Жизнь после похоронки
  |
Невыдуманная история В декабре 2016 года мне довелось побывать в гостях у мамы в Украине. Ей исполнилось в том декабре 80 лет. Перебирая местные газеты, наткнулся на интересную заметку в еженедельнике «Гарт», №44 от 31 октября 2013 года, который издается в городе Чернигове. Это документальное свидетельство удивительной истории, произошедшей в Афганистане в августе 1988 года с Александром Дешко, . . . который проходил службу в городе Пули-Хумри. 10 августа 2018 года исполняется 30 лет с тех пор, как произошли эти события. Свидетелем этих событий был и Федор Смолькин – подполковник запаса, проживающий ныне в городе Хабаровске. Но вернемся к первоисточнику, газете «Гарт». - Воевать в Афганистан я пошел добровольцем в 1986 году. Был молод, хотел показать свое геройство, - вспоминает Александр Васильевич. – Попал в город Пули-Хумри, который находится на севере Афганистана. Был там старшим техником зенитно-ракетной батареи, командовал взводом, в котором вместе со мной было шестеро. Принимал участие в боевых действиях, военных операциях. 10 августа 1988 года наш гарнизон обстреляли, загорелся склад боеприпасов, казармы. Начался страшный пожар. Многие солдаты сгорели заживо. Меня, раненого и контуженого, подобрали бойцы из другого подразделения. Переправили в госпиталь в Ташкент. Там я месяц пролежал без сознания. Никаких данных обо мне в гарнизон не поступало, а поскольку в последний раз меня в Пули-Хумри видели раненого и без сознания, то решили, что я умер. Моей семье в Нежин отправили письмо, в котором говорилось: «Умер от ран», когда, где именно, при каких обстоятельствах – не сообщалось. (Город Нежин – районный центр в Черниговской области, Украина). Моя жена Жанар (она родом из Казахстана) сразу же поехала в Борисполь, куда на «черных тюльпанах» из Афганистана доставляли тела погибших. Она хотела забрать мое тело и похоронить на родной земле. Но в выдаче тела ей отказали. Через несколько недель Жанар опять поехала в Борисполь, умоляла отдать мое тело, чтобы иметь возможность хоть поплакать на могиле. В этот раз ей выдали цинковый гроб. Она привезла его в Нежин, организовала похороны. А тем временем я в Ташкенте становился на ноги. Мне, как раненому, дали 30-дневный отпуск, и я поехал домой. О том, что приеду, никого не предупредил. Знал, что это будет сюрприз, но и предположить не мог, что для родных мое появление станет настоящим шоком. Добрался в Нежин я в октябре. Приоткрыл дверь дома и тихонько вошел. За накрытым столом увидел мать и жену. «Что это вы празднуете без меня?» - спросил, стоя на пороге комнаты. Только потом обратил внимание, что они в черном, а у Жанар на голове был еще и черный платок. Мать ойкнула и закрыла лицо руками, а жена чуть не лишилась чувств, увидев меня. Родные бросились ко мне и стали расспрашивать, что со мной случилось, а затем жена рассказала, что им сообщили о моей смерти и они как раз собрались меня поминать. Со дня похорон прошло почти сорок дней. Когда на кладбище я собственными глазами увидел на памятнике свое имя, год рождения и смерти, то задумался. Подумал, что какого-то неизвестного солдата похоронили вместо меня. Как-то, выпив «для храбрости», мы с друзьями пошли раскапывать «мою» могилу. Достали цинковый гроб, открыли. А в нем – лишь советская военная форма. Уже потом я узнал, что жене выдали гроб, чтобы успокоить ее. Свидетелей этой истории – матери и жены Александра сейчас уже нет в живых. А сам он живет со средней дочерью Алиной и внучкой Мадиной. Его жене погибла под поездом в 2008 году, оставив мужа с тремя дочерьми – Викторией (сейчас ей уже 36 лет), Алиной (31 год) и мариной (29 лет). - С Жанар мы познакомились, когда она приехала на учебу в Нежин, - продолжает Александр. – Поженились в 1981 году. Какая у нас была красивая свадьба. С женой жили душа в душу. Жена погибла бессмысленно – переходила через колею и попала под поезд. За шесть дней до трагедии мы праздновали ее 48-летие. Похоронили возле моей могилы. Дочери решили поставить памятник. Я сказал: «Ставьте для двоих!» Так и сделали – старый памятник с советской звездой отодвинули в сторону, а над могилой Жанар и моей могилой установили новый. – Мои дочери шутят: «Если тебя, папа, уже похоронили, то точно долго будешь жить!» Тогда же, в далеком 1988-и, после 30-дневного отпуска Александр вернулся в Афганистан, Пробыл там до самого окончания войны. - В Афганистане я всякого насмотрелся и многое пережил, говорит. – Даже поверил в высшие силы, ведь однажды чудом спасся от смерти. Было это, когда я впервые прибыл в Пули-Хумри. Ночью меня высадили с самолета и сказали идти в сторону света, где меня ожидали постовые. В темноте я заблудился. Шел, как мне казалось, правильно. Вдруг яркий свет ударил в глаза – на меня направили прожектор. Оказалось, что я свернул на минное поле, которое окружало гарнизон. Прошел метров 100 по минам с чемоданом в руке. Следом за мной пошел солдат, который знал расположение мин. Ступая по его следам, я вышел с минного поля невредимым. О боевых операциях и сейчас говорить не люблю, а вот быт во время войны вспоминается с улыбкой. В Афганистане была страшная жара – 50 градусов. Ежедневно нужно было набирать воду для нашего взвода, а это 50 литров на 6 человек. Для этого спускались с горы, так как внизу был колодец и поднимали воду на высоту 993 метра. Если бы не ишаки, сами мы ни за что столько не наносили бы воды, они нас очень выручали! В Афганистане я впервые попробовал мясо королевской кобры. Их там много, и вырастают они до 2,5 метров в длину. Когда ешь кобру, кажется, будто это куриная шея, только больше. А еще мы варили черных пустынных крабов – на вкус они напоминают наших раков. 11 февраля 1989 года я пересек границу Афганистана – наши войска выводили. Все радовались моему возвращению домой. Вот как вспоминает эти события Федор Валентинович Смолькин. В августе 1988 года он имел звание старшего лейтенанта и служил командиром роты 149-го Гвардейского мотострелкового полка, обеспечивая коридор для прохода частей из Кабула, Гардеза, Газни через Термез, к границе. - В Пули-Хумри располагались огромные склады с боеприпасами 40-й армии, их необходимо было вывезти, - вспоминает Федор Валентинович, - уже шел первый этап вывода войск из Афганистана. От каждого полка отправили людей на погрузку. Наших там было 100 человек под командованием старшего прапорщика, жаль не помню его имени. Когда попал первый снаряд и раздались взрывы, прапорщик тут же организовал отход людей в безопасное место, в ущелье. Не знаю, представили его к награде или нет, но мои однополчане в том пожаре не погибли, ни один человек. Я считаю, это заслуга старшего прапорщика. Я сидел на броне километрах в трех, сначала увидел вспышку, потом пошли взрывы, канонада. Когда все стало утихать, командир собрал группу, чтобы посмотреть, что же там произошло. А там военный городок, модули, казармы, баня – все горит. Страшное было зрелище. Много погибших, обгоревших, раненых. Сколько людей погибло, нам об этом не говорили, но эвакуировали многих, и живых и мертвых, технику пытались спасти, которая еще на ходу была. Выводили грузовики, загруженные снарядами, которые не сдетонировали. Их в первую очередь надо было вывезти. Шансов выжить, оказавшись в подобной ситуации, немного. Только убежать. Федор Смолькин вспомнил случай со своим наводчиком-оператором. Как-то раз, неожиданно попав под минометный обстрел, этот паренек пролез между катками БМП под машину. Сколько потом ни пытались понять, как ему это удалось, не получалось, повторить подобное тоже никто не смог. Видимо, в экстремальной ситуации сработал инстинкт самосохранения. Это многих и спасало на войне. - Таких людей, как Александр, всегда считали счастливчиками. Если на тебя пришла «похоронка», а ты живой – значит, жить тебе долго и счастливо! Хотелось бы связаться с Александром Дешко, разыскать его через Интернет, - говорит Федор Смолькин. – Со временем, с возрастом начинаешь больше дорожить воспоминаниями, людьми, с которыми тебя сводила судьба в разные периоды жизни. Тогда была служба, было не до этого. История невероятная. И мне она запала в душу. А ведь город Нежин совсем недалеко от моего родного Новгород-Северского. Меня не покидает мысль: в очередной приезд в Украину обязательно съездить в Нежин и найти Александра Дешко. Это может случиться, если в следующем 2019 удастся вырваться в родные места.
Рамусь В.Ф., «афганец», 1981-1983, 109 агитотряд 40 ОА в Кабуле |
