Героический остров Шумшу

Поисковое движение

Шумшу (яп. сюмусю-то)-самый северный из Курильских островов - являлся военной крепостью японских милитаристов, «непотопляемым авианосцем». Его взятие  стало решающим событием в ходе Курильской операции. На Шумшу в 1945 году базировалась большая часть 80-тысячной группировки японцев, дислоцировавшейся на Курилах.

Гарнизон обладал самым современным по тем временам оружием, танками и авиацией,  насчитывая 14000 человек, 60 танков, 27 артиллерийских дотов, 310 пулемётных дотов, около 200 дзотов. На трёх аэродромах базировалось более 60 самолётов. Под землёй японцы разместили стрелковую дивизию, танковый полк, полк ПВО, два аэродрома с выходящими наверх взлётными полосами.

  Курильская десантная операция проводилась с 18 августа по 2 сентября 1945 года. Непосредственно военные действия велись в северной части острова Шумшу с 18 по 23 августа. Силы нашего десанта насчитывали 12000 человек, включая экипажи кораблей и судов. Танки  и артиллерию подтянуть не удалось.

  Начиная с лета 2014 года, энтузиасты Сахалинского регионального отделения ООД «Поисковое движение России» совершили четыре экспедиции на остров Шумшу. Каждый из поисковых рейдов награждал настойчивых участников экспедиции уникальными, порой раритетными, находками. За предыдущие годы сахалинскими поисковиками при содействии Министерства обороны РФ на острове обнаружены останки 63-х солдат. Экспедиция нынешнего года  прибавила ещё 47.

  При содействии помощника военного комиссара Сахалинской области по работе с ветеранами Игоря Пилюгова нам удалось связаться по телефону с руководителем регионального отделения ООД «Поисковое движение России» Артёмом Бандурой, который вкратце охарактеризовал каждую из командировок.

  – Первая из них, в 2014 году, для нас стала ознакомительной,  – поделился Артём Николаевич. – Вторая была короткой и самой благоприятной в плане погоды. В третью нашей экспедиции порядком досталось во всех отношениях:природных катаклизмов, проблем с организацией быта и так далее. Нынешняя тоже оказалась плодотворной в плане находок. Я  не умаляю роли остальных «вылазок» на остров. В 2014 году членами экспедиции сахалинского регионального отделения «Поискового движения России» найдены останки десяти советских и шести японских солдат, в 2015 году за восемь солнечных дней подняты останки 28 солдат,  в нынешнем – 47. И всё же всем нам запала в душу именно экспедиция 2016 года.

  Официально на Шумшу сегодня нет жилых населённых пунктов. В том числе брошено и селение Байково, которое пострадало  в ноябре 1952 года от разрушительного цунами.  Посреди бывшего посёлка видны непривлекательные останки некогда величественногопамятника морякам-тихоокеанцам,погибшим при штурме Шумшу в 1945 году. Здесь действуют лишь маяки. За речкой Николаевка на самом склоне сопки установлен японский памятник. Он стал своего родапогребальным сооружением. На стеле – иероглифы: «Да пребудут вечно в мире упокоившиеся в северных землях». К югу от Байково, на крутом морском обрыве за высокой ржавой оградой располагается и  японское кладбище.

  – В одну из экспедиций  немногочисленные старожилы острова рассказали нам, что если идти в сторону аэродрома, к северу от Байково, то можно найти вход в подземное японское сооружение,  –  продолжает вспоминать Артём Николаевич. – Оно от времени обвалилось, но если разлом расчистить, то проникнуть внутрь не составит труда. Предположительно, именно здесь находился японский пункт связи.

 Как оказалось, это подтвердилось и схемой, раздобытой членами экспедиции, где явно просматриваются внушительные размеры этого подземелья, имевшего несколько засыпанных выходов.   Недалеко от аэродрома найдены и останки американского самолёта «Кинг Кобра». Такие по ленд-лизу получала Советская армия, наши лётчики после войны базировались здесь. Когда «Кобры» сменили реактивные истребители, эти машины были просто брошены на месте своих стоянок или же спущены под откос с рулёжных дорожек. Так до сих пор и лежат 17 покорёженных самолётов с переломанными крыльями и фюзеляжами среди густых ольховых зарослей. Подобных находок было много. Не зря же по меткому  выражению сахалинского журналиста Евгения Конькова, который принимал участие в одной из экспедиций, остров чем-то незримо напоминал иллюстрацию к роману братьев Стругацких «Пикник на обочине». Ржавое железо везде – на земле  и под землей.

 Своими впечатлениями  о таинственном  острове поделился   и Артём Бандура:

 – Многие из побывавших на самом северном курильском острове ещё долгое время остро, вплоть до мистики, ощущают дух отгремевших боёв. Особо запомнилась всем прошлогодняя экспедиция, где наша группа работала на протяжении трёх недель. Шумшу встретил нас неприветливо. Две недели властвовала непогода. Воздух не прогревался и до 10°C. Всех поразил следующий факт – яростные порывы свежего ветра благополучно уживались с плотным сизым туманом. Дождь лил практически всё время, да так, что его струи под воздействием стихии порой  неслись параллельно земле. И всё же в редкое затишье и относительно солнечную погоду нам удалось найти останки троих советских и двенадцати японских солдат, а также множество предметов, представляющих историческую ценность.

 Работать было сложно ещё и потому, что по ряду причин контейнер с оборудованием, вещами, продуктами, палатками, питьевой водой так и не был отправлен на Курилы. Поисковики обходились даже без того минимума, который тщательно отбирали в поездку. Они и по сей день благодарны маячникам Елене Барбашевой и Владимиру Дьячкову, которые гостеприимно предоставили промокшим и озябшим путешественникам крышу над головой, одежду, хлеб, который выпекают сами, и другие продукты. Маяк на мысе Курбатова стал для них пристанищем на две с лишним недели. Кстати, майор Курбатов, которого не стало уже в мирные дни,  был в числе десантников, бравших остров, и впоследствии награждён орденом Красного Знамени. Он с шестью сапёрами дважды средь бела дня проходил через 5 линий японских окопов,  неся с собой вначале 80, а потом 110 кг взрывчатки для уничтожения японского артиллерийского дота, который не давал судам второй линии десанта подойти к берегу.

 Что же касается гостеприимных хозяев, то о них  руководитель регионального отделения «Поискового движения России» сказал особо:

 – Лена – единственная в России женщина - маячник, то есть начальник маяка, гидрограф, - говорит Артём Бандура. – Они с   мужем Владимиром – камчадалы. Прибыли на остров 10 лет назад,  да так здесь и остались, прижились. Это тот случай, когда в суровых, порой экстремальных условиях люди не черствеют душой, не теряют доброты и отзывчивости. Они с особым пониманием отнеслись к нашей миссии. Транспорт тоже остался в контейнере, поэтому первую неделю ходили пешком, наматывая в день по 22-27 километров - от маяка до высоты, на которой шли бои, и обратно, а также по местам сражений. Вторую и третью неделю поисковики ездилина вездеходе «Ухтыш», предоставленном северо-курильской администрацией.

 Приступив к работам, практически сразу они отыскали каску, затем останки шести японских сгоревших танкистов.    

 Ветер не позволял постоянно работать на высоте, заглушал звуки металлоискателя, едва не сбивал с ног. В такие дни группа  работала в районе японских дотов. Как раз долговременная огневая точка и подарила ценную находку - противотанковое ружьё, которое являлось ключевым «участником» Курильской десантной операции. Его затем передали Северо-Курильскому краеведческому музею.  

За время поисков найдено и несколько образцов японского оружия:винтовка системы «Арисака», сержантский меч «Син-гуто». На побережье, в районе места высадки десанта (неподалёку от мыса Безымянный) найден взорванный японский дот. Через несколько дней раскопок удалось извлечь орудие, из которого во время бояв советских воинов было выпущено более тысячи снарядов. 

Всего в  поисковый сезон 2016 года представители регионального отделения «Поискового движения России» обнаружили останки 12 японских солдат и офицеров. Рядом с ними личные вещи: петлица унтер-офицера японской Императорской армии, кисть для рисования иероглифов, перьевая ручка, личные жетоны и печать. На ней, по предварительной информации, обозначилась фамилия японского воина – Факудо.

Находок было предостаточно. Но перед поисковиками стояла основная задача – обнаружить останки советских солдат. Вот  тут и случилось нечто мистическое.

– Я не склонен к мистификации,  –  размышляет Артём Николаевич. – И всё же… В 2015 году над местом гибели наших солдат чайка свила гнездо. К слову, тогда мы обнаружили на Шумшу останки 28 советских и 14 японских воинов. Через год опять не обошлось без знаков. Мы обнаружили останки девяти японских солдат. Надежда найти своих таяла с каждым днём. Наконец по рации прозвучало долгожданное «нашли». А получилось так. Когда мы уже собирались сворачиваться, в небе стали кружить три чайки. Один из наших, надев на себя найденную советскую каску, продолжил работы, а через некоторое время обнаружил останки трёх солдат. Их позы говорили о том, что японцы просто затащили их в яму и присыпали землей. То есть они были не захоронены, а просто сброшены в углубление. Тогда же мы нашли и личные вещи воинов – ложки с датой призыва, пуговицу с якорем, а также фляжку с нацарапанной на ней фамилией Сас. Позже выяснилось, что в списках погибших действительно есть Сас Михаил Фёдорович 1918 года рождения, старший краснофлотец, сигнальщик.

 За время пребывания на Шумшу поисковики впервые обнаружили японский огнемёт, хотя сведений о применении такого оружия во время войны до сих пор не было. Кроме того, удалось найти большое количество предметов, представляющих историческую ценность, в том числе три пистолета: ТТ, «Намбу», револьвер «Хино».

 В 20-х числах июля экспедиция возвратилась с курильского острова (кстати, так и не дождавшись злополучного контейнера), но поисковая работа продолжилась, теперь уже в архивном плане. Останки трёх найденных советских солдат торжественно захоронили в Северо-Курильске 2 сентября прошлого года,в день окончания Второй мировой войны. Останки 12 японских солдат тогда же, осенью, передали японской стороне для кремации и вывоза на родину. И ещё до конца августа активисты движения завершили реализацию двух грантовых проектов: установили информационные стенды возле каждого памятника воинской славы в Смирныховском районе и отремонтировали бывшие японские склады для  передачи их Смирныховскому музею Южно-Сахалинской наступательной операции. Параллельно с этим  продолжились поисковые операции на Харамиторских высотах.

  Судя по всему, не все из сорока семи погибших, чьи останки были обнаружены в ходе экспедиции нынешнего года, обретут имена. Они были найдены в санитарных захоронениях на разной глубине, сделанных в воронках, окопах, траншеях. Практически у всех бойцов сохранились ложки или фляжки, но не все предметы обихода подписаны. К примеру, рядом с одним погибшим солдатом оказалась ложка, на которой есть надпись:«Камчатка, Петропавловск» и инициалы «КВГ», но пока их не удалось расшифровать. Также не поддались расшифровке инициалы «ГНС», вырезанные на каблуках ботинок.

Резонным показался вопрос, касающийся участия в поисковых мероприятиях японской стороны.

 – С этими предложениями мы в своё время обращались к своим заморским соседям. – Поясняет Артём Николаевич. – Мы к  истории относимся бережно, ведь и время примирило погибших. Своих воинов хороним с почестями. Отдаём соответствующую дань и найденным японским военным. Их кремируют на нашей территории. Японские представители, забирая урны с прахом, востребованные вещи родственников, вежливо кланяются, нас благодарят. У них, кстати, богатые библиотеки с воспоминаниями ветеранов войны. Но поделиться информацией они почему-то не хотят. Что касается совместных поисковых работ, то они предлагали свои услуги на тех условиях, что мы все материальные заботы возьмём на себя, что неприемлемо. Думаю, сами справимся, но на дальнейшее сотрудничество надеемся. Приведу пример. Ценной находкой для исследователей стал в свой время  японский средний танк «Чи-ха» (вес 11 тонн, 1 пушка 57 мм , 2 пулемёта калибра 7,7,максимальная толщина брони 25-30 мм, производство фирмы Mitsubishi). Боевая машина находилась на склоне высоты 165, на которой ныне установлен монумент погибшим советским воинам. Как выяснилось, в этом танке погиб национальный герой Японии подполковник Икеда. Были найдены его останки и элементы униформы, их передали сыну и внучке погибшего. Нас искренне порадовало и то, что у двоих недавно поднятых из земли солдат, отыскались в Японии родственники. А найденные невостребованные предметы обихода, как наши, так и «заграничные», находят своё место в мемориальном комплексе, что на площади Победы в Южно-Сахалинске.      

Члены поискового объединения «АвиаПоиск» и регионального отделения «Поискового движения России» вернулись из четвёртой экспедиции на остров Шумшу не так давно.  Впечатлений предостаточно. С 9 по 21 сентября энтузиасты, посетившие остров  под руководством краеведа, историка, археолога Игоря Самарина, искали и поднимали на поверхность останки советских и японских воинов. В результате двухнедельной работы  обнаружены незахороненные останки десяти советских и шести японских военнослужащих, погибших в августе 1945 года.      

  – Первый результат ждал нас на мысе Безымянном, – прокомментировал этот этап работы Артём Николаевич. – Останки солдат были сильно фрагментированы, кости лежали в хаотичном состоянии. Скорее всего,  японцы, чтобы не сдаваться в плен, подорвали себя.

 Углубившись на четыре километра, поисковики продолжили работы в районе горы Северной. Именно там шли наиболее ожесточённые бои. 14 сентября в 42 метрах от мемориала на горе Северной, где ныне находится братская могила десантников, в окопе были найдены останки троих японцев и шести советских солдат. Среди личных вещей, обнаруженных рядом с останками, был найден котелок с надписью «Бархатов А.И.». Так возвратилось из небытия имя советского воина, служившего в 373-м стрелковом полку, который высадился вторым эшелоном. Ещё одно имя  «Ягодкин Г.М.» обнаружили также на фляжке. Таким образом,   идентифицировалось имя другого воина, входившего в состав 38-й отдельной роты химзащиты, которая в свою очередь входила в состав передового отряда десанта под командованием майора Петра Шутова.

Главный сахалинский поисковик Артём Бандура считает, что удача его команды заключается не только в том, чтобы найти кого-то, но и в том, чтобы определить, кто этот солдат, чтобы он не остался безымянным. Пусть даже из бывшего вражеского стана. Для того и проводятся на островном клочке земли столь тщательные, скрупулёзные поиски. В ходе работ участники экспедиции расчистили траншею длиной 25 метров. Находки вызывали искренний интерес, порой восхищение. К примеру,  один из погибших японцев «поразил» необычайно богатым набором вещей: штык-нож, меч, жетон, предметы быта. В отличие от других японских воинов, обутых в фирменные ботинки, на этом сержанте (судя по мечу) были простые резиновые тапочки. Чуть позже раритетные  предметы привезли в Южно-Сахалинск и передали в музейные фонды. Стрелкового оружия при бойцах не обнаружено. По одной из версий, его после боя могла собрать санитарная команда.

После работ на высоте продолжились поиски в том месте, которое поначалу считали бесперспективным. Дело в том, что остров сплошь покрыт зарослями кедрового стланика. Предыдущий опыт показал, что работать в подобных условиях очень сложно. На этот раз поисковики рискнули и едва чуть ли не на поверхности земли стали находить останки солдат. Четверо из них, судя по всему, шли в свою последнюю атаку по направлению к высоте.

  Одна из необычных находок – массовое складирование именных котелков, около 50 штук. Зачастую на одном из них нацарапаны  несколько имён, это означает, что у вещи было несколько хозяев. Лишь в одном случае фамилия на котелке (Селиванов) совпала с фамилией солдата, что значится в списках погибших на Шумшу. С этими котелками, считает руководитель поисковой экспедиции, необходимо работать и дальше – расшифровывать аббревиатуры, обращаться в архивы, поднимать воспоминания ветеранов… Что же касается самих котелков, то участники экспедиции выдвинули две версии – либо личные вещи военнослужащих были оставлены сразу после высадки на остров перед решающим боем, либо перед погрузкой раненых на госпитальное судно, стоявшее на рейде в Первом Курильском проливе.

А жили поисковики опять же на гостеприимном маяке, хозяева  которого всячески поддерживали своих гостей. От маяка до места проведения работ четыре километра поначалу приходилось преодолевать пешком. Потом на помощь пришли военнослужащие  одной из воинских частей, предоставив технику.

Четвёртая экспедиция оказалась более чем удачной. В итоге по личным предметам идентифицированы трое советских солдат. Они призывались на службу в Петропавловске-Камчатском, но их родственники в то время находились в других регионах России. Есть договорённость с Министерством обороны, что в поисках родственников погибших будет оказано эффективное содействие. Останки 44-х солдат уже переданы администрации Северо-Курильского района для захоронения, а останки тех, кто обрёл свои имена, увезены на Сахалин – так легче заниматься процедурой их передачи родственникам.

     И пусть они знают, что особой гордостью поисковиков уже нынешнего года является то, что в ходе архивной работы трое найденных солдат теперь не числятся без вести  пропавшими. Снайпер младший сержант Иван Кириллович Ломакин участвовал в Курильской десантной операции в августе 1945 года,  и до настоящего времени его судьба была неизвестна. Алюминиевая фляжка, которую он подписал перед решающим боем, помогла установить её владельца. Сам он родом из Алтайского края. Поисковикам удалось выяснить, что в семье Ломакиных было два Ивана: один воевал на Западном фронте, второй – на Дальнем Востоке. Кстати, оказалось, что один из их родственников и сам являлся поисковиком.

 Рядом с останками другого бойца также находились фляжка с инициалами и фрагменты погон младшего сержанта. Как позже выяснилось, эти вещи принадлежали Михаилу Николаевичу Панфилову. По документам он числится в списке погибших, был похоронен на высоте 171. Родился Михаил в Челябинской области. С помощью социальных сетей поисковики практически сразу вышли на родственников погибшего бойца. Они сообщили, что готовы забрать останки героя на родину для захоронения.

 Останки Сергея Петровича Молева  удалось идентифицировать по ложке, которая лежала рядом с ним. Была найдена и красная звезда с фуражки. Старший сержант написал на ложке не только свою фамилию, но также дату рождения и призыва на воинскую службу. В документах сказано, что он родился в городе Сольцы Ленинградской области (ныне Новгородской области). Установлены и родственники Сергея Петровича, но связь с ними пока не налажена.

 – Эти бойцы служили в 373-м стрелковом полку 101-й стрелковой дивизии, - прокомментировал находку Артём Бандура. –  Скорее всего, они в числе первых высадились на остров и первыми вступили в бой за эту высоту.

 Также в администрацию Северо-Курильского района переданы останки 10 японских солдат для захоронения на Парамушире. В настоящее время решается вопрос о выделении места на погосте. Останки японских солдат в скором времени будут переданы в генконсульство Японии в Южно-Сахалинске.

 – Этот район мы обследуем самым тщательным образом во время следующих полевых сезонов, – призвал энтузиастов руководитель экспедиции Игорь Самарин, поставив тем самым перед поисковиками, волонтёрами очередную нелёгкую задачу. - Цель нашей экспедиции -  не только поиск захоронений, но и разведка на местности, где в следующем году мы продолжим работу в большем масштабе.

Заслуженный исследователь и опытный археолог ничуть не преувеличивает. В настоящий момент в распоряжении сахалинских поисковиков имеется самый полный список павших в этих местах. Общее количество погибших во время Курильской десантной операции, включая пропавших без вести, составляет 1007 человек.

 Большую методическую помощь активистам оказали опытные российские коллеги. Как раз в эти дни на Шумшу проходила акция, организованная Министерством обороны России, Российским географическим обществом и «Поисковым движением России».

   – Я полностью согласен с руководителем экспедиции Игорем Самариным, – высказывается по поводу Артём Бандурин. – Остров ещё долго предстоит исследовать, восстанавливая имена наших бойцов. До сих пор здесь видны следы событий тех лет. Весь остров изрыт воронками. Сохранились доты, дзоты, окопы, противотанковые рвы, складские помещения, оставленные японцами. По острову разбросаны остовы танков, в изобилии фрагменты самолётов, авиационные бомбы, снаряды и патроны… В связи с этим  у меня возникают опасения иного плана. 

 А опасения таковы. По мнению Артёма Николаевича, поисковые работы следует продолжать не только ради памяти погибших. Ныне сохранности артефактов на Шумшу серьёзно угрожает активная деятельность островных мародёров, которые отыскивают части вооружения, порой срезают его болгарками, сдают на металлолом…  В скором времени можно лишиться раритетных образцов военной техники и артефактов, которые продолжают оставаться на острове.

Впрочем, при деловом подходе к этому вопросу, по мнению главы регионального отделения поисковиков, проблему с предприимчивыми заготовителями металлолома можно решить. Главное в другом –  нас всех  уже не лишить самого ценного, памяти о тех, кто всего несколько дней не дожил до самого радостного дня 1945 года. Уйдя в свой последний бой после Победы, они теперь напоминают о себе той же короткой надписью на котелке, алюминиевой ложке, потемневшей от времени фляжке… Но они к нам со временем возвращаются из небытия. Не зря Артём Николаевич  назвал четвёртую экспедицию на Шумшу не последней, даже не крайней, а очередной.  И этим всё сказано.

 Гребенюк Ольга Григорьевна – постоянный корреспондент газеты «Суворовский натиск»

 Фото из архива регионального отделения ООД «Поисковое движение России» Сахалинской области.