с очередной годовщиной вывода советских войск из Афганистана. И, хотя официально все должно было начаться в 10 часов утра, ветераны начали подходить значительно раньше. Уж очень всем хотелось побыстрее увидеться друг с другом. В обычные дни каждый был погружен в свои дела и заботы так, что порой даже позвонить не хватало времени. А сегодня «афганцы» бросили все и поспешили на встречу, потому что важнее этого мероприятия сейчас не было ничего на свете.

Войдя в фойе Дома офицеров, Александр Иванович увидел много людей, но он начал пробираться через плотные ряды ветеранов к своим однополчанам, сослуживцам, кого хотел увидеть больше всего. Это были его боевые братья, с которыми он крещен суровым афганским свинцом. Он обнимался с каждым. Друзья, с утра уже «слегка подогретые», от радости заключали его в такие «жесткие клещи», что он всерьез начал опасаться за свое здоровье. Перспектива: умереть до срока в дружеских объятиях его пока не устраивала.

«Полегче, братцы!» - говорил он всякий раз, улыбаясь и кряхтя, - «Ведь раздавите, а мне еще малость пожить охота».
Просьбу Александра Ивановича поняли правильно. - Налить ветерану! - была команда.

-Ну, что же, помянем наших мужиков, - сказал Александр Иванович и выпил рюмку водки.

Вскоре начали приглашать всех присутствующих в зал. Кроме ветеранов здесь были родственники погибших, представители администрации города, военнослужащие местного гарнизона.

Официальная часть и концерт - реквием продолжались около полутора часов. А затем градоначальники пригласили ветеранов и родственников погибших защитников Отечества на поминальный обед.

Ведущий встречи кратко напомнил о событиях, происходивших не так давно на афганской земле. Для большинства присутствующих эта информация была не нова. Каждый мог бы рассказать значительно больше. Однако, все молчали и внимательно слушали ведущего.

И вдруг он начал читать стихотворение М.Ю. Лермонтова:

В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижим я;

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.
 

сандра Ивановича это стихотворение как-то сразу задело за живое. А декламатор продолжал Александра Ивановича это стихотворение как-то сразу задело за живое. А декламатор продолжалАлександра Ивановича это стихотворение как-то сразу задело за живое. А декламатор продолжал ААААААААААААААААААААААлександра Ивановича это стихотворение как-то сразу задело за живое. А декламатор продолжал:

 Лежал один я на песке долины;

Уступы скал теснилися кругом,

И солнце жгло их желтые вершины,

И жгло меня - но спал я мертвым сном.

 И снился мне сияющий огнями

Вечерний пир в родимой стороне.

Меж юных жен, увенчанных цветами,

Шел разговор веселый обо мне.

Но, в разговор веселый не вступая,

Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа ее младая

Бог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;

Знакомый труп лежал в долине той;

В его груди, дымясь, чернела рана,

И кровь лилась хладеющей струей.
 

«Так ведь это же почти про меня написано!» - осенило Александра Ивановича.

Повествование об убитом воине потрясло ветерана настолько, что его кинуло сначала в жар, а затем - в холод. Дослушав стихотворение до конца, он вышел из зала в фойе. Но и здесь ему было душно, и он поспешил на свежий воздух. Став на площадке у входа в здание, жадно закурил. В голове роились мысли, налетая одна на одну, и сбивая друг друга, как в чехарде. Воспоминания уносили его в далекий Афганистан.

Он докурил сигарету и вернулся в зал. Сел за стол с друзьями. Ему налили водки и предложили еще раз вспомнить погибших ребят. Тосты сегодня не отличались оригинальностью. Выпив, ребята начали о чем-то говорить, но он не слушал. Его мысли были далеко отсюда...

Вот он, восемнадцатилетний парень из Курской области, недавно окончивший школу, оказался призванным в армию. После окончания «учебки» его направили в Туркестанский военный округ, в танковую часть, на должность водителя танка, то есть, по специальности.

Все бы ничего, но по прибытии в часть всех солдат начали переодевать в какую- то необычную форму со множеством карманов. Кто-то сказал, что эта форма называется «афганка». Странное название. И вообще вокруг было много странного и непонятного.

Но вскоре все прояснилось, и вопросы исчезли сами собой. Начальник политотдела полка собрал молодое пополнение и рассказал, какую задачу им вскоре предстоит выполнять.

-Вам оказано большое доверие - защита южных рубежей нашей Родины. Правда, придется служить в Афганистане. Это дружественная нам страна. Но там произошел государственный переворот. И свергнутое правительство попросило нас о помощи. Мы не можем оставить друзей в беде. Вот вам и предстоит оказать интернациональную помощь.

Сказано было коротко и ясно.

На следующий день начались занятия на танкодроме. Проверялись навыки вождения танка, а особенно,- умение точно и быстро стрелять.
И вот уже, месяц спустя, рядовой Александр Кузнецов вместе с друзьями летел в самолете в неведомую ему страну выполнять неизвестный ему интернациональный долг.

Приземлились на аэродроме, в городе Джелалабаде, что на юго- востоке Афганистана, недалеко от границы с Пакистаном.
Едва успел самолет вырулить со взлетно-посадочной полосы, как ее тут же заняли вертолеты, и начали один за одним взлетать.
Самолет зарулил на перрон и остановился напротив штаба полка. Пассажиры, дождавшись когда остановятся винты, по команде бортового техника начали выходить из самолета. Кто- то из солдат спросил у летчика, куда полетело так много вертолетов.

-«Духи» зажали нашу пехоту в горах. Надо до темноты выручить. Иначе- крышка.

Слово «дух» пока что для многих было незнакомым и ничего не значащим словом. Как скоро оно станет, к сожалению, самым произносимым! Но молодые ребята пока об этом еще не знали.
За солдатами подъехали машины. Все быстро погрузились, и колонна из пяти «КамАЗов» в сопровождении трех БТР-ов вышла на марш.

Александр все это время внимательно наблюдал за обстановкой вокруг. Он своим крестьянским умом быстро смекнул, что события здесь разворачиваются не простые. Везде было очень много военной техники. Аэродром охранялся серьезно. По его периметру стояли замаскированные танки, а между ними - пулеметные гнезда. По замыслу советского командования «духи» не должны были даже сунуться сюда. Захват врагом аэродрома исключался абсолютно.

Насколько велика была роль авиации на этой войне, Александру предстояло убедиться еще не раз. Штурмовая авиация громила вражеские караваны с оружием, военно-транспортные самолеты постоянно возили из Союза продукты, боеприпасы, медикаменты. Замена военнослужащих так же осуществлялась только с помощью авиации.

Однако, наиболее трудоемкую работу на этой войне выполняла армейская авиация. Вертолеты принимали самое непосредственное участие во всех операциях, проводимых на территории Афганистана. Они поддерживали огнем с воздуха наши наземные силы, с риском для жизни осуществляли перевозки личного состава, боеприпасов в труднодоступные районы, вывозили с поля боя убитых и раненых. И всегда, когда на борту были пассажиры, пилоты снимали свои парашюты. А, если враги подбивали самолет или вертолет, то летчики погибали вместе с пассажирами, хотя имели реальный шанс спастись. Это были примеры высочайшего мужества. За это летчиков любили и уважали на войне. Совсем не случайно, что из 73 Героев Советского Союза, получивших это высокое звание в Афганистане, 20 человек - авиаторы.

Но был на этой войне особый самолет, при упоминании о котором у советских военнослужащих мурашки бежали по коже. Назывался он «Черный тюльпан». Кто и почему так назвал его, не известно.
Никто не хотел возвращаться на Родину в этом самолете, потому что вывозил он из Афганистана «груз 200», т.е. цинковые гробы с останками наших парней...

Много чего предстояло узнать и испытать на войне Александру. С первых дней пребывания на афганской земле Саша сделал для себя вывод, что у каждого человека есть своя судьба, от которой не уйдешь. А, стало быть, прятаться бессмысленно. Ведь, чему быть, того не миновать. К чести Александра, он и не думал прятаться, и уж тем более, за спины своих товарищей. За полгода службы в Афганистане рядовой Кузнецов не пропустил ни одной боевой операции, в которой участвовала его рота. Он хорошо знал технику, был серьезным и умелым солдатом. Его танк в бою ни разу не подвел. Командир роты любил Александра за его надежность, а также за необычайную открытость русского характера. Была в нем какая-то притягательная сила, влекущая к себе людей.

Воевал Кузнецов храбро. Однажды в бою он спас экипаж танка, подбитого «духами». За этот подвиг его представили к награждению медалью «За отвагу». Но героем Саша себя не считал, а продолжал честно и добросовестно выполнять поставленные задачи.

Свое первое письмо из Афганистана Александр написал сразу же по прибытии на войну. Но адресовал его не маме, Антонине Петровне, а своей единственной, любимой сестренке Танюшке, которой в ту пору исполнилось 12 лет. Саша попросил сестру не говорить маме, где он служит, чтобы не расстраивать ее понапрасну. Более того, из Афгана он адресовал письма своему другу, в Союз, где тот остался служить. А друг, получая письма, перекладывал их в другой конверт и отправлял адресату.
Таким образом, не «засвечивался» истинный адрес, то есть, полевая почта части, в которой служил Саша. Иначе почтальоны по обратному адресу сразу бы определили, откуда приходят письма.

Саша проделывал эти сложные комбинации с письмами потому, что очень любил и берег свою маму. Отец его погиб пять лет назад. Весной, перепахивая на тракторе колхозное поле, зацепил плутом мину, лежавшую в земле еще со времен Великой отечественной войны. Взрыв был такой силы, что его слышали за несколько километров. Так страшное эхо Курской битвы донеслось до их семьи.

Вся мужская деревенская работа легла на Сашины плечи. Он в свои не полные четырнадцать лет умел косить наравне со взрослыми, управлять трактором и ремонтировать его при необходимости. Мама гордилась сыном, соседи уважали Сашу. А председатель колхоза даже ставил его в пример некоторым взрослым.

Провожали Александра в армию почти всем селом, и все очень переживали за него. На то была причина: в соседние села за два года уже трижды привозили гробы из Афганистана.

Таня ответила брату сразу же, написав ему очень трогательное письмо. Саша носил постоянно с собой письмо сестренки и верил в него, как в добрый талисман.
После получения первого письма от Саши Танюшка стала сразу как-то не по-детски серьезной. Ее душа как будто сжалась в комок, и так и находилась в тревожном ожидании. Мама, учителя и знакомые заметили эти перемены, произошедшие с девочкой, но истинной их причины не знали.

Таня все время думала о брате и в мыслях была рядом с ним. Она так хотела ему помочь, но была бессильна это сделать. Всякие черные мысли старалась прогонять прочь от себя.
И вот однажды Таня услышала от взрослых рассказ о том, как мать уберегла сына от гибели. Дело было во время Великой отечественной войны. Прислал сын письмо матери. Он писал ей, что скоро заканчивает обучение в летной школе, и его отправляют на фронт.

Мать на следующий день пошла в дальнее село, где была церковь, и поставила свечку за здравие сына. Через несколько дней группу молодых летчиков, в числе которых был и сын этой женщины, перевозили на фронт. Самолет, в котором они летели, был подбит врагами. Погибли все, кроме летчика, за которого помолилась мать накануне.

Услышав эту поучительную историю, Таня сразу поняла, что хгужно делать. В церковь идти она не решилась, чтобы в школе   не было неприятностей. Ведь учителя строго-настрого запрещали посещать церковь. И Таня пошла к своей бабушке, которая жила в деревушке за несколько километров от них.
Бабушка была дома. Она очень обрадовалась приходу внучки. Однако поругала ее за то, что та пришла одна в такую даль, да еще и на ночь глядя. Но Таня ничего не боялась сейчас. Она знала, что пришла не напрасно. Ведь у бабушки была старинная икона.
Улучив момент, когда бабушка вышла из дома, Таня подошла к Образу, стала на колени и начала умолять: «Боженька, миленький! Помоги моему братику, чтобы он остался живой!»
Она не знала молитв и говорила своими словами, которые шли от ее чистого, любящего сердца. Перекрестилась. И вдруг почувствовала, что ей стало легче. Таня не поняла, что произошло, но явно ощутила прилив сил. У нее появилась твердая уверенность, что все будет хорошо. И ей захотелось, чтобы эти ощущения передались брату...

А Александр тем временем колесил на своем «железном коне» по пыльным и каменистым дорогам Афганистана, неумолимо двигаясь навстречу своей судьбе. И невдомек ему было, что ожидает его крутой поворот, который станет роковым...
В тот день ему предстояло выполнить обычное задание, которых уже были до этого десятки: сопроводить колонну «наливников», т.е. машин, перевозящих горюче-смазочные материалы (ГСМ).
Авиацию для прикрытия с воздуха вызывать не стали, так как путь был недлинным и относительно безопасным. До сих пор на этом маршруте душманы наши колонны не обстреливали.
Выдвинулись рано утром, пока не было жарко. Колонна из десяти автозаправщиков, двух танков и одного БТР-а шла по графику, ведя наблюдение, поддерживая радиосвязь с базой и внутри колонны.
Ущелье, которое было перед ними, решили пройти быстро, без задержек. Как бы там ни было, а на войне любое ущелье может стать «каменным мешком».

Разведвзвод пошел первым. Ничего подозрительного не обнаружив, разведчики дали «добро» на продвижение колонны.
И как только замьжающий танк, которым управлял Александр, вошел в ущелье, началась «карусель». Наших ребят ждала банда головорезов, накануне переброшенная сюда из Пакистана. Душманы находились в засаде и имели очень выгодную позицию по сравнению с нашими воинами. Подбив прицельными выстрелами головной и замыкающий танки, «духи» заблокировали колонну и начали ожесточенно ее расстреливать. Машины с бензином взрывались и горели яркими факелами. Это был кромешный ад.

Но азиаты забыли, с кем они связались. Они наверное не знали, что русские воины не сдаются и дерутся до конца.
Офицеры и их подчиненные, выскочив из горящих машин, рассредоточились, заняли круговую оборону, и начали «гасить» огневые точки врага. Но силы были далеко не равны. И позиционный перевес был на стороне врага.

И все же одна группа наших ребят, перейдя в рукопашный бой, выбросила «духов» с очень выгодного плацдарма. По уцелевшей радиостанции вызвали на помощь вертолеты. И, хотя летчики вылетели сразу же, как поступил сигнал, их можно было ждать только через тридцать минут. Таково было подлетное время, связанное с удаленностью аэродрома. Значит, надо было во что бы то ни стало продержаться эти долгие полчаса. И ребята держались. В неравном, страшном бою гибли русские парни. Когда дело доходило до рукопашной, душманы не выдерживали натиска. В ходе боя двое наших солдат, когда у них закончились патроны, взорвали себя и врагов последними гранатами.

Постепенно противник начал отходить в горы. А когда появились наши вертолеты, то «духи» побежали от них, как от огня. И, на самом деле, «летающие танки» несли в себе столько боевой мощи, что наводили на врагов смертельный ужас.Разогнав душманов, боевые вертолеты «стали в круг» и начали прикрывать транспортные вертолеты, которые садились в ущелье и забирали наших ребят. К сожалению, убитых и раненых было больше, чем оставшихся в живых. Прилетевшая паращютно-десантная группа обшарила ущелье, обследовала место боя. Нашли всех, кроме танкиста Александра Кузнецова. Его не было ни среди убитых, ни среди раненых. Оставалось только одно предположение: враги захватили его в плен, когда он был в бессознательном состоянии...

Сколько пролежал Александр на дне ущелья, в густом кустарнике, он не помнил. Постепенно начало возвращаться сознание, и Саша попробовал воссоздать картину боя. Он четко помнил взрыв, после которого задымил его танк. Как вытаскивал из танка своего раненого товарища, Александр тоже помнил. Они успели отползти от танка на несколько метров, как раздался взрыв, который отбросил Александра на несколько метров в сторону, к крутому склону. А вот как, кувыркаясь, катился по этому склону вниз, удаляясь от места боя, он уже не помнил. Поэтому его и не нашли.

Немного восстановив пробелы в памяти. Саша попытался пошевелиться. И сразу же резкая боль в правой ноге чуть было опять не лишила его сознания. «Да! Сашок, влип ты крепко!»,- обратился он сам к себе то ли для того, чтобы подбодрить, то ли еще для чего-то, какая разница. Он все-таки приподнялся на локте и начал ощупывать раненую ногу. Кое - как снял ботинок, задрал до колена штанину и ужаснулся. Нога была распухшая, едва затянувшиеся раны кровоточили.

Александр достал из карманов все, что там находилось: гранату, пакет с галетами, спички и индивидуальный перевязочный пакет. Кроме этого на ремне уцелел нож. «Все пригодится, кроме спичек»,- подумал Александр, «Ведь стоит только развести костер, то сразу обнаружишь себя».
А нужно скрываться. Встреча с душманами, особенно после такого боя, была крайне не желательна.

Александр начал постепенно привыкать к боли, то есть, собрал волю в кулак и приступил к обработке ран, продезинфицировав их мочей. Так ,бывало, в детстве деревенские пацаны оказывали первую помощь «подручными средствами». После этого Александр перевязал раны, оставив немного бинта на всякий случай. После перевязки стало немного легче. Но как только Саша попытался шевельнуть ногой, боль снова вернулась. «Скорее всего, это перелом»,- подумал он. Обуть ботинок было уже не возможно. Выломав пару прутьев потолще, Саща привязал их вдоль ноги, сделав что-то наподобие шины. Так учили когда-то санинструкторы.

 Убрав гранату, спички и галеты, лег на спину, чтобы немного отдохнуть и сосредоточиться. И вдруг он вспомнил, что во внутреннем кармане его куртки лежит самое дорогое, что только может быть на свете- Танюшкино письмо. Он бережно достал целлофановый пакет, извлек оттуда письмо и в очередной раз перечитал его. Так же аккуратно, в обратной последовательности, убрал письмо в карман. Закрыл глаза и явно представил дом, маму и сестренку. Ему больше всего не хотелось сейчас огорчать их известием о своей кончине. Он почему-то представил Таню маленьким нахохлившимся и совершенно не защищенным воробышком. Никогда раньше он не давал сестру в обиду. А сейчас, похоже, изменял этому правилу, хоть и не по своей воле. От этой мысли комок подступил к горлу. Но Саша быстро взял себя в руки, твердо решив, что раскисать нельзя.

 Открыл глаза й начал осматриваться вокруг себя. Его окружали уступы гор. Солнце жгло их вершины и испепеляло понемногу Александра. До этого он как-то не замечал жары, слишком был занят больной ногой. А сейчас, когда солнце взошло в зенит, не реагировать на него уже не удавалось. Ведь, наверняка, светило разогрело окружающий воздух градусов до 50, не меньше. Саша попытался спрятаться от жары в кустарнике, но тени почти не было. К тому же очень хотелось пить.
Но Александр попытался сосредоточиться на главном. Сейчас важно было определить, в каком направлении нужно двигаться, чтобы добраться до своих.

«Колонна двигалась oт солнца, то есть с востока на запад»-, вспоминал Александр.-«значит, мне нужно перемещаться на восток»,- определил для себя задачу Саша.
Но легче было подумать. А вот, чтобы осуществить планы, предстояло изрядно потрудиться.
Александр попытался проползти несколько метров. Но нога все время мешала это делать. Он ею постоянно задевал о камни и от боли не знал, куда деваться.

 В процессе движения на восток предстояло подняться на высокую гору, а затем спуститься с нее. Другого пути не было. И Александр продолжил путь наверх. Метр за метром он приближался к намеченной цели. Пальцы уже были расцарапаны до крови, так как приходилось в основном работать руками, подтаскивая тело. Александр в очередной раз ухватился за камень, пытаясь подтянуться. Но руки его очень ослабели. Он не удержался и кубарем покатился вниз. Рухнул у подножия, откуда начинал восхождение. К своему удивлению, не потерял сознания. Хотя боль была такой силы, что терпеть ее было почти не возможно. В падении была повреждена левая рука, так, что ей нельзя было пошевелить. Это был финиш...

 Александр достал правой рукой гранату. «Хватит, Санек, кувыркаться. Сейчас дернем за колечко, - и дело с концом».
Он уже начал разгибать усики стопорной чеки, как вдруг, будто кто-то вырвал гранату у него из руки и она упала рядом с ним, так и не подготовленная к взрыву. В его памяти сверкнула, как при фотовспышке, картинка. И он ясно представил лицо убитой горем сестры. «Таня, родная моя! Прости меня! Я тебя не оставлю. Я не умру!!!»

 Он перевернулся лицом вниз и начал от боли й безысходности царапать окровавленными пальцами землю, стиснув зубы, чтобы не закричать. Истерика прошла, и он ненадолго забылся.
Очнувшись, Александр почувствовал себя лучше. Боль немного стихла. Солнце уже не палило так безжалостно. И можно было делать очередную попытку штурма горы. Остатками бинтов он обмотал пальцы и пополз вверх. Сейчас он был уверен в успехе. И победу решил посвятить Тане.

 Используя уже имеющийся опыт, Александр действовал на этот раз более проворно. И достиг вершины. С горы спускаться было легче. К заходу солнца он закончил спуск. Сил уже не оставалось, чтобы двигаться дальше. И Саша начал готовиться к ночлегу.
Наломал немного веток, сделал себе ложе, все ж помягче, чем на камнях. И вдруг вспомнил, что у него вокруг пояса намотана тонкая веревка из овечьей шерсти. Эту веревку дал Александру старшина. Тот, умудренный опытом человек, всегда брал в горы веревку, чтобы во время сна ночью ни змея, ни скорпион не смогли ужалить. Запах овечьей шерсти отпугивал всю эту нечисть. Александр разложил веревку колечком вокруг себя и прилег на ветки. Он старался крепко не засыпать и первое время как бы взбадривал себя. Но усталость и голод взяли свое. И он провалился в бездну...
Проснулся Александр от какого-то шума. Быстро встряхнулся ото сна, посмотрел в ту сторону, откуда доносились звуки, и обомлел. В пятистах метрах от него находился кишлак. А совсем рядом проходила дорога. Вчера ночью Александр всего этого не заметил и сейчас ругал себя за плохую осмотрительность. Конечно же, всему виной была смертельная усталость. Но даже эта причина не могла служить веским оправданием.

 Саша решил до наступления темноты отсидеться в кустарнике. Высовываться сейчас было очень опасно.
Ситуация осложнялась тем, что кишлак находился как раз на пути следования Александра, то есть в восточном направлении. А значит, его нужно будет обходить стороной. Все бы ничего. Но раны опять начали беспокоить. Нога сильно распухла и ничего хорошего не сулила.
Жалко было так бессмысленно терять целый день, но другого выхода сейчас не было.

 Александр замаскировался получше и стал вести наблюдение за местностью. Он почти сориентировался. Больше всего его интересовал кишлак. По его расчетам, этот кишлак не должен был отличаться особой агрессивностью, так как находился недалёко от дороги, по которой могла продвигаться советская техника. Но почему же тогда так жестоко была расстрелеыа их колонна? Александр не знал ответа на этот вопрос. Тем более, ему ничего не было известно о банде, переброшенной из Пакистана.
Наконец закончился день. Александр выпил последнюю каплю яда из чаши томительного ожидания и продолжил свой путь на восток, в обход кишлака, конечно...

 Оставшиеся в живых сослуживцы Александра, восстанавливая по фрагментам картину боя, не могли вспомнить, когда исчез их товарищ. К сожалению, все ребята из Сашиного экипажа погибли, и уточнить подробности было не у кого.
Но тем не менее, поиски продолжались. Наши спецподразделения перевернули все соседние кишлаки. Подключили к поискам местный царандой и хад (МВД и КГБ Демократической Республики Афганистан). Эти специалисты в свое время прошли обучение в Советском Союзе и свое дело знали хорошо. И все же старания, длившиеся более месяца, результатов не дали.
Настало время Сашиному командиру выполнять самую страшную обязанность на войне: сообщать родственникам о гибели их родного человека.

 Но случай с Сашей был особый. Никто те видел его мертвым. Значит, придется сообщать матери, что ее сын пропал без вести. А из этого следует, что пенсия матери по потере кормильца не полагается. Таковы законы. Один вариант плох, а второй - и того хуже. Командир долго думал, как сообщить. И все же решил написать правду: пропал без вести...

 Представитель военкомата, седовласый майор, подъехал к Сашиному дому. Вышел из машины и взглянул на входную дверь. Она была заперта на замок. Решил немного подождать и закурил. В это время подошла вернувшаяся из школы Таня. Она поздоровалась и посмотрела на майора недетским пронизывающим взглядом. От этого взгляда мурашки побежали по коже майора.

 -Вы из военкомата Приехали?- спросила Таня.
-Да,- ответил майор, не спрашивая, как она догадалась.
-Где твоя мама? Мне нужно с ней поговорить.
-Она на работе. Сейчас я схожу за ней.
-Садись в машину. Поедем вместе.
Таня села в УАЗ-ик и сказала, куда нужно ехать. Доехали быстро. Антонина Петровна работала в медицинском пункте, который находился в центре села. Майор зашел в здание вместе с Таней, которая представила ему свою маму.
«Антонина Петровна, моя фамилия Васильев, майор Васильев. Я прибыл по поручению районного военного комиссара. Мне нужно с Вами поговорить». И. выдержав небольшую паузу, добавил: «О Вашем сыне».

-В таком случае пойдем к нам домой.
-Я на машине. Подвезу.
Подъехали к дому. Антонина Петровна пригласила гостя войти. Зашли в прихожую. Таня принесла стул майору и маме, а сама зашла в зал и села у окошка. Она смотрела в окно й ничего там не видела. Слезы застилали её глаза. Ей было известно, зачем приехал майор. Хотя он не проронил еще ни слова об истинной цели своего визита.

 -Антонина Петровна, на имя военного комиссара поступило сообщение от командира части, где проходил службу Ваш сын, рядовой Кузнецов Александр.

 «Почему Вы говорите в прошедшем времени о моем сыне?» - прервала она майора:

 "С ним что-то случилось?"
Майор передал Антонине Петровне лист извещения, где описывались обстоятельства чрезвычайного происшествия. Постарался успокоить, что бывают случаи, когда находят пропавших без вести военнослужащих. Но на Антонину Петровну эти слова уже не подействовали.
Майор Васильев, еще раз высказав слова сочувствия, попрощался и вышел.

У Антонины Петровны даже не было сил встать со стула и проводить гостя. Таня вошла в прихожую.

 - Наш Саша пропал без вести, в Афганистане. Как он оказался там? Ведь он ничего не писал об этом.
-Мне писал,- ответила Таня. -А почему же ты скрывала?
-Не хотела тебя расстраивать. И Саша просил об этом.

 Антонина Петровна обняла дочь, и горькие капельки покатились из ее глаз. Одна война, дотянувшись из прошлого своими зловещими щупальцами, забрала у нее мужа. И вот уже другая, неизвестная война, отняла последнюю ее надежду.

 Мать и дочь сидели, обнявшись, и плакали. Они были наедине со своим горем, испепелявшим их беззащитные души.
Наутро соседи увидели выходящую из дома напротив совершенно седую женщину. И человеческие сердца сжались от этого ужасного перевоплощения...

 Сколько дней продвигался Александр, он уже не помнил, сбился со счета. Проползая очерёдной участок маршрута, он потерял сознание. За прошедшее время он съел несколько галет, растягивая продовольствие на не известно какой период. Воды не было и он облизывал по утрам прохладные камни. Но это мало помогало.

 Так бы все и закончилось, если бы, в Прямом смысле этого слова, о него не споткнулся подросток из соседнего кишлака. Испуганный мальчик прибежал в кишлак и рассказал о находке взрослым. За Алксандром приехали на машине вооруженные люди. Сначала его не хотели брать. Думали, что он мертв. Но Саша ещё подавал признаки жизни. Его обыскали. Забрали гранату, нож, спички, а оставшиеся галеты выбросили. Бросили в кузов «Тойоты» и повезли в кишлак. Привезли, и также безжалостно сбросили в глубокую яму, в которой уже находились двое советских военнопленных, капитан и рядовой. Десятью днями раньше их, также израненных, душманы посадили сюда. Никто из пленников не знал, какая судьба им уготована. К счастью для Саши, капитан был врачом. Он -то и спас жизнь парня, вытащив его в буквальном смысле этого слова, с того света. Ведь раны начали уже гноиться.

 Провалявшись несколько дней в бреду, Саша все же очнулся. Его товарищи по несчастью объяснили ему, где он находится. Это был плен. Но плен не был позором для всех троих. Ведь они попали сюда не добровольно. И все же положение угнетало. Невольников все время держали в яме, глубина которой была около пяти метров. Выбраться отсюда было не возможно. К тому же на верху был охранник, который изредка подходил к краю ямы и смотрел на пленных. Раз в сутки в яму бросали объедки пищи и спускали в кувшине немного воды. По такой кормежке можно было догадаться, что из пленников не готовят рабов, а скорей всего, Их убьют. Но почему тянут, не понятно.

 Капитан, которого звали Николаем Ивановичем, рассказал Александру, что их колонну так же обстреляли. Погибло много людей. Его и солдата, Алексея, схватили, когда они были в бессознательном состоянии. Почерк бандитов был похожим.
Так они просидели вместе больше месяца. Это время Александру пошло на пользу. Благодаря врачу, его нога начала заживать, и он даже пробовал наступать на нее. За все это время капитана несколько раз вытаскивали неверх. Возвращался он всегда избитым.

 Однажды ночью всем троим приказали подняться наверх. Для этой цели в яму опустили лестницу. Вытащив пленников, завязали им глаза и руки, и повели куда-то. По всём приметам, дело должно было закончиться, расстрелом. Но, вопреки прогнозам, их затолкали в какую-то машину и повезли, неведомо куда.
Ехали долго, несколько часов. Неожиданно остановились. Где-то раздались выстрелы. Пленников быстро вывели из машины, и дальше им пришлось идти пешком. Повязки с глаз сняли. Но руки по-прежнему были связаны, поэтому шли, все время, спотыкаясь и падая. Александр сначала двигался сам, сильно хромая. Но вскоре он не смог наступать на ногу и упал обессиленный. Один из сопровождающих достал кинжал и подошел к Александру. Все решали мгновения. Капитан кинулся к человеку с кинжалом и, показывая на свои связанные руки, попросил развязать веревки. Как ни странно, но ему освободили руки. Тогда капитан взвалил на себя Александра и понес его.

 Наконец пришли в какой-то кишлак. Измученных пленников затолкали в сарай и заперли дверь. Здесь предстояло провести остаток ночи.

 -Спасибо Вам, товарищ капитан. Вы уже второй раз спасаете мне жизнь.
-Вот когда третий раз спасу, тогда и будешь благодарить. Бог любит троицу,- попробовал пошутить капитан.
-Ну, ребята, теперь подведем итоги,- продолжал Николай Иванович,- судя по всему, нас хотят переправить в Пакистан. Есть там тюрьма для советских военнопленных. Находится она недалеко от города Пешавар, где расположены американские базы по подготовке бандитов и дальнейшей заброске их в Афганистан. Из той тюрьмы еще никто не убегал. Нас будут переправлять, скорее всего, под покровом ночи. Но, видно, сегодня что-то не получилось. Вы же слышали стрельбу? Сделают еще несколько попыток. А, если ничего не выйдет, грохнут нас здесь и выбросят на сьедение шакалам,- подытожил капитан.

 Пленников продержали в сарае три дня. За все время лишь однажды бросили лепешку и дали немного воды. Слышно было, как несколько раз ночью подъезжали машины, и какие-то люди очень громко разговаривали. Похоже, ругались.

 -Ребята, это из-за нас у них сыр-бор, - сказал капитан.

- Наверное, какой-то серьезный дядька приказал доставить нас по месту назначения. Но запомните: пока мы на территории Афганистана, у нас есть ещё шанс спастись. Здесь нас ищут свои. Может быть несколько дней назад это они и стреляли. А вот там уже нам точно - крышка, - закончил капитан и показал в сторону Пакистана.

 Солдаты не знали, что за люди их ищут, да и не стали спрашивать у капитана. Но его слова вселили в них какую-то уверенность.
О том, что на территории Афганистана выполняли сложнейшую работу офицеры Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба СССР, знал только весьма ограниченный круг высокопоставленных лиц государства и некоторые военачальники.
Офицеры ГРУ всегда считались элитой военной разведки. Это были бойцы невидимого фронта. От их умелой работы очень часто зависели судьбы многих и многих людей. Они спасли тысячи человеческих жизней, часто предопределяя исход сражений или военных операции. Но сами эти люди все время оставались в тени. И звания Героя Советского Союза им присваивались закрытыми секретными Указами...

 А пленники уже вторую неделю пребывали в неведении.
И вот однажды ночью подъехала какая-то машина. Послышался шум и беготня. Двери сарая быстро открыли, узников вытолкали на улицу и погнали к машине. Спешно погрузили в кузов грузовика и поехали с большой скоростью. Даже руки не связали. Так торопились. Охраняли пленников двое вооруженных бородачей, которых так же, как и невольников на ухабах подбрасывало в кузове ГАЗ-66, словно горох в бочке. Сзади ехала еще одна машина. Включены были только подфарники. Как водители ориентировались на дороге, знали только они сами, да их Аллах, наверное. Видимо, задачу нужно было выполнить, во что бы то ни стало и в короткие сроки.

 План родился молниеносно. На очередном ухабе капитан в прыжке впился пальцами в горло душману. Александр проделал все в точности со вторым охранником. «Духи» даже пикнуть не успели.
Теперь надо было как-то выпрыгнуть из машины. Времени на раздумье почти не оставалось. Вдруг они увидели, что в том районе, откуда недавно выехали, вспыхнули зарницы, а затем донеслись и раскаты взрывов. Там начался бой. Задняя машина немного притормозила. А первая по-прежнему мчалась вперед, не сбавляя скорости.

Ребята, прыгайте. Я - за вами. Саша заправил автомат за спину и прыгнул первым. За ним - Алексей. Саша в падении снова повредил больную ногу, но все же быстро скатился с дороги, на обочину. Вскоре к нему подполз Алексей. А капитана все не было.
- Что же он медлит?- спросил Алексей у Саши. Но тoт не знал, что ответить.
А машина уезжала все дальше. И вот она остановилась и там раздалась стрельба.
-Надо выручать капитана! - крикнул Алексей и собрался уже бежать ему на выручку, выхватив автомат у Саши. Но тут же остановился. Отставшая машина неслась на них.
-Надо ее отсекать,- крикнул Саша и вырвал автомат обратно.
-Посиди пока за камешками. И не спорь. Некогда,- обратился он к Алеше.

 Подпустив машину поближе, Александр открыл огонь по кабине и по колесам. Стрелял он метко. Машина слетела с дороги и несколько раз перевернулась. Александр крикнул другу: «Уходим к капитану!» И они вприпрыжку побежали от места своей засады. Вдруг за спиной раздались выстрелы. Это уцелевшие «духи» открыли огонь. Ребята спрятались за огромным камнем и решили пока себя не обозначать.

 Слышно было, как вдали капитан вел бой. Но к нему уже не успевали. Ведь на двоих был только один автомат. И сейчас надо было задержать эту группу, чтобы она не навредила капитану.
Душманы ожесточенно «поливали» во все стороны из автоматов, так, что высунуться было нельзя. Стреляли они наугад пока что. Их было человек пять. Против одного автомата многовато.

 - Меняем позицию. Отойдем подальше отсюда, в какое-нибудь укрытие. Иначе здесь они нас окружат и перебьют, как мух,- отдал приказ Саша. Алексей не думал спорить. Саша своими решительными действиями сразу утвердился в лидерстве.
Ребята начали осторожно отползать назад. Стрельба стала затихать. Видно, и «духи» решили перегруппироваться.
Наступило временное затишье. И капитан тоже перестал «подавать голос».

 Только на базе, которую недавно покинули, все еще раздавались взрывы. Но и они стали реже.
Ребята понимали, что сейчас самое главное - не выдать себя.
Неожиданно раздался взрыв. Это сдетонировал бензин в бензобаке машины, и она загорелась. Пламя осветило несколько силуэтов, удалявшихся от машины. Но стрелять по ним было очень непросто. Огонь то разгорался, то угасал. И в этом мерцающем свете силуэты были, как пляшущие. Поэтому Александр так и не решился выстрелить. Тем временем, они с Алёшкой нашли, какое ни на есть, укрытие и затаились.

 Зарево от горящей машины становилось все ярче. Это давало надежду, что его увидят наши, те, что вели бой в кишлаке. Была и еще одна польза от огня. «Духи» тоже не решались обозначаться, и заняли выжидающую позицию.
Врагов такой расклад явно не устраивал. Они хотели до рассвета разделаться с русскими, потому что знали: днем прилетят вертолеты, и летчики будут выручать своих, во что бы то ни стало.
Воспользовавшись передышкой, Александр решил посчитать боезапас в магазине автомата. Он отсоединил «рожок» и аккуратно извлек патроны. Их было двенадцать. «Дюжина - хорошее число», - подумал Саша.
-Десять - для них, а два - наши с тобой, - доложил он другу и переставил планку автомата на одиночную стрельбу.

- Теперь главное,- не промахнуться.
Пламя начало угасать и наступил очень ответственный момент. Как не хватало еще одного автомата или гранаты!
-Отползи подальше, в сторону капитана. А я пока с ними немного повоюю, - скомандовал Саша.
Алеша аккуратно и незаметно отполз метров за пятьдесят и спрятался за камнем. Саша знал, что враги сейчас начнут провоцировать его на стрельбу, и поэтому проявил инициативу   первым.   Он   взял   булыжник   потяжелей   и   бросил   его   в   сторону, противоположную той, куда отполз Алешка. А сам прижался щекой к прикладу автомата и сосредоточился. «Духи» начали стрелять в то место, где раздался шорох. И выдали себя. Александр сделал выстрел по выбранной им огневой точке и она «погасла». «Молодец, Сашок!»- похвалил он себя. Теперь надо было снова затаиться, но не надолго. Нельзя было упускать инициативу.

 Противник замолчал. Наверняка, там не заметили, откуда был сделан выстрел. Но то, что он был удачным, Саша не сомневался. Он уже собрался ползти к Алешке, как опять началась стрельба. Но теперь уже стреляли в его сторону. Догадались. И, хотя позиция была хорошая, ее надо было менять. Саша начал отползать к своему другу. Больше всего он сейчас боялся, что их окружат.
Добравшись до Алешки, Саша вместе с ним начал отползать подальше от рокового места. Благо, было еще темно. Но восток постепенно начинал светлеть. Значит, враги сейчас постараются побыстрее добить этих непокорных русских.

 Надо успеть уйти незамеченными. Пули, к счастью, пока пролетали мимо. Судя по всему, душманы стреляли до сих пор из своих укрытий. Поэтому был шанс оторваться от них. Видно, Саша своим неожиданным выстрелом припугнул их, и они боялись высовываться.

 Ребята уже удалились на приличное расстояние от места боя, и вдруг они услышали, что стрельба там возобновилась с особым ожесточением. Прогремели взрывы гранат. Затем несколько автоматных очередей «поставили точку» во всем этом шуме. Наступила тишина. Было не понятно, что там произошло, и кто в кого стрелял.

 Друзья почти добрались до машины, на которой их недавно везли. Где-то здесь, неподалеку, должен находиться капитан. Но как его найти? Ведь не кричать же.
Близко подходить к автомобилю они не стали. Решили дождаться в укрытии рассвета и потом уже как-то сориентироваться в обстановке.

 Начало светлеть и ребята увидели лежащих рядом с машиной две фигуры. Присмотрелись и определили, что это «духи». Те самые, что ехали в кабине. По всем приметам они были мертвы. А где же капитан?

 -Я быстро. Прикрой, если что, - сказал Алешка скороговоркой и перебежками помчался к машине. Подбежав, он заглянул в кузов. Капитана там не было. Тогда Алексей схватил автоматы, валявшиеся рядом с убитыми врагами, и так же быстро вернулся.
В поисках капитана друзья решили обследовать местность.
Но долго искать не пришлось. Николай Иванович лежал неподалеку. Пуля попала ему в шею. Но, истекая кровью, он еще отстреливался, потому что кровавая змейка обозначила его последний маршрут в этой жизни.

 Алешка взял руку капитана и, надеясь на чудо, попытался прощупать пульс. Но чуда не произошло.
В этот момент рядом треснула ветка. Друзья упали на землю и затаились. Если бы это были враги, то они изрешетили бы солдат, не церемонясь.

- Может, это какой-нибудь зверь?- сказал Алешка шепотом.

-Не стреляйте. Мы - свои, - донеслось до них.
За эти слова, сказанные на родном языке, ребята готовы были сейчас отдать все на свете. Из -за камня, что был недалеко, поднялся крепкий, лет тридцати, человек в пятнистом маскировочном халате и пошел к ребятам. Для мальчишек он был, как сказочный богатырь.

 Они до сих пор не верили в чудо своего спасения. А их спасители были не кто иные, как офицеры ГРУ. Они несколько дней подряд шли по следу банды, удерживавшей пленников...

 В Кабульском госпитале Александра "ремонтировали" около месяца. Его командир роты приехал к нему сразу, как только узнал о возвращении Саши из плена. Вместе долго думали, как теперь сообщить родным обо всем, что случилось. Это было сделать весьма непросто.

Выручил их однополчанин, старший лейтенант. Он возвращался домой после двух лет службы в Афгане. Старший лейтенант был родом из Белгородской области, что по соседству с Курской.
Он и заехал к Сашиным родным. Рассказал все так, чтобы эту радостную новость они смогли пережить...

 После госпиталя воевать Саша не смог из-за ранения. Хотя рядовой Кузнецов и написал рапорт на имя своего командира с просьбой: разрешить дослужить до конца срока, но ему было отказано. Командир не захотел больше подвергать опасности жизнь отважного солдата. А Саша рвался в бой, чтобы отомстить за капитана. Но его сослуживцы пообещали сделать это за него...

 Вернулся Саша домой без предупреждения, как обычно делал это раньше. Поездом под утро приехал на станцию, с которой уезжал в армию. До дома было километров шесть. И он решил идти пешком. Несмотря на то, что слегка прихрамывал после ранения, домой он летел, как на крыльях. Подошел к калитке и долго не мог войти во двор. Хотя еще было раннее утро, но мама с Таней уже проснулись и сидели на кухне, разговаривали. Саша постучал в окошко и отошел на несколько шагов. На крыльцо дома вышла Таня. Увидев Сашу, она оторопела. Но тут же бросилась к брату и повисла у него на шее.
«Саша, что же ты с нами наделал?» - тихо спросила она.

 Он обнял её худенькое тело и его глаза, вопреки его воли, стали влажными. Вышла мама. Подошла к детям и обняла их.

«Здравствуй, сынок. Спасибо, что жив», -промолвила мужественная женщина, - «Пойдем в дом. Нечего стоять на улице».
Мама вошла в дом, а брат с сестрой остались на улице.
«Сестренка, это ты меня спасла», - сказал Саша и протянул ей письмо, которое пронес через войну.
«Нет, Саша. Это Господь тебя сохранил», - ответила сестра «афганца».

 Смышников Е.В.